Лебедь

ЛОНДОН, 1994

В конце концов Армани все же не взял Тесс на свой показ, и она улетела в Лондон на Неделю моды, где сразу же получила много заказов. Ее пригласила Аманда Уокли, потом группа дизайнеров одежды «Новое поколение» на показ в универмаге «Харви Николс», потом Джон Рош, Томас Старвецки, Элли Чапеллино, «Солсбери Плэйн» и Элен Стори. В «Харви Николс» для показа переоборудовали ресторан на шестом этаже, рядом с супермаркетом, куда обычно ходил за покупками шофер и по совместительству нянька Лебеди Брайан Мерфи. За кулисами Тесс познакомилась с симпатичной американкой Кэсси, которая сразу же набросилась на нее, как только услышала ее имя.

– Я знаю твоего отца, у него газетный киоск в конце Эрлз Корт роуд. Он такой добрый. Я была в глубокой депрессии, только что приехала в Лондон. Работы не было. Томми никак не могла найти…

– Томми?

– Томми Лоуренс. Мой парень, видишь, вон он. Такой высокий, темноволосый, немного похожий на бродягу, с кольцом в носу. Мои родители, наверное, с ума бы сошли, если б узнали, что парень, с которым я встречаюсь, носит кольцо в носу! Мы вместе снялись в одном рекламном ролике и стали настоящими знаменитостями. Я заработала такую кучу денег, что самой не верится.

«А я потеряла столько, что просто страшно представить», – подумала Тесс. Но она не завидовала Кэсси. Американка такая наивная, открытая и беззлобная, что просто невозможно на нее сердиться или завидовать ей.

– А ты в каком шоу работаешь? – спросила Тесс.

– Ни в каком. Это Томми будет работать с «Копперуит Бланделл». Фетровые шляпы и льняные рубашки. Я просто пришла поболеть за него, это же его первый показ. В Париж его тоже пригласили.

Кэсси была за кулисами и на показе Джона Роша, который проходил в большом шатре перед Национальным историческим музеем. Здесь Тесс впервые почувствовала, что такое настоящий показ на большой публике, который и длится дольше, да и по размаху грандиознее – не то что игрушечный подиум в «Харви Николсе». Костюмы Джона Роша сидели на Тесс идеально. Ее рыжевато-каштановые волосы и белая кожа прекрасно сочетались с коричневыми мутоновыми жакетами поверх шифоновых блузок и с шелковыми шоколадного цвета болеро, отороченными мутоном по воротнику и обшлагам. Томми тоже работал на этом показе – вместе с двумя экстравагантными новичками Джеромом и Матом Роузом и с довольно известным манекенщиком, сухопарым Кейтом Мартином, который в свое время демонстрировал модели Пола Смита. После показа Кэсси пригласила Тесс поужинать вместе с ней и Томми.

– Не могу, – вздохнула Тесс. – У меня свидание.

– Стоящий парень? – поинтересовалась Кэсси.

– Увы, нет. Тут у нас случилась одна история, и я хочу дать ему возможность изложить свою версию.

– Похоже, вы давно знакомы.

– Да. Я потом тебе как-нибудь все расскажу. В другой раз.

– Может, в Париже?

– Если я попаду туда, – усмехнулась Тесс.

– Вот ответ настоящей модели. Ведь у нас какая жизнь? Ничего про себя не знаем, нашу судьбу решают другие. А нам остается только надеятся и ждать. Ну, пока, Тесс, очень рада была с тобой познакомиться.

Бобби Фокс позвонил в первый же вечер после ее возвращения в Лондон. У них как раз было что-то вроде торжественного семейного ужина по поводу ее приезда. Родители Тесс так радовались! Отец даже пораньше закрыл киоск, чтобы поскорее прийти домой и послушать рассказы дочки о Милане.

– Мы верили в тебя, доченька. Мы знали, что Бобби не даст тебя в обиду.

Тесс молча кивнула.

– Представляешь, Тесс, – затараторила мать, – когда вышел этот журнал «Картерс» с твоими фотографиями, твой отец-то развернул на той самой странице и выставил в витрине киоска. И каждому покупателю говорил: «А это моя девочка!» Ты не представляешь, как он тобой гордится. Как все мы тобой гордимся.

«Вы бы гордились еще больше, если бы у меня не украли деньги, и я купила бы маме новую коляску», – подумала Тесс.

– Тесс, тебя к телефону, – позвал ее из прихожей отец. – Это Бобби.

