Злой умысел
Злой умысел читать книгу онлайн
Многое пришлось пережить главной героине книги Грейс Адамс, прежде чем она стала женой преуспевающего адвоката Чарльза Маккензи. Когда он решил заняться политикой, журналисты начали ворошить прошлое Грейс, и на поверхность всплыли ужасные подробности ее жизни: предательство матери, вынужденное сожительство с отцом, тюрьма и полные драматизма события, связанные с ее духовным возрождением…
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Домой я не вернулась. Уехала в Чикаго, где полицейский офицер, осуществлявший за мной надзор, угрожал отправить меня обратно в Дуайт, если я не лягу с ним в постель. Но мне удалось вывернуться. А об остальном ты уже знаешь. Я проработала два года в Чикаго, пока не кончился испытательный срок. Никто не знал, где я была раньше, никто не знал, откуда я родом… Не знали ни про тюрьму, ни про то, что я убила отца. Они не знали ничего. Ты первый, кому я обо всем рассказала… после Дэвида и Молли.
Она была выжата как лимон, но чувствовала, что с ее плеч свалилась неимоверная тяжесть. Какое облегчение!
– А что отец Тим? Он знает?
– Он сам обо всем догадался, но я ни слова ему не говорила. Я не считаю это нужным. Но я работала в госпитале Святой Марии в Чикаго, а потом здесь, в приюте Святого Эндрю, потому, что только так могла хотя бы отчасти расплатиться за то, что сделала. И я все время думала, что, возможно, спасу какого-нибудь несчастного ребенка и ему не доведется пройти через все это…
– Господи, Господи… Грейс… как ты все это пережила? – Он крепко сжимал ее в объятиях, нежно баюкая на своей груди, не в силах постичь глубины ее горя и страдания. Единственное, чего он хотел сейчас, – это никогда не размыкать объятий…
– Просто пережила – и все, – отвечала Грейс. – А в каком-то смысле не пережила. У меня было лишь единственное и жалкое подобие романа. И я не была близка ни с одним мужчиной… кроме отца. И не уверена, что смогла бы… А тот тип, что накачал меня наркотиками, говорил потом, что я едва не убила его, когда он до меня дотронулся, – возможно, я могла бы и убить… И мне кажется, эта сторона жизни закрыта для меня навечно. И еще… – Она нежно поцеловала его. Нет, он ее ничуть не пугал. Она все еще гадала, сможет ли научиться доверять ему. И не отвергнет ли он ее после того, что узнал… Она искала в его глазах признаки отчуждения и осуждения, но видела лишь искреннее горе и сочувствие.
– Если бы я мог, я всех их поубивал бы своими руками! Как могли они отправить тебя еще и в тюрьму! И это после всего… Как можно быть такими слепыми, такими жестокими…
– Так очень часто случается. – В ее голосе уже не было горечи. Она давным-давно смирилась. Но она сейчас и еще кое-что отчетливо осознавала: если теперь он предаст ее, если расскажет кому-нибудь о ее прошлом, ее жизнь в Нью-Йорке кончена. Ей снова придется сниматься с якоря – ах, как же ей этого не хотелось…
Но он спросил лишь:
– А отчего ты считаешь, что с интимной жизнью для тебя навсегда покончено? Ты пыталась… хоть раз?
– Нет. Я просто не могу себе этого представить, а если отваживаюсь, снова попадаю во власть кошмара…
– Но ведь ты же бесстрашная – ты оставила позади прошлое, ты идешь вперед… Почему бы не совладать и с этим? Ты обязана сделать это ради себя самой, Грейс – и ради того человека, который полюбит тебя… В данном случае ради меня, – улыбнулся Чарльз и задал ей еще один вопрос: – Пошла бы ты к врачу, если понадобилось бы?
Голос его был необычайно нежен и ласков, но Грейс заколебалась. Странно – ей это казалось предательством по отношению к Молли.
– Может быть., – неуверенно произнесла она. Пожалуй, даже психотерапия была бы слишком болезненна…
– Знаешь, у меня такое чувство, что ты здоровее, чем думаешь сама. Сам не знаю почему… Понимаешь, если бы ты не была очень сильной и психически уравновешенной, ты просто не пережила бы всего, что… Думаю, ты просто очень сильно напугана, как и любой бы другой на твоем месте. К тому же ты пока еще не столетняя старушенция…
– Мне двадцать три года. – Она произнесла это так, словно это было бог весть сколько.
Чарльз от души расхохотался и нежно поцеловал ее.
– Не впечатляет, моя девочка. Я на двадцать лет тебя старше.
Ему вот-вот должно было исполниться сорок три, и Грейс об этом помнила. Но шутить ей сейчас не хотелось. Она взглянула на него серьезно, почти сурово:
– Скажи мне честно. Ты в силах продолжать наши отношения после того, как обо всем узнал?
