Попробуй меня (СИ)

Я не верила своим глазам и каждая минута со Стайлсом и рядом стоящей мамой казалась вечностью. В свою очередь Гарри, как будто ничего сверхъестественного не происходит, деловитыми движениями поправлял черный воротник от идеально-выглаженной рубашки и мягко улыбался, даже не смотря на меня.

Я открываю рот, потрясенная его идеальной внешностью и, кажется, начинаю забывать, что такое родной язык, слова, речь, и как этим пользоваться. Раньше я думала, что идеальным он бывает только когда-то уже в прошлом колледже.

Но насколько же он красив именно сегодня.

Ночной пожар и бессонная ночь явно обошли далеко за десять тысяч километров от этого человека без недостатков.

На моем лице надменная улыбка и я стараюсь держать зубы стиснутыми, иначе можно легко сорваться и завопить на весь дом что-то до боли пронзительное, намекая на то, что этот самый парень, вроде как, является моим парнем. Если он, разумеется, не передумал насчет этого.

Гарри мимолетно усмехается, сказав какую-то глупость в адрес прошлой ночи, и резко принимается облизывать свои губы, кидая на меня в это время усмехающийся взгляд.

Его губы не хочется целовать. Их хочется кусать. Впиться в них так, чтобы никогда не отпускать из мертвой хватки. Прокусывать до крови, оставляя свои метки. Хочется накинуться на него.

Но я по-прежнему держу зубы стиснутыми и медленно киваю головой, даже не прислушиваясь к тому, о чем они так миленько разговаривают.

Мисс Дейвидсон, почему же вы раньше не познакомили меня с Вашей очаровательной мамочкой? – улыбается Стайлс голливудской улыбкой и осторожно кладет руку на свой ремень. (я медленно умираю). – Хочется заметить, что она весьма приятная женщина. Впрочем, это нисколько не удивительно. – Гарри медленно переводит свой взгляд на пылающую маму и вновь оголяет жемчужные зубы. – Не зря ведь она воспитала такую дочь. Верно, миссис Дейвидсон?

Я затаила дыхание, не в силах больше дышать. Не то, что бы не в силах, я просто напросто забыла, как это делается. Я едко впиваюсь взглядом в выпирающие ключицы Гарри, на его серебряную цепочку с минималистическим бумажным самолетиком; я обращаю внимание на еле заметные лиловые следы на шее, которые так четко выражены для моего зрения, и голова мгновенно начинает кружиться только от одного воспоминания о запахе его мягкой, нежной, даже слишком нежной коже.

Я мгновенно улыбаюсь, задыхаясь собственными чувствами и воспоминаниями.

Действительно, как же я раньше до этого не додумалась. – включив дурочку, забвенным голосом шепчу я и тяжело вдыхаю воздух, в котором так четко ощущается запах мужского парфюма. И от этого запаха во рту мгновенно появляются слюнки.

Я тяжело сглотнула и как бы невзначай оперлась рукой о рядом стоящий стул, чтобы сохранить равновесие.

Как вы относитесь к тому, что я без ума, без памяти, без конца влюблен в вашу дочь, миссис Дейвидсон? – мягко интересуется Стайлс, обращаясь к моей маме, которая улыбается так, словно выиграла миллион долларов в самой, что ни на есть, дешевой лотерее.

Я резко отвожу взгляд в сторону, стараясь не встречаться взглядом с Гарри.

Бесконечно сильно поощряю Ваш выбор, мистер Стайлс. – надменным голосом произносит мама, и я еле держусь на ногах, чтобы не съехать вниз по полу от нахлынувших меня чувств. – Пообщавшись с Вами чуть менее часа, невольно напрашивается вывод, что вы достойны самого главного сокровища в моей жизни.

Я начинаю пылать так, словно ночной пожар в колледже снова повторяется, а огненная лавина бушует прямо перед моим лицом. Руки предательски трясутся в мелкой дрожи, и я категорически отказываюсь вспоминать, что такое «спокойствие».

Гарри величественно вздернул подбородком и улыбнулся настолько соблазнительной улыбкой, что мы одновременно с мамой кидаем на него больше, чем пожирающий взгляд. А Стайлсу хоть бы что. Проклятый человек. Я до последней секунды не могу понять, как можно оставаться таким предельно спокойным, и в то же время казаться таким взрослым, окончательно повзрослевшим. Предоставить себя так, словно весь мир держится на нем.

Я невольно ловлю себя на мысли, что мне срочно надо валить отсюда, пока я не набросилась на него.

