Погоня (СИ)

— Я буду честным, — сказал я, и она кивнула, улыбаясь, думая, что я собираюсь за ней ухаживать. — Мне нравится трахаться, но мне не нравится то неловкое дерьмо, которое это сопровождает. Когда я цепляю женщину, я ожидаю, что она позволит мне оттрахать ее до бесчувствия, а затем утром она соберет вещи и выскользнет, не попрощавшись. Это правило, вот и все.

Сладкая улыбка на ее лице медленно померкла, и ее глаза сузились, когда она сердито посмотрела на меня.

— Ты — мудак.

Я кивнул, потому что у меня не было никаких аргументов. Я уже знал этот факт.

— Было не так уж и хорошо, — добавила она, выползая из-под простыни, и я впервые увидел ее голой.

Мне нужно было перестать пить так чертовски много.

— Если это было не так приятно, дорогая, то почему, ты практически умоляла меня о повторении? — я поднял брови, и она раздраженно фыркнула, не отвечая. Я вытянулся, положив руки за голову, наблюдая, как она сердито передвигается по моей спальне. Я боролся с желанием посмеяться, когда она три раза пыталась всунуть свою ногу в джинсы.

Перед тем, как выйти, хлопнув дверью, она показала мне средний палец.

Я тихо лежал, прислушиваясь к тому, что входная дверь тоже захлопнулась. Но не раньше, чем что-то, очень дорогое, похожее на стекло, разбилось вдребезги о пол.

Мне действительно нужно было прекратить чертовски напиваться и позволять Бекетту таскать меня на его походы по барам. Черт, зная мой вкус, мудак мог бы, по крайней мере, убедиться, кого я уводил домой. Это было братское дело.

Глава 7

Кинсли

Я стояла снаружи у «Монтгомери Энтерпрайзис», глядя на здание, которое, казалось, выглядело бесконечным. Оно было огромным и от него захватывала дух.

Я работала на «Стокман и Райт» всего две недели, когда миссис Стокман повысила меня до ее помощника. Я была в восторге, потому что думала, что буду работать посыльным в адвокатской конторе до конца своей жизни. Теперь, когда я стояла на тротуаре, всматриваясь в экстравагантное здание передо мной, я задавалась вопросом, была ли я подходящей кандидатурой для этой работы. Прежде чем покинуть офис, меня предупредили о мистере Монтгомери. Он был двадцатидевятилетним миллионером, достигшим таких высот, о которых большинство мужчин только мечтали, и одерживал победу во всем, за что брался. Тем не менее, он был высокомерным придурком, который думал, будто все были ему чем-то обязаны. И я собиралась доставить ему документы, которые, я уверена, только подставят меня под его линию огня.

Сделав последний, глубокий вдох, я потянулась к входной двери и вошла внутрь.

Если я думала, что снаружи внешний вид здания был впечатляющим, то внутри оно превзошло все мои ожидания. Это был самый красивый офис, который я когда-либо видела. Стеклянный лифт элегантно размещался в центре огромного пространства, позволяющего увидеть, как он поднимается и опускается между этажами. Непосредственно перед ним располагалась большая зеркальная приемная, которая источала приветственные флюиды. Две девушки за стойкой подняли глаза и улыбнулись, когда я подошла к ним.

— Добро пожаловать в «Монтгомери Энтерпрайзис», — сказала милая маленькая блондинка, наклоняя голову в сторону. — Чем мы можем вам помочь?

Я никогда в жизни так не нервничала, как в тот момент.

— Я, — прохрипела я. Жар поднялся к шее, от того как я попыталась взять себя в руки. — Я — Кира Мастерсон, работаю в адвокатском бюро «Стокман и Райт», и я здесь, чтобы доставить документы мистеру Монтгомери.

— Мы можем взять их и передать ему, — сказала брюнетка слева не очень дружелюбным тоном, протягивая руку.

Страх, который я только что чувствовала, медленно отступил, когда я заглянула глубоко внутрь себя и нашла свою собственную внутреннюю стерву.

— Эти документы должны быть доставлены мною лично мистеру Монтгомери. Поэтому, если вы просто укажете мне правильное направление, я доставлю их и отправлюсь дальше по своим делам.

