Родственные души (СИ)

      Значит, здесь наши дороги расходятся. Ноги слегка подкосились. Мысленно я уже хваталась за руки Ника и висла у него на шее, умоляя не оставлять меня. На самом же деле моё лицо отражало разве что только смятение. Ник погладил мои пальцы, что до сих пор находились в его руке, и шепнул мне на ухо:

      – Будь внимательна, Лив. Постарайся не потерять голову.

      Моя ладонь выскользнула из его руки, и, открыв дверь, я шагнула в неизвестность.

      В горле пересохло. Нервно сглотнув, я развернула пергамент, на котором курсивом было выведено: «Изабелл». Неуверенно, но я всё же шагнула в зал. Он показался мне ещё более зловещим, чем все эти сырые коридоры. Пройдя немного вперед, я сразу увидела ярко-алую дверь, на которой были выбиты багровые буквы: «Д. Э. С.». Похоже, это моя группа.

      Я медленно нажала на ручку двери, и она распахнулась. Передо мной стояла женщина средних лет, одетая в фиолетовую мантию.

      – Ваше имя? – строго спросила она.

      – Оли... Изабелл, моё имя Изабелл.

      Её узкие глазки забегали по широкому блокноту, и, найдя необходимую информацию, она устремила свой пронзительный взор на меня.

      – Проходите, дорогая. Постановка вот-вот начнётся.

      Я вошла внутрь и застыла, подобно той изящной скульптуре на входе в закрытый клуб. Было ощущение, словно я, переступив порог этой комнаты, шагнула в современную машину времени и оказалась в далёком дворцовом веке. Тёмное освещение добавляло некое таинство, а обстановка вселяла в мою душу панику и одновременно восторг от происходящего. Комната больше походила на небольшой зал, украшенный дорогим текстилем и венецианской мебелью. Зал был просторный, даже слишком: высокие потолки, дорогой паркет, изысканная мебель и декор. Повсюду были люди в красных и чёрных мантиях. Все были так же, как и я, в масках. Всё это напоминало мне какой-то мистический фильм. Наверняка я просто выпила слишком много, и мне всё это снится в такси по дороге домой. Высокие девушки в одном нижнем белье и изящных масках шефствовали по комнате с выпивкой и закусками.

      Решив подавить нарастающее с каждой минутой волнение, я схватила бокал с шампанским у мимо проходящей модели. Цепкими пальчиками, трясущимися от сумбура этого вечера, я поднесла бокал к губам и полностью осушила его. Голова кружилась от увиденного, а игристый напиток ещё больше взбудоражил меня.

      Я принялась внимательней разглядывать гостей и помещение, как внезапно свет в зале погас. Заиграла медленная, но очень знакомая мелодия. В комнату не спеша вошли несколько людей. Они были без масок и без накидок. Женщины и мужчины скользили по паркету, будто бы изучая друг друга. Музыка стала набирать ритм, и я наконец уловила ноты из фрагмента танго Роксаны, одной из танцовщиц «Мулен Ружа». Это был мой любимый мюзикл.

      По коже пробежала россыпь мурашек. Все посетители клуба столпились вокруг начинающейся постановки, создавая замкнутый круг. И вот, показалась сама Роксана. Она гордо шагнула прямо из толпы, направляясь к середине зала. Девушка была так изящна, так непокорна. Густые чёрные локоны были распущены и доставали до поясницы; тонкая талия, красные и чувственные губы; гибкая фигурка облачена в чёрное вызывающее платье. Вот она – настоящая Роксана.

      Пары начали медленно двигаться в ритме танго, но даже мне было видно, что их танец лишён чувственности. Я разглядывала постановочную сцену, где тренировались танцоры, и вдруг заметила молодого парня. Он также был без мантии и прочей атрибутики клуба; сидел у стены, поджав под себя ноги, и делал пометки в своём блокноте. Роксана в это время переговаривалась с какими-то мужчинами, даря им приторные улыбки и беззвучно посмеиваясь. Музыка заиграла ещё громче, окутывая своей тайной и желанием. Наконец из темноты послышался хриплый и властный голос мужчины:

      – В борделях Буэнос-Айреса танцуют танец. Он рассказывает... о проститутке! И о мужчине, который влюбился... в неё. – Он отчётливо проговаривал каждое слово, пропитывая их сладкой горечью. Медленно шагая по паркету, он наконец вышел из темноты. Высокий, статный, с пламенным взглядом и густыми усами. Насколько я помню, это был Аргентинец. Пары вокруг на миг застыли, вслушиваясь в речь мужчины. – Вначале это желание, которое разгорается в нас, словно лесной пожар: постепенно, начиная с маленького огонька и заканчивая целым лесом, – продолжал он, двигаясь в сторону брюнетки. Мужчина подошёл вплотную к Роксане, грубо схватил её и прижал к себе. Глаза девушки вспыхнули. Он начал вести танго. – Затем пробуждается страсть... Она сжигает всё на своём пути, уничтожает в пепел все твои логические доводы рассудка, – уверенно проговаривал он, едва касаясь её губ. Пары вокруг стали повторять их движения, двигаясь уже более уверенно. Музыка проникала под мою кожу, под каждую клеточку.

      – Вы влюбляетесь в эту вертихвостку, сводящую вас с ума! – хрипло кричал мужчина. – И единственное, что она отдаёт вам взамен – жгучая ревность и подозрения. – Он прижал к себе хрупкую брюнетку и жадно провёл по её шее губами. Та шумно выдохнула. – Гнев! – громко закричал мужчина и оттолкнул её от себя. – Боль, – чеканно добавил он. – Ненависть. – Он вновь подходит к ухмыляющейся Роксане и, коснувшись её лица рукой, плавно берет за волосы. – Когда любовь продаётся за наивысшую цену, нет речи о доверии. Без доверия не может быть любви! Ревность... Она сведёт тебя с ума, безумец! – чувственно говорил мужчина. В его глазах тонули все эти чувства, они пропитывали всех вокруг своей энергетикой. Молодой парень, что до этого изучал свои записи, оторвал от блокнота глаза и внимательно следил за происходящим. Возможно, это был Кристиан – молодой писатель, влюблённый в знаменитую танцовщицу Мулен Ружа – Сатин. Его прямые каштановые пряди падали на лицо, но даже стоя тут, в нескольких метрах от театральной постановки, я уловила в его глазах ту же боль.

      Мужчина тем временем яро кружил в страстном танго Роксану, не сводя с неё влюблённого взгляда.

      – Покажите мне страсть, дикую страсть! – кричал он на танцоров. Музыка становилась более чувственной, будто сливаясь с его словами в одно целое произведение. У меня перехватило дыхание от той гаммы чувств, что доносили до нас эти люди. Властный мужчина хлопнул в ладоши, и все пары одновременно заскользили по паркету.

      Несмотря на чудесное зрелище, которым я была всецело заинтересована, я вдруг почувствовала на себе чью-то любопытную пару глаз. Слегка развернувшись, я встретилась с янтарными глазами мужчины, стоявшего недалеко от меня. Нисколько не смутившись от своего разоблачения, он улыбнулся мне. Ник? В горле моментально пересохло. Да нет, такого ведь быть не может, это всего лишь моё больное воображение. Я вернула свой взор на «сцену» и постаралась выкинуть глупые догадки из головы. Просто расслабься, Оливия.