Я приношу свои извинения, но мне нужно отлучиться на пару часов в соседний дом. – переводит разговор мама и смотрит на меня совершенно спокойным взглядом. – В доме Максвеллов небольшой прием, я была приглашена на него и уже, кажется, опоздала. Не сочтите за оскорбление, но мне придется оставить вас наедине.

Стайлс внимательно слушает мою маму и понимающе кивает головой, скорчив такую рожу, словно только что потерял своего хомячка и сейчас расплачется в мучительных поисках любимого животного. Однако я замечаю, как ловко загорается недобрый огонек похоти в его зеленых глазах, как ярко сверкают его глаза и преображаются в один момент, когда мама уже готова развернуться и уйти отсюда как можно быстрее.

Что ж. Благодарю за божественный вечер, миссис Дейвидсон. Желаю вам приятно провести время с Вашими друзьями. Позвольте. – он осторожно взял ее руку, словно на вес золота, и чуть склоняется, чтобы поцеловать нежную ладонь.

Мама мгновенно заливается краской и мое лицо багровеет с каждой минутой от всего этого цирка, что устроил нам актер без Оскара, чертов Стайлс.

Затем она медленно разворачивается, в коридоре уже слышен звон ключей и легкий топот от ее каблуков. Затем скрип двери, пара оборотов в дверном проеме, звук захлопнувшейся уличной двери, калитки.

И мы наконец-таки остаемся одни.

Дейвидсон? – тихо шепнул Стайлс в полнейшей тишине, оборачиваясь.

Я отрываю свой взгляд от ножки стула и взглядом, полного… полного черте знает чего, смотрю на Гарри, прищурившись.

Что? – я медленно оторвалась от стула и плавной походкой подошла к парню, мгновенно прижимаясь губами к его матовой, просто дурманной коже на шее.

Ощущаю, как от этого фантастического запаха у меня начинает ныть под ложечкой, слабеют ноги и земля становится ватной.

Он еще ничего не сделал, а я уже таю. Причем не просто таю, плавлюсь от его присутствия, словно я – лед, а он самый что ни на есть пылающий огонь, жар, от которого в одну секунду сгорает весь мир.

Противоположности.

И вновь притягиваются.

Блять, как же я ненавижу физику, чертов Ньютон, его же мать.

Я надеюсь, ты нагулялась с Хораном. – усмехается тот, смотря на меня сверху вниз оценивающим взглядом. – Тебе было весело?

Хриплый голос и надменная улыбка.

Смотреть на его губы и не целовать их, это как смотреть слово и не читать его.

Надеюсь, у тебя было достаточно времени, чтобы поревновать меня. – уверенно произношу я и делаю смелый шаг назад, отстраняясь от родного тела.

Недобрый огонек в глазах Стайлса начинает полыхать бирюзовым пламенем.

Я осознаю, что ляпнула что-то очень незатейное, что-то такое, что пробудило в нем зверскую сторону и без того тяжелого характера. Что-то такое, от чего Стайлс бледнеет и одновременно с этим взрывается, но безучастно стоит на месте, стиснув кулаки, никак не стараясь перевести взгляд от моего лица.

Увы, я слишком хорошо знаю, что такое ревность с первого взгляда. – Стайлс был слишком напряжен, с силой закусывая нижнюю губу. – Но еще лучше я знаю то, с кем тебе хорошо, а с кем так… баловство, Дейвидсон. Сплошное баловство.

Я ухмыляюсь, стараясь не взорваться. На ходу придумываю оправдания, подбираю нужные слова, чтобы доказать, что мне было не весело, не круто с Найлом, что мне… мне…

Пронзительный звуковой сигнал в кармане Гарри и мы мгновенно отключаемся от разговора, синхронно заткнувшись.

Стайлс ловким движением достал телефон из кармана, и его лицо изменилось в тот момент, когда он с недовольством прочитал имя на дисплее.

Блять, Томмо! – заорал он в трубку, сжимая телефон в руке настолько сильно, что он чуть не раскололся на две части. – Какого хуя ты мне названиваешь каждые полчаса? Я же сказал, я занят, мать твою! Тебе, парень, заняться нечем? Вали в клуб, накурись, нажрись, сними себе крутую телку, оторвись с ней, покажи, кто там главный. Да и черт тебя побери, делай что хочешь! Только ради всего святого, прекрати мне названивать, дай мне побыть кое с кем поважнее. – Стайлс рывком оторвал руку от уха и отшвырнул телефон на рядом стоящий столик, с вызовом посмотрев на меня.