Внезапно я почувствовала, что горжусь собой, и что-то подсказывало мне, что Папа Риг тоже будет. Моя новая позиция и образ жизни были частью моего нового имиджа, с которым я все еще боролась, но по прошествии дней, становилось немного легче справляться.

— Он должен быть на верхнем этаже. Лекс, его помощник, встретит вас, — сказала блондинка, пока брюнетка рядом с ней осталась хмурой.

— Спасибо. — Я дружелюбно улыбнулась, показывая, что меня не волнует кошмарное поведение не слишком любезного администратора, а затем повернулась к лифту.

— Удачи, — сказала брюнетка, засмеявшись высокомерно. — Тебе она понадобится, — заявила она в след, но я держала голову высоко поднятой, показывая, что ее замечание меня не затронуло. Но мое сердце колотилось, и мои ладони потели с каждым пройденным шагом.

Войдя внутрь, я нажала кнопку верхнего этажа, затем отступила назад и прислонилась к лифту, наблюдая, как он поднимается на каждый этаж, приближая меня к человеку, который уже запугал меня, хотя я его еще не встречала.

Я подскочила от слабого звука, сообщавшего о моем прибытии, как будто он прозвучал из мегафона.

Когда я вышла из лифта, я снова была потрясена красотой Монтгомери Энтерпрайзис. На этом этаже было так же приветливо, как и в приемной внизу, только здесь все было оформлено яркими цветами. Пол был таким блестящим и чистым, что можно было разглядеть свое отражение в керамической плитке.

Стук моих каблуков отозвался по всей зоне ожидания, когда я подошла к человеку за стойкой. Он поднял глаза и улыбнулся мне, медленно оглядев меня с ног до головы.

Я должна была чувствовать себя оскорбленной, но то, как он меня оценивал, отличалось от того, как обычно мужчины смотрели на меня, когда я была с Джейсом. Я чувствовала себя непринужденно, это заставляло меня ощущать себя красивой.

— Доброе утро, — сказал он вежливо.

Когда я посмотрела на него внимательнее, то почти сразу поняла, почему он не заставлял меня чувствовать, будто он только что представил меня без одежды. Похоже, что я была не его тип.

— Доброе утро, — сказала я, протягивая ему руку.

Он пожал руку и мягко встряхнул, его улыбка стала чуть шире.

— Кира Мастерсон из Стокман и Райт, я здесь, чтобы увидеть мистера Монтгомери. — Его улыбка осталась на месте. На самом деле, он улыбнулся еще шире. — Можно ли увидеть его сейчас? Или мне нужно подождать?

— О, милая, милая, милая, — сказал он, покачивая головой и посмеиваясь, что заставило меня улыбнуться. Он был определенно более располагающим, чем девушки внизу. — Мистер Монтгомери съест тебя живьем.

— Простите? — сказала я, больше не улыбаясь.

Он посмотрел на дверь прямо напротив входа слева от него, и мой взгляд последовал за ним. Я предположила, что это была дверь в кабинет того самого пресловутого мистера Монтгомери.

— Во-первых, вам нужно найти эту вашу внутреннюю крутость и вести себя соответствующе. Это определенно понадобиться. — Я снова взглянула на него. — Еще расстегните верхнюю пуговицу вашей блузки. — Я выгнула бровь. — Дорогая, вам понадобится любая форма отвлечения. Сиськи и задница будут вашим лучшим вариантом. — Он наклонился вперед через стол, разглядывая мою задницу.

Я была так смущена.

— Ты хороша в этом отношении, — сказал он, подмигивая.

Если бы Лекс, судя по бейджу, так его звали, не играл бы в другой лиге, я, возможно бы, оскорбилась. Но теперь мне хотелось только смеяться. Он был горячим, и он мне понравился.

— Если вы из Стокман и Райт, это может означать только то, что кто-то снова пытается забрать у мистера Монтгомери деньги, подав еще один необоснованный иск, — объяснил Лекс. — В тот момент, когда вы сообщите ему об этом факте, мистер М вытащит большие пистолеты, и вам нужно будет стать крутой, выпятить эту потрясающую грудь и, возможно, показать свою задницу.

На этот раз я засмеялась, потому что он действительно заставил меня задуматься над тем, как бы это выглядело, если бы он убедил меня сделать это.