Арифметика подлости

— Я тебе тоже изменила. Ты сможешь через это перешагнуть?

Зачем она? Он ведь и сам не дурак — все отлично понял. Коль уж замуж собралась… И вообще — такие женщины на дороге не валяются. Было бы странно, если бы за два года никто не добился ее благосклонности.

— Какое я имею право тебя упрекать? Но давай договоримся — все останется в прошлом. Мы наказали друг друга. Нам обоим было больно. Я эту боль заслужил. Ты — нет. Но если мы будем постоянно напоминать друг другу об этом… Это будет не жизнь — сплошной ад. Да, я смогу перешагнуть через это. Уже перешагнул. Мир?

Но ей опять было мало.

— Еще одно. Твои пацаны…

Еще минуту назад сердце разрывалось от счастья. Теперь его рвала тоска: у него забирали единственную отдушину. Семья, конечно, дороже. Но мальчишки… Его мальчишки… Они ведь тоже часть его жизни. А как же мечта? Они ведь вместе с Маринкой мечтали, как будут плакать, когда в честь его воспитанников будет звучать гимн…

Но если это цена его счастья — он заплатит ее. Прощай, Школа Олимпийского Резерва! Здравствуй, 'педулька'. Нет, в 'педульку' он не вернется ни при каких условиях. В военном училище тоже нужны тренеры.

— Если ты настаиваешь…

Он даже не пытался подпустить в голос энтузиазма. О расставании с мальчишками страшно было думать.

— Не настаиваю. Просто хотела узнать, как далеко ты готов пойти ради меня. Пусть будут пацаны. Пусть будет пьедестал. Пусть будешь ты, я, и Светка. Устраивает?

— Нет. Не так. Пусть будем ты, я, Светка, и твои веснушки.

Он хотел ее рассмешить. А она отчего-то заплакала…