Мечты о счастье

– Наркобизнес! Хуже некуда! – Майя вздохнула в телефонную трубку. – Я не могу отплатить Акселю за добро, запятнав его репутацию делишками сестры. Он отдал под магазин свое здание, и если это всплывет, его потянут к ответу. Что же делать?! Как Клео могла?!

Селена никогда не указывала Майе на погрешности в ее выводах, просто принимала информацию к сведению и работала над ней. Вот бы Акселю это качество! Ему явно недостает понимания.

Припомнив, каким понимающим Аксель был прошлой ночью, Майя смахнула невольную слезу. До сих пор ей удавалось разве что с успехом отвергать, даже когда хотелось противоположного. С Акселем у нее все иначе. Или дело в нем самом? Как он умеет пробраться сквозь всю линию обороны, прямо к ней в постель! И уж если проберется, такое вытворяет!

Майя позволила себе вспомнить прошлую ночь и залилась краской. Возможно, деспотизм не так уж плох, когда речь идет о постели. Как не хочется потерять этого деспота по милости Клео!

– Эй, ты еще там? – окликнула Селена, когда молчание затянулась. – Это не мое поле деятельности, но кое-кого я знаю. Наведу справки, может, удастся напасть на след этого, с «кадиллаком». Но если Клео окажется замешанной...

– То газеты это раздуют и будут трепать имя Акселя напропалую. Со школой придется распроститься.

Майя сильно прикусила губу. Вкус крови был словно вкус страха.

– Ну не молчи! – поощрила Селена.

– Если прикрыть школу добровольно уже сейчас, мэр оставит Акселя в покое, и даже если Клео вернется в тюрьму, обойдется без шумихи. Почеши спинку мне – и я почешу тебе.

– Мерзость какая! Рыбка снова хочет уплыть подальше от неприятностей? Ну уж нет! Я вложила в эту школу не одни деньги. Это не только твоя мечта, но и моя, советую помнить!

Майя вдруг осознала, что прижимает трубку плечом, а пальцы держит сплетенными перед собой, как Аксель в трудные минуты. И верно, куда уж труднее: ей грозит потерять разом мужа, сестру, лучшую подругу и мечту всей жизни.

Надо было плыть по течению, тогда жизнь была бы легче легкого.

– Адвокат позвонит мне в понедельник, – говорила Селена. – Если к аренде нельзя придраться законным путем, придется мэру настаивать на принудительном отчуждении. Что там с клубом садоводов?

– Они связались с Историческим обществом, – тупо ответила Майя.

Какой смысл спасать школу, если для этого придется пожертвовать Акселем и Констанс? Только теперь она поняла, как дорого обойдется мечта.

– Что ты знаешь о наркобизнесе в округе? – спросил Аксель, отпирая заднюю дверь бывшего магазина Клео.

– Я все равно что на пенсии, парень, – напомнил Хедли. – Ничего не вижу, ничего не слышу!

– Не строй из себя простака. – Аксель повернул выключатель и осветил почти пустое подвальное помещение. – Ты, как губка, впитываешь всевозможные сведения. Вокруг моей кухни и здешнего подвала слоняется как минимум пара подонков. Каков шанс, что в этом замешаны наркотики?

– Наркотики замешаны во все незаконное, что происходит в этой стране, – хмыкнул старый репортер. – Это как при «сухом законе», только речь не о выпивке. На месте правительства я бы узаконил всю эту гадость, но обложил таким налогом, чтобы деньги в бюджет потекли рекой. Почему нет заведений, где разные уроды могут в любой момент присосаться к наркотикам? Хочется им поскорее в могилу – на здоровье, нечего тащить за собой еще и других, ни в чем не повинных! Может, не будешь связываться с этим делом?

– Как я могу, если они так и норовят сунуться в ресторан? – проворчал Аксель, расталкивая коробки. – Раз полиции некогда, займусь расследованием сам.

– Чего ради? Что это, личная вендетта? Молодежь тянется к наркотикам, и с этим ничего не поделаешь. Просто так уж вышло, что они затесались на твою территорию.

– Я их давно уволил, делать им там было нечего. Кто-то хочет меня подставить, и я думаю, тогда ночью этот кто-то побывал здесь. Ты разнюхал еще что-нибудь об этом янки, застройщике?