Бобби! С тех пор, как она застала его с Джиджи, она с ним ни разу не разговаривала.

– Привет, – просто сказал он, когда она вошла в бар на Фулэм роуд, где они договорились встретиться. Он сидел за столиком в углу, а за соседним столиком – Тесс не поверила своим глазам – сидела компания ее школьных подружек. Она не виделась с ними с тех самых пор, как стала моделью.

– Дженни, Сьюзи, Линда! – воскликнула Тесс. – Как вы? А где Гэри? Вы по-прежнему с ним дружите? А как твои дела, Линда? Не раздумала поступать в колледж? А я вот только что приехала из Италии.

– Знаем, нам твой папаша рассказывал, – сказала Линда.

– Спасибо за открытки, – съехидничала Дженни. – А то я думала, супермоделям недосуг вспоминать о каких-то там школьных подружках.

– А я тут встречаюсь с Бобби, этой мой друг, может, сядем все вместе? А Гэри и ребята тоже придут? – Тесс оглянулась по сторонам в поисках стула. В эту минуту как по команде в баре появился хипповый парень в потертой кожаной куртке и с ним два приятеля в спортивных фуфайках с капюшонами. Чтобы выглядеть покруче, они натянули капюшоны на головы и сунули руки в карманы.

– Тесс! Привет! Видел тебя в журнале. Класс! А что это за история с газетой, где тебя напечатали голой в ванне?

К своему удивлению, Тесс рассмеялась. Пару месяцев назад при упоминании о статье Линди-Джейн Джонсон Тесс очень смутилась бы, но сейчас она относилась к этому как к забавному недоразумению. За последнее время она изменилась. Глядя на своих подружек, она вдруг поняла, как далеко ушла вперед. Вот они злобно смотрят на нее, сердятся, что Гэри и его приятели сразу заинтересовались ею. Да кто она вообще такая? Пришла и отбивает у них парней. Тоже цаца выискалась. Подумаешь, фотомодель!

– Может, наконец, пойдешь к своему любовнику и оставишь нас в покое? – прошипела вдруг Сьюзи.

– К кому? К тому гомику? Да никакой он не любовник. Правда же, Тесс? – Гэри с усмешкой смотрел на Бобби.

Тесс неприятно поразило и то, каким тоном заговорила с ней Сьюзи, и то, что Гэри с первого взгляда распознал в Бобби голубого.

– Конечно, нет, – согласилась она. – Но он мой друг. Хорошо, я пойду к нему. Пока. До встречи.

– А ведь новой встречи с ними уже не будет, – сказал Бобби, когда она села за столик рядом с ним. – Надеюсь, ты это понимаешь? Я был свидетелем подобных сцен сто раз. Когда девушка начинает идти в гору, она вдруг обнаруживает, что те, кого она считала друзьями, относятся к ней враждебно. А приятель твой прав. Ты знаешь, я действительно гомик.

Он посмотрел ей прямо в глаза, как бы призывая не торопиться и не принимать поспешных решений.

– А я наивная дурочка, – вздохнула Тесс. – Подружки думают, что я теперь такая крутая, всего навидалась, всему научилась, а я даже и не заметила, что ты голубой. Ты, наверное, считаешь меня дурой.

– Да что ты! Ведь дело в том, что, когда мы спали с тобой, я еще и сам не знал, что по-настоящему голубой.

– Когда мы спали с тобой… – как эхо повторила Тесс. – Послушай, я не могла, то есть ты не мог меня случайно…

– Нет, все нормально. Мы же всегда использовали презервативы. Так что тебе не о чем беспокоиться. Заразить я тебя ничем не мог.

– А Джиджи? Ты с ней тоже пользовался презервативом? – Тесс вдруг живо вспомнила ту сцену, когда она застала их вместе.

Бобби как мог объяснил, в чем, собственно, у них было дело. Ему очень нравилась новая Тесс, уверенная, раскованная, но он заметил, что старые комплексы еще не изжиты окончательно, и потому старался не очень ранить ее. В конце он сказал:

– Я понимаю, что очень обидел тебя. Но все же, если позволишь, я хотел бы остаться твоим другом. Видишь ли, Тесс, кто-то должен присматривать за тобой, опекать, если хочешь. А я бы мог тебе помочь. Ты работаешь в жестоком мире, Тесс. Скоро ты резко взлетишь, а это требует новых сил. Грейс Браун и Энджи только вчера как раз говорили, что в последнее время твой характер изменился к лучшему, но впереди у тебя долгий путь. Позволь мне помогать тебе.