Обещай мне свет (ЛП)

Я подняла подбородок и упрямо заглянула ему в глаза.

Вздохнув, он отошел на несколько шагов. Наклонился поднять с ковра мои куртку и шарф и, свернув, бросил их мне. Продолжая смотреть на него, одой рукой я поймала этот куль.

— Не смотри на меня так, Мэдди. Я не отталкиваю тебя. Просто хочу обеспечить тебе безопасность, — мирным тоном произнес он.

— Мне все равно, — сказала я, просовывая руки в рукава куртки. Глядя на него, обернула шарф вокруг шеи, затягивая потуже, в то время как внутри меня росла злость. Почему я злилась? Понятия не имею. Эмоции били через край.

Не дожидаясь, я развернулась и побрела по коридору, не заботясь о том, идет он за мной или нет.

— Погоди! — крикнул Райдер, его голос разнесся по дому подобно выстрелу из дробовика.

Я замерла и обернулась. Двумя шагами он нагнал меня и навис надо мной, излучая опасность. Своим телом он перекрывал мне дорогу.

Несмотря на темноту, я встретила его взгляд. Когда он так ничего и не сказал, я решила, что довольно с меня этой тишины.

— Просто отведи меня домой, Райдер, — попросила я.

Обхватив за затылок, он притянул меня к себе. Его расправленная ладонь потянулась к моему животу, в то время как пальцы другой руки запутались в волосах.

— Давай перед твоим уходом кое-что проясним, Мэдди. Это мой ребенок, — прорычал он, его глубокий голос эхом прозвучал в темноте. — Твое тело и сердце — тоже мои. Я буду бороться за них, даже ценой собственной жизни. Никогда этого не забывай.

Я уже открыла рот, чтобы сказать ему все, что думаю насчет его собственнических замашек, но его рот быстро пресек этот порыв. Рука у меня в волосах напряглась, пока губы заявляли на меня права. Несмотря на то, что в доме было холодно, мое тело снова начало согреваться.

Завершив поцелуй, он отстранился, заглядывая мне в глаза. Не говоря больше ни слова, он отпустил меня и оставил в темном коридоре. Я стояла в шоке, чувствуя, будто падаю и не могу ни за что ухватиться.

Отношения с Райдером напоминали бесконечный заезд по американским горкам. С кучей резких поворотов, взлетов и падений. А что будет за следующим поворотом — тот еще сюрприз. Причем поездка эта была довольно ухабистой и жесткой. В один миг хотелось хохотать, а в следующий кричать. Но, тем не менее, это было так волнующе. Заезд всей жизни.

И мне не хотелось, чтобы он заканчивался.

Я провела языком вдоль нижней губы, ощущая его вкус на ней. На секунду я позволила себе окунуться в счастье, оставшееся в нескольких минутах позади — когда он обнимал меня и говорил слова, которые я никогда не смогу забыть.

Из глубины дома раздался глухой грохот. Я быстро осмотрелась вокруг. Я стояла одна посреди коридора в кромешной темноте. Шум вернул меня на несколько месяцев назад, напоминая о зле, проникшем в этот дом. Тело Райдера помогло забыть о том кошмаре, но он вернулся и оглушительно набросился на меня.

Я помчалась к Райдеру, оставляя темноту за спиной. Он нашелся на кухне, зажигал спичку. Я посмотрела, как маленький огонек вспыхнул и осветил его лицо. Приманивая меня.

Обняв саму себя, я попыталась унять бешеное сердцебиение и проследила, как Райдер зажигает небольшую свечу. По телу пробежал холодок, но я не поняла, из-за упавшей температуры или же от ужасных воспоминаний. И только один человек мог избавить меня от него, и он стоял всего в нескольких шагах от меня, обдавая попеременно то жаром, то льдом.

Райдер отбросил погасшую спичку на стол, рядом с бутылкой водки. Мой взгляд переместился на нашу фотографию. На ней мы были счастливы. Вместе. Дети, которые не волновались о тяготах мира.

Он тоже смотрел на нее. Мой сердце заколотилось, когда он взял ее в руки. Я боялась, что он сомнет ее в кулаке. Разорвет на кусочки. Уничтожит голыми руками. Но вместо этого он посмотрел на меня. Пламя свечи отражалось в голубых глазах и рождало во мне желание.

Не отводя взгляда, он засунул фотографию в карман своей куртки, тот, что у самого сердца. Я уловила символичность, но сомневалась, что он понял, что только что сделал.

