Музыка Лондона. История одной любви (полная версия) (СИ)

На стук прибежали Адель и Рита.

- Мисс Бетти, что-то случилось? – спросила Адель.

- Да, мы уезжаем, - сказала я, - Рита запри Глорию, чтобы она нам не помешала, а мы с Адель быстро соберем вещи.

- Это побег? – поинтересовалась Рита.

- Да, мои дорогие, поэтому нужно запереть Гло, чтобы у нее не хватило ума все рассказать моему любимому.

Рита заперла ни в чем неподозревающую Глорию в их спальне, и побежала помогать мне собираться. Через час мы ехали в аэропорт. Рэй и Элен восприняли это все как увлекательную поездку, Бэсс и Али мирно спали в люльке, а у Риты и Адель застыл немой вопрос на губах. Куда мы едем? Я и сама не знала, хотелось убежать. Конечно, он будет искать, и записка ничего не решит, но так будет лучше. Нужно расстоянье.

- Куда вам билеты? – спросили меня.

- Ближайший рейс в Мюнхен есть?

- Нет, только утром.

- А в Монтре?

- Тоже нет.

- Черт, - я посмотрела на табло, самым подходящим и ближайшим рейсом был Антрим, - Тогда Антрим.

Фредди.

Домой я приехал глубоко ночью. В доме свет не горел нигде. Конечно, Бетти спала, и вряд ли ждала. Я вошел в дом, включая свет в гостиной, налил себе виски, и разбил стакан. В комнате, где жила прислуга, кто-то забарабанил в дверь.

- Выпустите меня отсюда, мистер Менори, - я нашел ключ на рояле, и отворил дверь.

- Глория, что случилось? Воры?

- Нет, эти проказницы заперли меня.

- Кто?

- Адель и Рита, они куда-то все уехали, и мисс Бетти.

- Уехала? – вспылил я, на журнальном столике лежала записка от Бетти. Я вчитался в ее витиеватый почерк.

Фредди,

Так больше не может продолжаться. Я ухожу от тебя, не старайся найти меня.

Бетти.

- Что значит, ушла от меня? Что здесь вообще, черт возьми, произошло?

- Я сама не знаю, мистер Менори, похоже, они и детей забрали.

Я вбежал в детскую, где не было никого, во всех комнатах беспорядок свидетельствовал о быстрых сборах. Что на самом деле произошло? В кабинете на полу лежала моя шкатулка, с расколотой крышкой, письма были везде. Вот в чем дело, она приревновала меня. К этой фифе, с которой я имел глупость изменить Мери восемь лет тому назад. Я выкинул эту Кэти из своей жизни, но она не хотела этого делать. Бетти наконец-то проснулась, вышла из своей скорлупы, и тут же пришла в ярость. Но где ее искать?

Мой взгляд упал на открывшуюся тайную полочку, где стояли ровным рядом книжки в кожаных переплетах. Я вытащил первую из ряда. Это были дневники Бетти, она начала писать их с восьми лет. Она описывала свои проделки, друзей, учебу, наше знакомство. Потом девочка превратилась в подростка. Я понимал, что нельзя читать.

Лето 1972.

… Я смотрю в его глаза и понимаю, что если я еще на неделю останусь здесь, то забуду Грэга. Джейк… между нами должно было это случиться, просто по закону жанра. Но у меня есть Грэг, а него есть Долли. Нет, я люблю его, как брата. Он мой лучший друг, я на подъеме чувств придумываю глупости. Так не должно быть. Так не бывает. Это было мое последнее лето в Ирландии. Там меня больше ничто не держит.

Были выдраны страницы, и вставлен маленький конверт. В нем был пепел, а на конверте странная запись: «Я сжигаю страницы, как свою память об этом дне, я забываю 25 августа 1972 года». Что все это значило, что еще скрывало ее прошлое, и кто это таинственный Джейк?