– Я не вижу причин в этом сомневаться. Во всем этом нет ни капли твоей вины – как и в том ночном нападении на тебя в Деланси. Ты жертва, Грейс, жертва двух психически больных людей, которые беззастенчиво тобой пользовались. Ты ни в чем не виновна. Даже когда ты отдавалась ему, ты делала это лишь потому, что у тебя действительно не было выхода. Думаю, любая на твоем месте вела бы себя так же – девочку легче легкого убедить, что таким образом она помогает умирающей матери. Как ты могла им воспротивиться? Никак не могла, дорогая. Ты все время была безропотной жертвой. И похоже, ты была жертвой до тех пор, пока не покинула Чикаго и не приехала в Нью-Йорк. Не считаешь, что настала пора с этим покончить? Этот кошмар начался вот уже десять лет назад. А это почти половина твоей жизни. Не думаешь, что теперь ты имеешь полное право на новую, лучшую, жизнь? Думаю, ты это заслужила.
Он страстно поцеловал ее, вложив в этот поцелуй всю глубину чувства, которое испытывал к ней. А что именно он чувствует, Чарльз уже безошибочно знал. Он очень любит ее.
– Я люблю тебя. Я влюблен в тебя, как мальчишка… И этому не в силах помешать ни то, что ты сделала, ни все, что сделали с тобой, – я лишь страдаю оттого, что тебе пришлось перенести столько боли. Я хотел бы навечно стереть все это из твоей памяти, хотел бы изменить т.вое прошлое, но это не в моей власти. Я принимаю тебя такой, какая ты есть, я люблю тебя именно такой… Теперь главное то, что мы можем друг другу дать. Я ежечасно благодарю свою счастливую звезду за то, что она привела тебя именно в мою контору. Я не верю своему счастью, не понимаю, за что мне это…
– Это я счастливица… – Грейс ошеломлена была его реакцией и не верила своим ушам. – Зачем ты все это мне говоришь? – Ее снова душили слезы. Это было невозможно вынести…
– Я говорю тебе все это потому, что это так. Успокойся, хотя бы ненадолго – и просто радуйся. Ты достаточно переживала в жизни. А теперь – моя очередь. Я стану переживать за нас обоих. О'кей? – Он снова привлек ее к себе и осторожно вытер ей слезы. – Ну как? Все хорошо?
– Хорошо, Чарльз… я люблю тебя.
– Правда, далеко не так сильно, как люблю тебя я. – Чарльз прижал ее к груди и страстно поцеловал. А чуть погодя, он еле слышно засмеялся.
– Что тут смешного? – прошептала она, касаясь кончиками пальцев его губ, – это взволновало его еще сильнее. Он просто умирал от желания, но твердо знал, что еще не время. Должно пройти еще немало времени, прежде чем между ними что-то произойдет. И ответил с хитрой улыбкой:
– Я просто подумал… Знаешь, в сущности, плевать на все эти психологические деликатности… Единственное, что удерживает меня сейчас от того, чтобы кинуться на тебя диким зверем, это скобка, которая все еще торчит где-то у тебя в тазовой кости. Честно-пречестно! Одно это тебя и спасает.
– Стыд и позор! – улыбнулась Грейс, уже сильно сомневаясь, что хотела бы быть спасенной. Да, это был невероятно интересный вопрос…
Чарльз приходил ежедневно в течение двух последующих недель. Он выкраивал время даже днем, коротал с ней все вечера, а по выходным даже засыпал на кровати подле нее. Грейс было сладко лежать рядом с ним, сладко просыпаться в его объятиях. Он рассказывал ей всевозможные истории – о своем детстве, о покойных родителях, которые были очень добры с ним и память о которых он свято хранил. Он был единственным ребенком в семье, жизнь его была безоблачной. А Грейс поведала ему всякие забавные случаи – в частности истории о Луане и Салли. Это был странный обмен впечатлениями. В первые же выходные он взял напрокат лимузин и увез ее на уик-энд в Коннектикут. Они сделали по пути остановку и пообедали в «Коббс Милл инн», в Вестоне, – это было просто великолепно. В Нью-Йорк возвратились и отдохнувшими, и уставшими одновременно.
Врачи говорили, что она быстро выздоравливает, и через неделю торжественно объявили, что она может приступить к работе. Но Чарльз убедил ее повременить еще неделю. Грейс потихоньку задала доктору еще один, очень важный для нее вопрос и осталась вполне удовлетворена ответом… Потом она навестила друзей в приюте Святого Эндрю – она приехала туда днем на такси, и все были счастливы видеть ее. Она же пообещала, что скоро вернется к ним, правда, не раньше сентября, когда сможет обходиться без костылей.