Страницы тёмных снов (СИ)

Она сделала глоток кофе, подумала.

— Что касается избалованности, то ты, возможно, и права. Избыток опеки не менее вреден, чем её недостаток или семейное насилие. Но ошибки родителей — это только часть проблемы, потому что на две трети свой характер и свою судьбу человек делает сам. Мойре никто не мешал осознать свои слабости и работать, чтобы превратить их в силу. Сходить к психологу или хотя бы читать хорошие книги о том, как скорректировать свою личность и научиться решать житейские проблемы от отношений с коллегами до связей с мужчинами. Человек не может не понимать, что с ним что-то не так. И тогда он либо решает проблему и становится счастливым, либо делает вид, что ничего не происходит, и погружается в проблемы всё глубже. Поэтому твои родители ни в чём не виноваты. Мойра несколько лет не девочка, а взрослый человек. В двадцать два года давно пора не только иметь собственные мозги, но и уметь ими пользоваться, потому что в этом возрасте любой и каждый человек сам и только сам делает себе жизнь.

— Вот она и наделала, — кивнула Элис. Надолго замолчала, а после сказала: — Но ведь у неё ещё есть шанс всё исправить?

— Шанс есть всегда. Но не всегда есть желание его использовать.

— И это верно, — согласилась Элис. — Похоже, всё, что нам остаётся, это выхаживать и поддерживать Мойру, когда Рик наиграется ею и выбросит. Если к тому времени от неё останется то, что можно восстанавливать.

— Элис, я, возможно, покажусь тебе жестокой и циничной, но всё скажу… — Трейси покусала губу и решилась: — Никто из нас не может прожить жизнь за другого человека. И ты, и твои родители сказали Мойре всё, что должны были сказать. Она услышать не захотела. И это её выбор и только её ответственность за него. Поэтому пора предоставить Мойру той судьбе, которую она сделала себе сама. Если кто-то сам лезет в пасть чудовища, то лезть вслед за ним не должны даже самые близкие ему люди. Каждый сам выбирает свой путь. Мойра идёт своей дорогой, вы идёте своей.

Элис молчала, обдумывая.

— Ты права, — кивнула она. — Бессмысленно посвящать себя спасению утопающего, который кусает и пинает спасающих за то, что мешают уйти на дно. Рик для Мойры что-то вроде наркотика. А наркомана можно вылечить, только если он сам захочет излечения. Но, боюсь, в случае с Мойрой ждать можно только замены героина на кокаин. — Элис печально улыбнулась: — Папа это понял первым. И стал убеждать маму. А моё просвещение доверили тебе. И ты справилась.

— У Мойры есть и всегда будет шанс всё исправить, — ответила Трейси.

— Как и испортить всё ещё больше, — криво усмехнулась Элис. — Но это её выбор.

Она встала и потянула Трейси.

— Поедем к океану. Куда-нибудь на дикий пляж, где нет людей. Только мы и океан. Он лучше всех умеет успокоить и утешить.

— Поехали, — Трейси повела Элис к машине.

Мойра смотрела в прайс-лист предстоящей презентации и не видела ни строчки. Все мысли были заняты Риком.

Хозяин сделал ей брачное предложение! Любимый захотел связать их судьбы! Сам захотел!

«А эти гады говорили, что будто я не нужна Рику, — с возмущением вспомнила Мойра слова родителей и сестры. — А Господин пожелал сделать меня женой!»

Мойра сладко разулыбалась, повторяя мысленно вчерашний вечер. Она встречает Любимого на коленях, поклоняется своему Владыке как примернейшая из Рабынь, Он улыбается благосклонно, потому что ничтожнейшая сумела угодить Повелителю. Господин гладит свою лучшую и любимую игрушку по лицу, заставляя её млеть счастья. И одаривает розой, оказывает Рабыне милость. А внутри цветка кольцо, которое навсегда соединяет Мойру с тем, кто стал смыслом её жизни.

Мойра улыбнулась ещё слаще, но тут же помрачнела.

