Фабрика звёздной пыли (СИ)

- А второе? - бледнея, уточнила девушка.

Зарецкий грустно вздохнул:

- Второе - путь белой вороны. Этот путь сложнее всех других, но трудностей ты не боишься, здесь тебя может сломать кое-что другое. Ты - тонкая, романтическая натура, уверен, не делишься сокровенным даже с близкими подругами, а публичная жизнь - это тот же Зеркальный дом, где каждое твое движение на виду вот только прессой частенько подаётся в искажённом виде. Прибавь сюда жестокую беспринципную конкуренцию. Боюсь, ты не выдержишь именно этого.

- Выдержу! - скорее из чувства противоречия уверенно заявила Ангелина. - Поймите, я должна, нет, просто обязана попытаться!

- Ещё как понимаю: лучше жалеть о том, что сделано, чем о том, что не сделано. Что ж, искренне желаю удачи! - Зарецкий тепло и немного грустно улыбнулся девушке.

- А он, пожалуй, прав, - раздался за её спиной голос Мая, едва за продюсером закрылась дверь.

- Вы подслушивали? - Ангелина обернулась, притворно нахмурившись, но не смогла сдержать радостную улыбку, Май улыбнулся в ответ:

- Никак нет, просто вышел из кабинета, тебя, кстати, искал, а здесь такая задушевная беседа.

- Да уж, задушевная! А зачем вы меня искали?

Услышав прозвучавшую в голосе девушки надежду, Май невольно помрачнел: ну точно - попалась. Одно утешает - в этом возрасте влюбиться всё равно что простуду подхватить: процесс частый, проходит быстро, не оставляя стойкого иммунитета. Уже через месяц она и думать о нём забудет и найдёт более подходящего кавалера. Последнюю мысль мгновенно сопроводил укол ревности. Ангелину встревожила тень, пробежавшая по лицу помощника детектива:

- Что-то случилось?

- Что? А, извини, задумался. Тут такое дело, понимаешь, наша бывшая уборщица Елена Петровна неделю назад укатила в Питер к дочке, говорила, что насовсем, а сегодня позвонила и обратно просится. Не смогла привыкнуть к северной столице и завтра возвращается. Ну, а ты ведь всё равно скоро на свой конкурс уедешь. В общем... э...

- В общем я уволена, - бесстрастно констатировала Ангелина.

Май бросил в её сторону странный взгляд:

- Зачем так категорично, ты ведь всё равно не собиралась драить агентство вечно. Теперь второй вопрос: сколько денег тебе нужно на поездку? Ты ведь делала какие-то подсчёты, когда работу искала, на какую сумму рассчитывала?

- Дорогу и проживание на время конкурса мне оплачивает оргкомитет конкурса. Но там за неделю до мероприятия начинаются репетиции, а это уже за свой счёт, плюс оформление загранпаспорта, ну и...

- Ну и соответствующий гардероб тоже денег стоит, - понимающе кивнул Май, протягивая девушке конверт, - здесь четыре штуки американских рублей, думаю, хватит, если, конечно, ты не рассчитывала на покупку бриллиантов от Шепард.

Ангелина испуганно отшатнулась:

- Но я проработала всего неделю - зачем так много? Мне нужна только моя зарплата - ни больше, ни меньше.

Май закатил глаза:

- Скворцова, гордыня - смертный грех! Поговорку знаешь: бьют - беги, дают - бери! Это и есть твоя зарплата, плюс сверхурочные за уборку моей квартиры и оказание первой медицинской помощи.

- Какой помощи? - не поняла Ангелина.

- А кто мне весь лоб зелёнкой вчера измазал, забыла? - с улыбкой напомнил Май, и девушка смущённо запылала, вспомнив некоторые подробности вчерашнего вечера.

- Ладно, спасибо. - Она взяла деньги. - И что мне прямо сейчас уходить?

- Да, отныне ты свободна как ветер. До свидания, Ангелёныш.

- До свидания, это даже хорошо - будет время прорепетировать, - вздохнула девушка, не испытывая никакой радости по поводу открывшейся перспективы.

Возле двери она обернулась и, набравшись смелости, спросила:

- Мы ещё увидимся?

Теперь вздохнул Май. Он испытывал противоречивые чувства: с одной стороны, её внимание ему более чем льстило, с другой - угнетала необходимость объяснения. Мужчина искренне надеялся, что до этого не дойдёт.

