И истинным леди есть, что скрывать... Книга 2. Вдовствующая маркиза.(СИ)

- Конечно, дорогой,- поторопилась согласиться его жена,- вы, как всегда, правы! Я так же не желаю видеть этого распутника в нашем доме!

Неудивительно, что когда Тейлор изъявил желание навестить кузину жены, то его ждал неприятный сюрприз. В самих сухих выражениях, но в допустимых пределах вежливости, ему было отказано в визите по пустяковой причине - мол, леди Чейз ждёт родов и подвержена приступам раздражительности при виде посторонних.

- И что это? - кисло поинтересовался Томас у брата, ознакомив того с письмом. - Обычный каприз нашей прелестницы, или ей есть, что скрывать, и она настроила своего чудака-муженька против меня? Может, нагрянуть к ним внезапно?

Братья сидели в конторе Тейта, и излагали тому суть произошедшей катастрофы.

Долгое время Мортланд и Томас скрывали от Алекса пропажу Лили, надеясь разыскать беглянку самостоятельно, но время шло, и все их усилия оказались тщетными. Тейлор подключил к делу даже своих друзей из тайной полиции, но никто не смог найти следов исчезнувших дам.

- Не сквозь землю же они провалились! - с досадой воскликнул Эдвин.

Тейт мрачно хмыкнул:

- Это вряд ли! Скорее всего, дамы удачно загримировались и разделились при побеге, чтобы потом встретиться в условленном месте.

- Но где это условленное место?

- Только не в Чейз-холле! - сразу же отмел эту версию Тейт. - Когда леди Иннин собралась замуж за сэра Уилла, я навел справки об этом джентльмене. Он чудак-изобретатель, но отнюдь не дурак и человек весьма твердых моральных устоев. Ни при каких обстоятельствах он не станет вмешиваться в чужую семейную жизнь и жене не позволит, чего я не могу сказать о многочисленных кузинах леди! Вот те поголовно склонны к авантюрам и сумасбродны, как, впрочем, и большинство женщин. Мне кажется, что надо искать здесь! А леди Чейз оставьте в покое - пусть привыкает к новому мужу, рожает детей и в очередной раз устраивает свою жизнь. У неё нет ни связей, ни знакомств, ни денег, чтобы хоть чем-то помочь беглянке!

- Так и у Лили нет денег,- загорячился Томас,- и куда же делись эти две дурехи без пенни в кармане?

Тейт пожал плечами, мудро промолчав, что леди имела на счету кое-какие деньги, которыми он снабжал её через поверенного Кавендишей.

- Будем искать! - твердо пообещал он братьям. - Если бы с ними что-то случилось, то нас поставили бы в известность. Мёртвые, даже самые красивые женщины никому не нужны, чтобы их так тщательно скрывать, ну, а живые, рано или поздно, всё равно находятся!

ПРОШЛО НЕСКОЛЬКО ЛЕТ...

1814 ГОД. БЕЛЬГИЯ.

Каждый день, едва только брезжил рассвет, все семейство дю Валльдэ в полном составе появлялось в церкви.

Лили усаживалась за орган, проверив наличие мальчиков из церковного хора, а падре Оноре готовился к утренней мессе. Малыш Майкл, ставший на французский лад Мишелем, обряженный в кружевной стихарь обычно стоял на своем месте на хорах, и ждал, когда мать ударит по клавишам инструмента, чтобы запеть гимн. Голос у младшего Дугласа был чудесным - серебряным, чистым, воистину ангельским!

На скамье между миссис Гвинн и Жервезой дремала малышка Маргарет - последний подарок Тейлора. О том, что она беременна Лили узнала, когда пересекала Ла-Манш. Мрачная бурная ночь ознаменовалась чудовищной качкой, и охватившая тогда женщину тошнота прошла только после родов. Беременность протекала тяжело, но когда Лили, наконец-то, после трех сыновей родила дочь, её радости не было предела.

И, по сути дела, это было единственное счастливое событие за всё время пребывания в эмиграции. Жизнь в Бельгии оказалась невероятно тяжела для наших англичанок.

