Замужество и как с ним бороться

Когда мы с Сэмми тем же утром пришли навестить папу, он не спал и делал какие-то наброски в нотной тетради. Хельга передала нам, что врач рассчитывает выписать папу через пару дней. Выглядела она совершенно измученной — волосы торчат во все стороны, одежда смятая; даже свеженанесенная помада не могла скрыть ее усталости. Мы велели ей отправиться домой, поспать и переодеться.

— Хельга собирается ко мне переехать, — сообщил нам папа. — Говорит, что будет за мной присматривать. Я-то, конечно, в присмотре не нуждаюсь, но все равно рад, что мы будем жить вместе. Аристотель как-то сказал: «Никто не согласится жить без друзей, даже если ему предложат взамен все прочие блага». Он был прав. В конце концов, раздражение от совместной жизни вполне компенсируют любовь и поддержка. Если инфаркт меня чему и научил, то именно этому, — подытожил папа.

— Я рада за вас, — улыбнулась я. — Хельга нам всем очень нравится. Правда, Сэмми?

— Конечно, — согласился брат. Он старался не встречаться со мной глазами, и я поняла, что даже спустя годы ему кажется, что это нечестно по отношению к маме.

— Тебе тоже пора бы найти себе кого-нибудь, Сэмми, — мягко произнес папа.

— Да у меня есть девушка, испанка. Она работает в «Нивс» [30].

— Здорово. Я не хочу, чтобы ты был одинок.

В другом конце палаты я заметила медсестру, на которую в прошлый раз наорала. Увидев меня, она улыбнулась. Я подошла к ней.

— Спасибо вам, — поблагодарила я. — Ему уже гораздо лучше.

— Он прекрасный пациент. Хорошо бы все были такими, как ваш папа, — ответила она.

Какой-то мужчина с ближней койки начал сердито кричать:

— Сестра, подойдите ко мне! Сестра! Сестра! — С каждым словом его голос становился все громче.

Я вернулась к папе. На соседней кровати лежал бледный и обессилевший старик. Вокруг на стульях мрачно восседала вся его семья. Судя по лицам, они приготовились к самому плохому. Я смотрела на одну из них — женщину примерно моих лет, видимо дочь старика. Словно почувствовав мой взгляд, она подняла глаза, и мы понимающе улыбнулись друг другу. Обе мы были дочками, привязанными к своим отцам. «Хорошо бы папа пораньше вышел отсюда, вернулся бы к нормальной жизни», — думала я. Мне казалось, что роковая судьба соседа по палате может каким-то образом задеть и его.

— Я хочу поспать. А у вас обоих и так куча дел, так что идите отсюда, — сказал папа, послав каждому из нас по воздушному поцелую.

— Я нашел Арми, — сказал Сэмми, когда мы спускались по лестнице.

— Ну и?

— Он уехал обратно на Ямайку.

— И что теперь?

— Не знаю, могу ли я что-нибудь еще сделать. Наверное, свяжусь с местными властями и узнаю, есть ли у них какая-нибудь информация. А Мадж скажу, что все еще ищу его.

Около входа в больницу все так же несли безмолвное дежурство курильщики, кутающиеся от холода в халаты, надетые поверх свитеров. Когда мы проходили мимо них, зазвонил мой телефон. Это была Рути.

— Мне только что звонила Беа; Зузи пропала, — выпалила она.

— Что значит «пропала»?

— Она оставила Беа записку. Написала, что встретится с ней на железнодорожной станции и что им нужно проверить силу их любви. Но самое главное, она не сказала, на какой именно станции!

Сюжет «Доктора Живаго» воплощался в жизнь: Лара уезжает, а Юрий Живаго обещает, что поедет вслед за ней. Хотя, может, Зузи ближе «Анна Каренина» и она собирается броситься под поезд?

— Что за черт, — выругалась я. — Подожди минуту, мне надо подумать.

Станция. Vokzal, вспомнила я русское слово. Однажды, когда мы с Иваном болтали после секса, он рассказал мне, что русское слово «вокзал» пошло от английской железнодорожной станции Воксалл. Легенда гласит, что царь Николай Первый, приехав с визитом в Лондон в 1844 году, отправился на Воксалл полюбоваться на поезда. По ошибке он счел, что словом «Воксалл» называют вообще все станции в Англии. Конечно, это было всего лишь предположение, но я знала, что в последнее время читали в чешско-русском книжном клубе Володи. Это был шанс.

— Я еду, — сказала я Рути, в очередной раз вынужденная бороться за счастье няньки своих детей. — Кажется, я знаю, где она. Запихивай Беа в такси и гоните на станцию Воксалл.