– А какая связь? – Пока Аксель дергал ручку внутренней двери, Хедли сунул нос в коробку с мусором. – Застройка сейчас на взлете, добыть ссуду совсем не сложно.

– Плохой из тебя помощник, – вздохнул Аксель, пытаясь отпереть дверь ключом от задней двери здания. – Мэр рискует карьерой, настаивая на отчуждении конкретного куска земли. Зачем ему это, раз добыть ссуду так просто?

Ключ не подходил. Аксель приложил силу и согнул его в замке.

– Теперь наркотики то же самое, чем была выпивка в пятидесятых – шестидесятых. – Репортер осторожно извлек из коробки использованный шприц и показал Акселю. – Молодежь смело шагает навстречу прогрессу! Раньше пили в ночных клубах, теперь колются по подвалам. Город изливается через край, мы всего лишь кочка на пути этой лавины.

При виде столь бесспорного свидетельства Аксель с отвращением передернулся. Почему эти руины не сровняют с землей? Надо выяснить, кто хозяин. Может, Майя знает?

– Я все думаю про парня по фамилии Элайсем, – вдруг сказал Хедли, бросая шприц назад в коробку. – Он работал на строительстве, с бригадой из Техаса. Было это лет тридцать назад. Хороший был парень, с амбициями.

Аксель не без труда извлек согнутый ключ и попробовал по очереди каждый из связки. Тщетно. Тогда он попытался отжать язычок кредитной картой.

– Майя вроде местная уроженка. Вдруг это ее отец? Не хочешь ей про него рассказать? Она говорила, что совсем не помнит родителей.

– Рассказать! Женившись, парень перестал рассиживаться со мной за бутылкой. У его жены мать была алкоголичка или что-то в этом роде, и она настояла, чтобы он совсем бросил пить.

Кредитная карта, разумеется, тоже не помогла – для этого старые замки были слишком неуступчивыми. Аксель сунул ее в бумажник и присоединился к Хедли, все еще рывшемуся в мусоре. Тот завел разговор о техасце неспроста, у него явно было что-то на уме.

– Не думаю, чтобы Майя обрадовалась бабушке-алкоголичке. Лучше молчи об этом, – сказал Аксель, когда они шли к выходу.

– Но тебе знать полезно, – заметил репортер, тяжело опираясь на трость, чтобы отворить заднюю дверь магазина. – Если мне не изменяет память, Элайсем женился на урожденной Арнольд. Эта самая бабушка-алкоголичка была в семействе паршивой овцой – слишком много себе позволяла для послевоенных лет. Был у нее ресторан, настоящая забегаловка, в пятидесятых, когда на спиртное смотрели косо. Еще она оскандалилась, прижив незаконного ребенка. То-то был шум! До меня эти слухи дошли стороной.

Как же, стороной, подумал Аксель. Скорее всего Хедли и помог этой забегаловке расцвести пышным цветом.

Они вышли на свет дня, и только тут он понял главное. Урожденная Арнольд... значит, Майя приходится Ральфу родственницей. Вот дьявольщина! Сначала Пфайфер, а теперь еще и мэр! Боги, наверное, от смеха хватались за животы, когда он переступал порог «Лавки древностей», чтобы побеседовать с учительницей Констанс. Что-то уж слишком много совпадений для того, кто не верит в судьбу. Возможно, судьба есть, и даже с большой буквы!

– Ну, что дальше? – спросил Аксель, смиряясь. – Жду не дождусь услышать, что семейство Арнольдов выжило семью Элайсем из города.

В провинциальном южном городке родственные связи значат очень много. Чем древнее фамилия, тем влиятельнее семейство, а всякий скандал порочит на долгие годы. Как баллотироваться в мэры, если приходишься родней паршивой овце? А между тем отец Ральфа тоже вышел в мэры, еще в семидесятых.

– Насчет выжило не знаю, но шанс велик. – Хедли адресовал Акселю одобрительную улыбку. – Хочешь, чтобы я проверил?

– Предпочитаю остаться в неведении, – буркнул Аксель.

По дороге домой он решил, что должен навести в своей жизни хотя бы видимость порядка. В самом деле, он всегда предпочитал, чтобы солдатики маршировали в четком строю. Разве это невозможно только потому, что брак добавил несколько новых проблем? Ведь главная успешно разрешилась: Констанс дома и совершенно счастлива. Под присмотром Майи она буквально расцвела. Не это ли свидетельство того, что брак не был ошибкой?