Заговор невест

– Где мои пленки? – спросил Оливер спокойным, убийственно спокойным тоном. Это было совсем плохо.

– Вы получили мое сообщение? – спросил Финн.

– То, в котором говорится, что их украли из фургона? – Финн кивнул.

– То самое.

– Получил. Я ему не верю. Пленки не крадут. Крадут камеры. Крадут осветительные приборы. Даже целые фургоны. Пленки не крадут.

– Эти украли, – возразила Тара. – Мы даже вызвали полицию.

– Ты, случайно, не знаешь, какое наказание полагается за введение полиции в заблуждение?

– Нет, – ответила Тара.

– Намного менее суровое, чем я собираюсь применить к тебе.

– Я подозревала нечто в этом роде, – сказала Тара. – Какие-то ребята взломали фургон, Оливер. Мы с Финном ничего не можем с этим поделать.

– Я сегодня утром звонил полицейскому. Они прислали мне по факсу отчет. В нем сказано… – он перелистал несколько бумажек, лежащих у него на блокноте, – что вор, вероятно, использовал для вскрытия двери отмычку «Слим Джим». Полиция не знает, что у тебя есть такая отмычка, но я-то знаю!

– Я так и думала! – воскликнула Тара, поднимаясь со своего места. – Разве я тебе не говорила, Финн? Он считает, что это я, только потому, что у меня есть эта штука, которая экономит ему расходы, когда Мэв теряет ключи от фургона. Вот благодарность за то, что я пытаюсь помочь: вопли и обвинения! Так вот, у меня ее нет с собой, Оливер.

– И где же она? – спросил Оливер, на которого ее демонстрация праведного гнева не произвела никакого впечатления,

– Понятия не имею. Я вернулась вчера поздно вечером. Я ее не искала.

– Вот еще один вопрос. Куда ты уехала на весь уик-энд? Я ведь тебе передал, чтобы ты возвращалась сюда.

– Я заканчивала свой отпуск. Какой смысл торопиться назад, если нет никакой передачи, которую нужно готовить к эфиру?

– А я считаю, что ты прятала украденные пленки от полиции.

– Ну, это уже граничит с клеветой, – вмешался Финн.

– Да, если это неправда, – возразил Оливер. Он нагнулся вперед, упираясь руками в блокнот. – Мне нужны эти пленки! Мне все равно, кто из вас их прячет или почему вы их взяли, но у вас есть время до полудня, чтобы положить их мне на стол. Я объявил серию репортажей о Килбули и Брайене Ханрахане, и будь я проклят, если не получу пленки, чтобы начать над ними работать! Сегодня.

Его вопли они восприняли почти спокойно, но тут он добавил:

– Или вы оба уволены.

– Господи, Оливер, вы не можете так поступить! – возмутилась Тара.

– Я тоже не думаю, что это разумно, – раздался голос у двери. – Она может подать на вас в суд. Они оба могут.

– Брайен… – Сердце ее замерло.

– Мистер Келлехер прав. – Брайен подмигнул ей, вошел в комнату и закрыл дверь. – Обвинять их в ложном сообщении полиции – это действительно клевета, потому что это неправда. Видите ли, это я украл пленки, хотя предпочитаю назвать это заимствованием, поскольку я с самого начала намеревался их вернуть. Просто произошел сбой связи. Потерялась записка.

– Брайен, не надо.

Блеф на Оливера никогда не производил большого впечатления.

– Они у вас? – спросил он грозно.

– Там, за дверью.

– Несите их сюда. Нам надо их смонтировать.

– Не надо! – Тара вскочила и заслонила собой дверь. – Черт возьми, Оливер, вот почему я… Я хочу сказать, что ни один из этих репортажей еще не готов, я вам говорила об этом в пятницу. Мне все равно, что вы продюсер. Вы не имеете права вот так запросто сломать жизнь другим людям.

– Может, я бы и не сделал этого, если бы знал, о чем эти репортажи! – заорал Оливер.

– Этого я не могу сказать, – резко ответила Тара. – Вам придется просто поверить мне и объявить, что серия репортажей откладывается на несколько недель.

– В этом нет необходимости, – вмешался Брайен. – Через несколько часов бойкот все равно закончится.

– Какой бойкот? – удивился Оливер.

– Ты ему и правда ничего не сказала? – усмехнулся Брайен.

– Конечно, нет, – ответила Тара. – Откуда ты узнал?