— Хочешь еще чего-то, пока мы не ушли? — спросил он.

Взглядом я пробежалась по кухне, отмечая папины вещи и вспоминая все с ними связанное. Мне столько всего хотелось, но это уже невозможно. Папочка. Моя прежняя жизнь. Чтобы смерти и отчаяние прекратились.

На глазах выступили слезы, застилая обзор. Ева была права. Беременность сделала меня очень эмоциональной. Превратилась в какую-то нюню! Я отвернулась от Райдера, не желая, чтобы он видел моих слез.

— Мэдди? — позвал он.

Я сделала глубокий вдох.

— Я хочу вернуть свою жизнь, чтобы все стало как прежде, — пробормотала я. — Тогда было проще. Я скучаю по папе и своим друзьям. Скучаю по колледжу. Но больше всего я скучаю по нам, Райдер. Я мечтаю, чтобы мы снова стали теми нормальными детьми.

— Нормальными детьми, которые не полюбили друг друга? — резко переспросил Райдер. — Ты это пытаешься сказать?

Вот черт!

— Райдер, я не это имела в виду.

— А мне кажется, это, Мэдди, — сказал он, обходя меня и подхватывая с пола свою сумку с вещами. Швырнув ее на стол, он начал складывать туда вещи: несколько свечей, непонятно где найденные консервы и небольшую коробочку, что лежала в шкатулке с вещами, напоминающими о маме.

— Не уверен, что смогу рядом с тобой быть «нормальным», но приложу к этому все усилия. Забудем про лучших друзей, сгорающих от страсти друг к другу, — прошипел он, хватаясь за бутылку водки. Отвернув крышку, он, глядя мне в глаза, поднес бутылку к губам.

Я видела, как он допивает остатки алкоголя, выглядя при этом так сексуально, что мне захотелось отвесить самой себе подзатыльник.

— Ах да, забыл упомянуть про любовь, — сказал он, ударив пустой бутылкой по столу. — Потому что я люблю тебя больше гребаной жизни, но раз уж ты так хочешь «нормальности», да будет так.

Он закинул сумку себе на плечо. Задул свечу и пошел ко мне. Дойдя, схватил за предплечье и потащил за собой.

— Райдер, да ты, оказывается, прекрасно владеешь языком, — съязвила я, не сопротивляясь, пока он вел меня к двери.

— Ты и понятия не имеешь, что я умею делать своим языком, Мэдди.

Я застыла с открытым ртом. Когда уголок его рта дернулся к ухмылке, которая никак не соответствовала застывшему в глазах льду, я закрыла рот. Меня начало разбирать раздражение.

— Какая же ты сволочь, — сказала я, желая возненавидеть его, но понимая, что не смогу. Ругаться с ним было не лучшей идеей. — Я не хочу нормального — я хочу тебя. Но прямо сейчас мне безумно хочется хорошенько долбануть тебя по лицу. Я беременна, мои эмоции неустойчивы, и мне дико хочется прибить тебя.

— Знаю, детка, — пробормотал он. — Вперед, если тебе от этого станет легче. Для этого я и здесь.

Открыв дверь, он потянул меня, но холодный ветер едва не сбил меня с ног. Удивившись, я обвела глазами двор. В свете луны сияли крупные снежинки, тихо опускавшиеся на землю. На земле мерцал плотный белый ковер из снега.

— Черт! — выругался Райдер, заслоняя меня своим телом от ветра. Но холод все равно проникал сквозь тонкую куртку и фланелевую рубашку.

Райдер развернулся и, заведя меня в дом, захлопнул дверь.

— Планы меняются, — ответил он, выпуская мою руку и подходя к столу. Скинув сумку на его поверхность, он полез в карман джинсов. Секундой спустя зажглась очередная спичка. Он снова зажег свечу и погрузил комнату в желтоватое свечение.

— Что мы будем делать? — спросила я.

— Останемся здесь на ночь, — сказал он, не выглядя счастливым от такой перспективы. Он выудил из сумки пистолет. Вытащив магазин, он пересчитал количество патронов. — Слишком холодно, в такую погоду я тебя никуда не потащу.

— Я в порядке.

— Я не спрашивал этого, — сказал он. Положив пистолет на стол, он наконец посмотрел мне в глаза. — Я пойду найду твою лошадь и отведу в амбар к своей.

Он залез в сумку и вытащил бейсболку. Одну из тех, что я купила ему, учась на первом курсе колледжа. Сердце мое затрепетало от осознания, что он хранил ее все это время.