- Возможно, Москва не такой уж большой город, как многим кажется. - Последняя дипломатичная попытка сохранить нейтралитет в отношениях закончилась полным провалом, когда она то, краснея то, бледнея, сказала, точнее попросила:

- А можно я вам позвоню?

Арбенин вздохнул ещё тяжелее: делать нечего придётся высказаться, да так, чтоб больше ни вопросов, ни сомнений не возникало.

- Смотря для чего, - прищурившись, сказал он. - Если ты рассчитываешь на полноценный роман - это не ко мне, меня на него просто не хватит. А интрижку на пару недель замутить - это запросто, если такой вариант тебя устраивает - звони, буду очень рад.

Лицо девушки сразу перестало менять цвета, оставшись мертвенно-бледным и каким-то безжизненным, но она быстро взяла себя в руки и вполне искренне возмутилась:

- А с чего вы взяли, что я вам что-то предлагаю?! Мания величия прогрессирует?

Май улыбнулся, невольно восхищённый её самообладанием:

- Прости, ошибся, ты, наверное, просто хотела меня с днём рождения поздравить?

- И с новым годом тоже, - грустно усмехнулась Скворцова.

- Могу поспорить, к новому году ты обо мне и не вспомнишь, - Май подошёл к ней и мягко заправил за ухо вырвавшейся на волю локон. - Ведь тебя ждут: сцена, слава, цветы и поклонники.

- А что ждёт вас? - Она посмотрела ему прямо в глаза, он не выдержал этого взгляда и отвернулся, пробормотав:

- Поверь, ничего хорошего! Сплошная головная боль, именно поэтому тебе лучше держаться от меня подальше.

- Я не боюсь боли, но навязываться не собираюсь. Прощайте, Май!

Девушка встала на цыпочки, быстро поцеловала его в щёку и пулей выбежала из агентства. Почему-то ей даже в голову не пришло попрощаться с Холмсом и Аликом.

Стук захлопнувшейся двери отозвался глухой болью где-то внутри. Арбенин приложил ладонь к пылающей щеке и поздравил себя с тем, что его жизнь вернулась на круги своя, став, как и прежде чёрно-белой...

Леонид Егорович Зарецкий уложил сына и отправился в кабинет, на ходу анализируя происходящие в его бизнесе метаморфозы. Прошёл почти месяц с той памятной ночи, когда погибла Юлиана, собственно, тогда же погиб и его лучший проект "Рождение звезды". О продолжении съёмок не могло быть и речи. В прессе разразился настоящий скандал. Его обвиняли в чрезмерном давлении на психику конкурсантов, в создании слишком напряжённой атмосферы на проекте, которое, по мнению журналистов, и привело к нервному срыву Юлианы. Именно так они охарактеризовали её поведение перед самоубийством, посмотрев запись из кабинета, которая свободно гуляла по сети.

Зарецкий не снимал с себя ответственности - да, виноват, но посыпать голову пеплом не собирался, какой в этом смысл - после драки кулаками не машут.

Ему ещё предстояло позаботиться об остальных конкурсантах, которые тяжело переживали случившееся в целом и отлучение от эфиров в частности. Они уже достаточно известны своей аудитории, а разразившейся скандал только подогреет интерес публики, как бы глупо это не звучало - лучшей пиар-компании не придумать. Самое меньшее через месяц, ребята отправятся в свой первый гастрольный тур по бескрайним просторам родины, покатаются полгода, наберутся опыта, а там видно будет, с кем стоит работать дальше.

Единственное, в чём Леонид Егорович был уверен уже сейчас - он ни за что не расстанется с Кирой Тимохиной! Это девочка - настоящее сокровище: Золушка, мгновенно преображающаяся в принцессу, стоит ей только запеть. Причём неважно где: на сцене "Олимпийского" или в подземном переходе, именно её, а не Раневскую он имел в виду, когда говорил о новой приме. Разумеется, Юлиане и в голову не пришло, что речь идёт о Кире, ведь она была слишком зациклена на внешней красоте.

Зарецкий тяжело вздохнул, вспоминая историю Солонцовой. Несмотря ни на что, ему было жаль девушку. Да, у неё, как и у матери, был неповторимый голос, но, увы, не было самого главного: огня, света, тепла - всего того, чего у Киры Тимохиной в избытке. Девочка в буквальном смысле этого слова загорается, выходя на сцену. Но, главное - она способна отдавать этот свет людям в зале, зажигая их самих на тончайшем уровне обмена энергетикой, а этому ни в какой музыкальной академии не научишься! Однако, заниматься Кирой вплотную он будет, только подведя итог гастролям конкурсантов.