Мы те, кто мы есть (ЛП)

Её зрачки расширились, реагируя на то, как он смотрел на неё. Под шелковой

тканью соски превратились в острые пики.

Хорошо. Кто-то хотел поиграть. Сжав пальцы на её затылке, другой рукой он

обхватил её грудь. Когда большим пальцем он приласкал ее сосок, стало заметно, как

внутри неё нарастает напряжение. Проклятье, как же он скучал по ней.

- Я заказал тебе напиток, но лучше сначала я причиню тебе боль.

Она выглядела шокированной. Затем её щеки окрасил румянец.

Сэм легко коснулся её губ своими и прошептал напротив её рта: - И увижу твои

слезы.

Её губы дернулись напротив его.

172

Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.

- Услышу твои крики.

- О, Боже, - её голос звучал хрипло, как если бы она уже подарила ему несколько

вскриков.

Он сгреб в кулак её волосы, удерживая Линду на месте, затем сжал сосок между

пальцами, достаточно сильно, чтобы она втянула в себя воздух. Наблюдая за ней, он

мог видеть, как боль прошла сквозь женское тело словно ласка.

Ее глаза наполнились возбуждением, а к губам прилила кровь.

- Пошли, - он провёл её сквозь главный зал, затем по коридору, направляясь в

самую холодную и жестокую комнату подземелья. Наручники и кандалы были

вмонтированы в ее каменные стены. Цепи свисали с темных балок у потолка. На

королевском троне у стены восседала Госпожа, у нее в ногах пресмыкался раб.

Хныканье раздалось из уст сабы, привязанной к столу, у которого двое Домов играли с

ней воском. Худощавый мужчина, затянутый в кожаные ремни, стонал, пока Дом

жестко трахал его.

Сэм обернул руку вокруг Линды и прижал её ближе к себе, изучая лицо. Тревога

и возбуждение, но не страх. Она прошла долгий путь, чтобы довериться ему. Он

выбрал свободную зону и дернул за цепи, которые свисали тяжелой связкой. Крепкие.

Z был осторожен - как и любой Дом, он имел привычку испытывать и проверять

оборудование. Ни одному сабмиссиву не должен быть причинен вред, и Сэм

собирался за этим проследить.

Взгляд Линды был прикован к цепи, она вздрогнула, когда он приказал ей: -

Разденься и встань на колени.

Ее сладкая податливость вызвала у него улыбку.

- Хорошая девочка. – Ему действительно нравились сабы-мазохистки. И он

намеревался проверить ее уступчивость, чтобы начать двигаться дальше.

В ее нежных карих глазах одновременно отображались беспокойство и желание.

Прошло уже более чем две недели, с тех пор как они играли, и он причинял ей боль.

Сегодняшним вечером они оба получат наслаждение.

Сэм наклонился и надел на ее запястья кожаные манжеты с пугающими

застежками, которые крепились к металлическим полукольцам.

Её глаза округлились, и она задрожала. Вот именно такими он любил видеть саб.

Боль – это основное блюдо, но страх был десертом.

- Поднимайся, девочка.

Линда поднялась и медленно пошла в нужном положении. Странно, что

мазохистка жаждала боли, но хотела избежать ее.

Он отрегулировал высоту цепей, которые закрепил на ее манжетах на такой

высоте, чтобы она устойчиво стояла на ступнях, а не вытягивалась на цыпочках. Не

только по той причине, что ее суставы уже не были такими гибкими, как в более

молодом возрасте. Но и потому что хотел, чтобы на этот раз Линда смогла шевелить

своей задницей. А ремешок на липучке, обернутый вокруг лодыжек, держал ее ноги

сведенными вместе и ограничивал движения. Ее дыхание ускорилось, и Сэм прервался

на минуту, чтобы погладить ее нежную спину. У Линды были красивые ямочки по

обеим сторонам ее поясницы. Ее ноги были загорелыми, но попка оставалась

соблазнительно белой, так и напрашиваясь быть исполосованной.

- Расслабься, девочка. Будет не очень больно.

Она фыркнула.