У бракосочетания образовалось внезапное препятствие. Рано утром, когда Мойра коленопреклонённо подавала Повелителю завтрак в постель, Ему позвонили с работы, сообщили, что сделка, которую Он заключил, оказалась провальной. Глупый и никчёмный помощник Рика предоставил непроверенную информацию, и Повелитель заключил сделку с мошенником, который сбежал с деньгами. Виноват помощник, но перед судом предстанет Рик. Ему надо будет доказывать, что Он не соучастник обмана. А после возвращать фирме деньги или садиться в тюрьму. Беда в том, что ни цента свободных денег у Рика не было. Он вложил все свои сбережения в дом, купленный специально для того, чтобы жить в нём вместе с Мойрой. Конечно, дом можно продать, но на это нужно время, и немало, а каждая секунда задержки грозила Повелителю тюрьмой и навечно испорченной репутацией. После такой истории с Ним никто не захочет вести бизнес, и Любимый обречён на нищету.

— Мне нужно всего три дня! — кричал в телефон Рик. — И я заработаю на бирже всю потерянную сумму, переведу на счёт фирмы, и никто ничего не узнает. Всё, что от тебя, недоумка, требуется — прикрыть меня ровно на три дня! Это и твою задницу спасёт. Не надейся, что я буду молчать на суде о том, кто дал мне неверную информацию о контрагенте сделки.

Но безмозглый помощник не справился и с этим. Рик позвонил полчаса назад и сказал, что домой не придёт, проведёт весь вечер и всю ночь в офисе. Ему надо найти где-то деньги, иначе завтра утром он кажется в зале суда.

Мойра достала из сумочки салфетку, на которой она под диктовку Хозяина записала счёт фирмы, названный самому Хозяину помощником. Повелитель, забыв о завтраке, вошёл с ноутбука в интернет и занялся проверкой движения средств на этом счёте, а салфетка осталась у Мойры. И она машинально положила её вместе со своим мобильником в сумку. Ведь если салфетка оказалась в сумке, то Мойра сама прихватила её по рассеянности.

Господин всегда наказывал Мойру за невнимательность, и Мойра покорно принимала Его гнев, потому что хорошая Рабыня не может быть рассеянной. Но сейчас скверное качество оказалось благословением.

Мойра может спасти своего Владыку от беды.

Она посмотрела на прайс-лист, достала дебетную карту фирмы. Средства на организацию презентаций выделялись не ахти какие, но все они в полном распоряжении Мойры. Этой суммы не хватит на погашение долга Рика, но ведь есть ещё собственный счёт Мойры, где к имеющейся сумме можно приплюсовать кредитную. И её же пенсионный счёт. Правда, там депозит, и если его закрыть, то Мойра потеряет все накопившиеся за прошедшие месяцы этого года проценты, но по сравнению с грядущим счастьем это такая мелочь!

«И всё равно не хватает, — огорчилась Мойра. — Бабушкино колье! Если его продать, то денег хватит. Правда, при срочной продаже полную цену не получить, но есть ещё серьги с кольцом, они старинные, дорогие. Всей выручки как раз хватит и на погашение долга, и на расходы с переводом сумм. Даже на всякий случай будет немного лишнего. Но лучше лишнее положить, чем рисковать из-за нехватки средств. А Хозяин всё вернёт до того, как надо будет платить и за презентацию, и за свет-воду в моей квартире. Бывшей квартире, потому что скоро я буду жить в доме моего Господина».

Мойра сказала начальнице, что должна съездить в магазин, поставляющий угощение для презентации, потому что там всё перепутали, и бегом рванула из офиса домой за драгоценностями.

«И как только получу деньги, переведу и их, и всё, что есть на счетах, на тот счёт, о котором говорил Хозяин. А после позвоню Ему. Он будет мной гордиться! И знать, что никто и никогда не полюбит Его так, как люблю я».

Алекс сделал невероятное: собрал у здания суда митинг аж из восемнадцати человек. Для всегда и ко всему, кроме внутренних склок, равнодушного БДСМ-сообщества это было невероятно.

Люди размахивали плакатами «В БДСМ насилия НЕТ!!!», «БДСМ — это Добровольно, Разумно и Безопасно», «Виктор Крайн — преступник!» и кричали хором «Стоп насилию!». Некоторых из митингующих Трейси знала. Она кивнула им и хотела войти в здание, но её перехватила Айрин, яркая рыжеволосая дама, рядом с которой был оператор.

— Адвокат Эллер, — напористо заговорила Айрин, — ведь для вас это не просто очередное дело об изнасиловании?