И хотя домочадцы дю Валльдэ встретили женщин очень тепло и с радостью предоставили беглянкам приют - это было всё, что они могли для них сделать. Две пожилые служанки - Жервеза и Мадлен, камердинер покойного графа пятидесятилетний Антуан и падре Оноре жили практически в нищете и едва сводили концы с концами. После того как маркиза рассказала этим людям всё, что знала о судьбе Иннин, всё семейство задумалось, как им жить дальше.

Поддельные документы, которыми предусмотрительно снабдили женщин люди Рейли, помогли им достичь Брюсселя без особых приключений, но по ним невозможно было жить в маленьком городке, где все на виду.

Падре Оноре, возглавивший к тому времени местный католический приход, решил это дело по-своему. Поговорив кое с кем в мэрии, он сумел им выправить новые бумаги, и англичанки превратились в его родственниц - уроженок Бордо. Благо, что говорили они по-французски вполне сносно. Лили стала овдовевшей женой французского полковника - месье де Казаса, и её новорожденную дочь крестили в католическом храме, как Маргариту де Казас.

Миссис Гвинн, будучи убежденной приверженкой англиканской церкви, пребывала в шоке, но другого выхода из положения не было. Если бы она заупрямилась и отказалась изображать католичку, все их усилия и жертвы оказались напрасными. Чем хуже становились дела у Бонапарта, тем свирепее действовала тайная полиция. Достаточно было малейшего подозрения, и ничто бы не спасло англичанок от обвинений в шпионаже. Благо, что Эвис всегда отличал здравый смысл, помогший ей справиться с протестантским фанатизмом, и она мудро рассудила, что кое в чём можно и временно отступить.

- Я не призываю вас предать религию ваших отцов,- мягко успокаивал взвинченную англичанку падре Оноре,- но вам необходимо бывать в храме и делать вид, что вы молитесь, как и все вокруг. Душой же будьте далеки от мессы, если она так противна вашей совести!

Договориться с Лили было проще.

Молодую женщину больше интересовал кусок хлеба насущного, чем вопрос, в каком храме молиться.

И эта проблема с течением времени становилась всё более острой.

Мир вокруг их маленького семейства трещал по швам. Их побег был совершен в самый разгар наполеоновских войн, и всех здоровых мужчин демобилизовали в армию Бонапарта. С каждым днём на рынке становилось все меньше и меньше продуктов, а те, что продавались, стоили фантастически дорого.

Благо, Жервеза завела на заднем дворе всеобщую любимицу корову, вокруг ухода за которой крутилась вся жизнь домочадцев. Лили быстро научилась сбивать сливки и делать творог. Но если в доме двое маленьких детей, одним молоком не обойдешься, поэтому, когда местного органиста призвали в армию, женщина с радостью ухватилась за эту работу.

Молодую женщину мало смущало, что она распевает с хором католические гимны. Чтобы покормить своих малышей свежими яйцами, Лили была способна и не на это.

Все лелеемые когда-то Иннин цветочные клумбы она безжалостно выкорчевала и засаживала капустой, самолично пропалывая сорняки и собирая гусениц.

С корзинами в руках дамы в сопровождении Жервезы исходили все окрестности в поисках съедобных трав и ягод. И всё равно, еды катастрофически не хватало.

И для Лили и для миссис Гвинн стало привычным делом укладываться спать на голодный желудок. В корсетах пропала хоть какая-то необходимость, настолько исхудали обе женщины, уж не говоря о потрепанных, по многу раз латаных платьях.

- Моя жизнь иногда напоминает качели,- грустно поделилась как-то Лили с Эвис, - когда у меня есть, что положить в тарелку, то пропадает аппетит из-за выходок Тейлоров, но стоит с ними расстаться, и мне становится нечего поставить на стол!

- И что же предпочтительнее? - осторожно поинтересовалась та.

- Свобода!

- Даже если мы изгои в чужой стране?

Лили ничего не ответила на это справедливое замечание. Прожив четыре года в эмиграции, они с Эвис так и не сумели адаптироваться в этой стране. Им не нравилось здесь всё - от еды до окружающих людей. Бельгийцы были так не похожи на свободолюбивых и независимых англичан! Даже воздух был чужероден и заставлял тосковать по свежим и пряным запахам родной Англии. По-фламандски они говорили плохо, но большинство населения их городка были валлонами, говорящими, в основном, по-французски. Увы, но и это обстоятельство не сближало женщин с новой родиной.