Я позвонил Анне и спросил, не знаю ли я Джейка, она ответила, что нет. На следующий день я стал обзванивать всех общих друзей, но нигде ее не было, да и никто не врал. Я сломал голову. Бетти не было ни в Аллен-Холле, ни в Монтре. Ни у родственников, ни у родителей. Она словно пропала, словно сквозь землю провалилась. Я терялся в догадках. В этот раз она ничего не сказала, даже Анне о своем решение. Мы искали ее три дня, на третий день я пришел к выводу, что она сбежала в Мюнхен к своему бывшему любовнику. Я ревновал ее, не зная даже что подумать. Куда могли уехать три одинокие женщины с четырьмя детьми. И одно мое предположение было страшнее другого. Решение пришло само, я поеду за ней в Мюнхен. Сначала я устрою ей хорошую взбучку, а потом убью ее, и этого Криса Эмберга. Не позволю держать себя в дураках, тем боле если она снова связалась со своим миллионером-извращенцем, то я не буду умолять вернуться ее, заберу детей, пусть живет, как знает.

Бетти.

Почему Антрим? – спрашивала я себя уже в сотый раз. Так почему, я выбрала Антрим? Это было место, где я уже не была одиннадцать лет. Именно столько я игнорировала, то, что это родина моих предков. Сколько я еще буду таить злобу? Нужно время, все время я говорила себе. И вот я еду в Антрим. Какая жестокая ирония судьбы! Убежать от Фредди, чтобы вспомнить прошлое, которое я предпочла забыть, потому что оно перечеркнуло все, то светлое и радостное, что связывало с этим местом когда-то. Там были друзья, в той жизни все было по-другому. Один день поставил точку в эпопеи Бетти и Ирландия. Я закрыла глаза, мучительно вздохнув. Всю жизнь я боялась смотреть в прошлое, которое было окрашено в мрачные цвета. Виктор считал, что я забыла, откуда я. Но я не забыла, я забыла тот день. Еще одиннадцать лет тому назад нас почти каждое лето отправляли в Ирландию. Потом Гарри вырос и перестал там бывать, а после того дня и я с Анной. Ах, Ирландия сладкое воспоминание о детстве. Детские шалости и первые детские влюбленности, первые поцелуи – это не стереть из памяти. Там Анна впервые влюбилась, там я впервые поцеловалась со своим кузеном, и там я начала ненавидеть Дэвида МакОллу. Там мы учились любить, там учились сострадать, и там научились ненавидеть настоящих друзей.

Патрик быстро стал вдовцом, его жена умерла при родах, оставив его одного с сыном – Грейхемом. Он никогда не любил Уитни, он сделал ее своей женой назло мне. Шарлотта, выйдя замуж, уехала в Брюссель. В этой семье не принято было поддерживать отношения с дочерьми, чего не скажешь о семье Виктора. Он научил быть нас дружными, и не важно, какая фамилия и какое родство. Шарлотта писала, приезжала иногда в Ирландию, но не более того. Оливер, казался спокойным, но у него была болезнь его прадеда, склонность менять женщин. В апреле Луиза стала женой помощника Фрэнка (племянник Виктора). Все сыновья Руфуса работали на заводе, помогая Руфусу в процветание семейного бизнеса. А семья Виктора укрепляла свой род своими делами.

Руфус встретил меня тепло. Я заняла лучшее покои, Рэй был просто в восторге от замка. Элен вместе с Рэем носилась по дому и саду, а Адель и Рита старались не терять бдительность. Бэсс и Али были то со мной, то с няньками. Три дня я просто свыкалась с мыслью, что сейчас она буду жить здесь. Через три дня я поняла, что пора показаться остальной родне. В меня встретили хорошо, но что-то скользило в их жестах и словах. Наверное, холодность и высокомерие. Ужин происходил строго по этикету. Я со своей бунтарской натурой, терпеть не могла всю эту учтивость. Чего я ожидала? Прошло столько лет, и я уже не та Бетти. С Патриком я пока не встречалась, его я старательно избегала. Слишком много произошло между нами. Была и радость, была и боль. Мы плохо расстались, и не хотелось встречаться и все вспоминать вновь.

***

На следующий день я собралась на озеро. Утром на скорую руку позавтракав, я запрягала самую быструю лошадь и отправилась на озеро. Погода была просто великолепная. Июньское солнце благодарно одаривало теплом, все просто купалось в этих волнах нежности. Ветерок обдувал, приподнимая от земли полевую траву, полегшую от сильного дождя накануне. Как странно, но она еще помнит дорогу к озеру. Я доехала быстро, успевая срывать цветы жасмина по дороге. Оставив лошадь, есть мягкую травку. Я села на песке рядом с кромкой воды. Вода тихо плескалась. Летали, как вертолеты, стрекозы. Квакали лягушки, и парили птицы.