- Фраза "Будет не очень больно" из уст садиста звучит так же, как заверения

стоматолога, что лечение корневого канала приносит лишь легкий дискомфорт.

- Ты права.

173

Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.

Он ухмыльнулся и шлепнул ее по попе, оставляя красные отпечатки ладоней на

белом холсте кожи. И лишь по той причине, что он получал наслаждение от звука

соприкосновения своей ладони с нежной округлостью и ее резких вздохов, он нанес ей

еще больше шлепков. После ударов ее мышцы расслабились, а задница выпячивалась

назад в ожидании следующего шлепка. Его член стал твердым, желая удовлетворить

ее невысказанную просьбу, но он ждал, пока ее дыхание не станет учащенным.

Когда ее кожа засветилась розово-красным, он решил, что она достаточно

возбуждена. Некоторые мазохисты предпочитали двигаться лишь по прямой линии

боли – боли в чистом виде. Некоторым нравилась смесь боли и секса, и он любил

управлять обеими гранями этой комбинации прямо на пике их вершины.

Подтянув табурет в ее сторону, он надел перчатку и нанес на пальцы смазку.

Оставляя руку на ее животе, чтобы удерживать Линду, он скользнул пальцами между

ее ягодиц.

- Неееет, - даже её поскуливание звучало прекрасной музыкой.

Пытаясь не рассмеяться, он надавил одним пальцем на её анус, прошел сквозь

колечко мускулов и скользнул внутрь.

Её спина изогнулась в молчаливом протесте, когда она сделала резкий вдох.

- Мы только начали, ты же понимаешь.

Сделав акцент на сказанных им словах, он двинулся свободной рукой вверх и

жестко сжал обе груди. Даже когда она протестующе зашипела, ее ягодицы сжали его

руку, и это заставило его усмехнуться. Он добавил еще один палец. Проклятье, она

была тугой. Твердый член вызывал чувство крайнего неудобства внутри его кожаных

штанов.

Когда он переместил руку вниз, с ее груди на киску, она была настолько

скользкой, что любой Дом мог о таком лишь мечтать. Сидя на круглом табурете, он

зажал ее ноги между своими коленями. Всматриваясь в ее лицо, он направил один

палец на ее клитор, а два других скользнули в ее киску. Ее вторая дырочка в ответ

сжала его пальцы. Кружа по клитору, он по очереди скользил пальцами то в киску, то

в попку, до тех пор, пока не услышал ее прерывистое дыхание, пока не почувствовал,

как сжимаются ее внутренние мышцы, и она неумолимо приближается к оргазму.

Самое время добавить немного боли.

Когда его пальцы выскользнули наружу, она отчаянно застонала.

Выкинув перчатку, Сэм поцеловал Линду, одновременно играя с ее сосками.

Когда он поднял голову, ее глаза были закрыты, а щеки раскраснелись. Прекрасная

Линда.

Обернув руку вокруг ее талии, он наклонился и шлепнул ее по ягодице. Женское

тело напряглось — нет, она еще не в сабспейсе. Его животное начало любило этот

момент, когда саба все еще чувствовала боль, за миг до удовольствия. Она

балансировала на самой грани, и после перехода каждый удар будет ощущаться

наслаждением.

Когда гортанные песнопения "Lesiëm" послышались из динамиков, Сэм стал

шлепать ее задницу в такт музыке. Несомненно, с каждой вибрацией от удара он все

больше растягивал ее маленькую дырочку.

Когда несколько человек спустились в подземелье, чтобы понаблюдать за

сценой, Линда заметила это и покраснела.

Сэм схватил ее за подбородок, поворачивая голову к себе.

- Внимание на меня.

174

Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.

- Да, Сэр, - ее взгляд был сфокусирован на нем. Только на нем.

- Правильно, девочка, - он нежно провел костяшками пальцев по ее щеке.

Потребность в послушании, пожалуй, зачастую может быть сильнее любого другого

инстинкта, и Линда по своей природе испытывала глубокую потребность быть

покорной.

Она была готова к большему. Ее соски красиво сморщились, щеки пылали, губы