Уже подбегая к вокзальной станции, я увидела Беа. Она выскочила из такси и бросилась внутрь здания. Я остановилась; это их история, не моя. Дожидаясь развития событий, я набрала номер больницы и выяснила, что папа спит. Вскоре со станции вышли Беа с Зузи. Они шли обнявшись и смеялись сквозь слезы. Когда мы с Сэмми были детьми, то дождик, который шел в солнечный день, называли «слепым».

— Как вы узнали, что она приедет именно сюда? — спросила у меня Беа.

— Vokzal, — ответила я, пожав плечами.

«ПНБ», Пассажиры На Борту, отправила я Рути сообщение, вгрызаясь в будничные пробки. На заднем сиденье девушки ворковали на чешском.

— Я говорю ей, что она чересчур трепетно относится к русской литературе, принимает все слишком близко к сердцу. Поэтому она испугалась и сбежала, — объяснила мне Беа. — Но за это я ее и люблю, за доброе сердце.

Я взглянула на них в салонное зеркало. Зузи склонила голову на плечо Беа, а та поглаживала ее по руке.

— Я — ее Лара, — улыбнулась Зузи.

Как же это наивно — верить, что одной только любви для прочного брака достаточно. Они так меня растрогали, что я чуть не разрыдалась.

Остановив машину у светофора, я снова бросила взгляд на девушек. Беа сидела, по-хозяйски положив руку на чуть выпуклый живот Зузи. Неужели та беременна? Но откуда они взяли сперму? На какую-то секунду в моем мозгу появилась жуткая картина: Беа с Зузи украдкой собирают сперму из ночных поллюций Лео с его одеяла. Тут включился зеленый, и я вдруг с пугающей четкостью поняла, что на самом деле беременна-то я, а вовсе не Зузи. Неудивительно, что меня постоянно тошнит. Я напряглась и вспомнила, что последняя менструация у меня случилась за десять дней до того вечера, когда я переспала и с любовником, и с мужем. Ни с тем ни с другим презервативами я не пользовалась. Получается, я уже два месяца как беременна и понятия не имею, кто же из моих мужчин — будущий отец.

— Тебе плохо? — первым делом спросил Грег, открыв мне входную дверь. — Ты чего-то бледная.

Я не могла сразу же рассказать ему о ребенке. Мне надо было подумать. И вообще, разве я могу завести еще одного ребенка? Опять все сначала? Все эти бесконечные бессонные ночи, памперсы, необходимость круглосуточно быть начеку. А книги, в которых никогда не успеваешь дочитать до конца хотя бы один абзац? Но вдруг я вспомнила и другое: сладкий запах молока, маленький человечек тянет к тебе коротенькие, еле достающие ему до головы ручки и корчит смешные рожицы. Маленький, но человек — новый, уникальный, полноценная личность. Конечно, нельзя заводить детей в попытке спасти брак, но мне почему-то казалось, что в нашем случае это как раз сработает. Правда, вполне возможно, что это не его ребенок. И тогда он станет не началом нового, а концом всего, что есть у меня сейчас. Я ведь сказала тогда папе, что хочу сделать еще одну попытку, хочу стереть эту жизнь и начать новую… Так, может, Провидение посылает мне знак, велит остаться с Иваном и начать новую жизнь с ним? Смогли бы мы с ним жить вместе долго и счастливо и растить своего ребенка? Как там говорится в еврейской поговорке? «Когда женятся двое разведенных, в постели оказывается четыре человека». А в моем случае — восемь, учитывая детей. Или даже девять, вместе с новым малышом.

В нашей гостиной собралась целая компания: ПП, развалившись на диване, вещала перед внимательными слушателями о важности сексуальной жизни в браке. Выглядела она сногсшибательно, даже несмотря на убийственно нелепую бело-розовую шляпу, по своей форме больше всего напоминающую перевернутый рожок от мороженого. Рядом с ней расположился Джереми, с другой стороны сидела, вперив взгляд в стену, Джесси. Пока ПП распространялась про сексуальную мощь любовника, Джереми самодовольно ухмылялся, а Джесси, кажется, мечтала сквозь землю провалиться. Немногим ранее Беа призвала к себе на помощь подруг — трех лесбиянок из Восточной Европы, которые сидели и внимали откровениям ПП. Особенно они оживились, когда ПП сказала, что немногие мужчины по-настоящему понимают, что делать с женским телом, и что, если бы ей не нравилось, когда ее трахают, она бы точно стала лесбиянкой. Серьезная высокая блондинка с короткой стрижкой нацарапала что-то на листке бумаги и передала ее ПП прямо на глазах у Джереми.