– Я ведь тебе сказал – пленки у меня.

– Не может быть. Я отдала их… – Она осеклась, но было уже поздно.

– Ага! – подскочил Оливер. – Так ты их все-таки взяла, О’Коннел! Я так и знал!

Тара привалилась к двери и прижала пальцы к пульсирующим вискам.

– Ладно. Я их взяла. Но только для того, чтобы помешать выпустить их в эфир. Вы не хотели ничего слушать, Оливер. На этих пленках записана информация, которая может вызвать войну между мужчинами и женщинами Килбули. И даже если каким-то чудом этого не произойдет, они, безусловно, причинят боль многим прекрасным людям, которые мне очень нравятся.

– Нравятся? – переспросил Брайен. – Не уверен, что мне по душе это слово.

– Кто сказал, что я говорю о тебе? – огрызнулась она. – Оливер?

Он заворчал, но слегка опустил колючки. Затем дернул головой в сторону Брайена.

– Он что-то сказал насчет того, что бойкот окончен. Какой бойкот?

Тара задумчиво пожевала губу.

– Можешь ему рассказать, – улыбнулся Брайен. – Томми смотрел пленки вместе со мной, и если он уже сейчас не едет в Килбули, то скоро поедет.

– О Господи! Эйлин убьет нас обоих. – Качая головой, она села и постаралась успокоиться. – Хорошо, Оливер. Садитесь и слушайте о «великом бойкоте против холостяков».

Глава 21

– Фантастика! – прогремел Оливер, когда она закончила, и в порыве энтузиазма забарабанил кулаком по столу. – Я так и вижу все это! Сначала рассказ о женщинах и о том, как начался бойкот, потом регулярные передачи о мужчинах, которые сдаются один за другим.

– Черт возьми, Оливер, Тара была права, когда держала это в тайне от вас! – Финн покачал головой. – Подумайте хорошенько: как только вы выпустите эту передачу, мужчины все узнают, и игра будет окончена.

– Ну и пусть узнают! Женщины могут просто продолжать свой бойкот.

– Если мужчины узнают, что происходит, – терпеливо объяснила Тара, – они поймут, что смогут переждать. Это не должно было свестись к тому, чья воля сильнее. Женщины просто хотели показать каждому холостяку, что ему нужна жена. Вот почему они взяли с меня слово ничего не рассказывать вам – и вообще никому – до тех пор, пока они сами не решат, что бойкот можно заканчивать. – Она откинулась на спинку стула и скрестила на груди руки. – И почему мы вообще это обсуждаем? Томми знает, а значит, узнают и все остальные мужчины сегодня же вечером. Никто из холостяков не сдался, как вы выразились. Теперь не о чем делать передачу.

– Не будь так в этом уверена, – сказал Брайен. – Я знаю по крайней мере одного мужчину, который готов сдаться.

– Кто это? – спросил Оливер. – Возможно, мы еще сможем что-нибудь спасти.

Брайен так и не садился – он стоял, прислонившись к двери. Тара повернула голову и посмотрела ему в лицо.

– Не может быть, чтобы Томми узрел истину!

– Пока нет, хотя, мне кажется, он уже готов. Я, собственно, думал о другом парне. И о том, как Оливеру получить свой репортаж об интересных событиях в Килбули. Если ты окажешься сговорчивой.

– Я? О чем ты говоришь?

Он сунул руку в карман куртки, достал красную бархатную коробочку и протянул ей.

– Об этом.

– Господи, – произнесла Тара. Ее глаза вдруг стали мокрыми. Она размазала слезы по щекам. – Надеюсь, это не какая-то шутка.

– Нет, – заверил ее Брайен. – Ты представляешь себе, как трудно заставить ювелира открыть магазин в семь часов утра? Они не лучше банкиров. А теперь, если вы, джентльмены, нас извините…

– «Падение плейбоя». Нет. «Плейбой обзаводится женой», – прикидывал вслух Оливер. – Это будет свадьба десятилетия. Я хочу все снять на пленку, начиная с предложения. Финн, достань камеру.

– Конечно, Оливер. Сейчас. Но мне нужно, чтобы ты ее мне выписал. – Финн обогнул стол, поднял Оливера на ноги и вытолкал в коридор.

Брайен закрыл дверь ногой и запер ее за ними, потом, встав перед Тарой, опустился на одно колено.