Запрещаю себе любить тебя (СИ)

Влад затушил сигарету в пепельнице и прикрыл глаза, воскрешая в памяти тот вечер, который был пять дней назад.

Волны лениво лизали борт небольшой яхты, взятой напрокат в Бриджтауне. Влад вглядывался в бескрайний горизонт, состоящий из неба и воды. Это помогало выстроить мысли в относительно ровном порядке, потому что именно сейчас с мужчиной происходило то, чего он терпеть не мог. Он был в растерянности, и виной всему были так не вовремя проснувшиеся чувства. Они проснулись ещё в ту ночь в клубе, когда двери чилаута распахнулись, и в них вошла Стася, но тогда они были щедро замешаны на злости. А сейчас они были такими ясными и чёткими, будто кто-то сдёрнул невидимую глазу пелену. Он любил Стасю всё это время, и всех остальных женщин просто не существовало для него.

— Вопрос можно? Личный, — Степан подошёл к Владу и встал рядом, ставя одну ногу, обутую во вьетнамку на парапет, и прикуривая неизменную сигару.

— Можно, — пожал плечами Влад, снова переводя взгляд на горизонт.

Степан немного помедлил, выпуская изо рта колечки ароматного дыма.

— У тебя как со Станиславой? Серьёзно?

Влад медленно перевёл взгляд на друга, потом снова на тонкую полоску горизонта.

— Серьёзно, — глухо ответил он, сжимая сильнее пальцы на перилах. Он и хотел и не хотел этого разговора. Он учился решать всё в себе, учился переживать всё один на один с собой. И в то же время, пожалуй, именно Стёпе можно было сказать чуть больше, чем он мог сказать кому бы то ни было. — Я знаю Стасю с самого детства.

Стёпа кивнул, как будто эта фраза ему всё объясняла, и между мужчинами снова установилось молчание.

— А как же Злата? — наконец, нарушил тишину Степан.

Влад поморщился. Ему совершенно не хотелось думать сейчас о Злате. То чувство вины, которое возникало у него, когда перед его мысленным взором всплывало ангельское личико жены, было довольно слабым, потому что он усиленно гнал его прочь. Но он было, и с этим поделать ничего было нельзя. Сейчас не хотелось думать ни о чём, потому что впереди было ещё несколько дней отдыха, однако, Влад понимал, что ему придётся решать что-то по приезде.

— Злата — моя жена, — словно уговаривая самого себя, с нажимом сказал он, — Пока это останется так.

— Пока? — Стёпа вздёрнул бровь, так и не донеся сигару до рта, — Интересно девки пляшут. Она любит тебя.

— Стёпа! — Влад взмахнул рукой и цинично рассмеялся, — Любит, не любит. Сегодня любит, завтра разлюбит. А я хочу делать то, что хочу делать я.

— Хм, — Стёпа позволил холодноватой усмешке скользнуть по своим губам и очень серьёзно посмотрел на друга. Эта внешность балагура и весельчака была лишь прикрытием, Влад знал, что в одночасье его друг может стать тем, кто будет способен выписать ему морального пинка. — Дело твоё, Влад. Только…Такие моменты обычно оборачиваются против «хотельщиков». Попомни мои слова…

Он быстро обернулся, наблюдая, как к ним приближается Стася на неверных ногах. В руке — извечный бокал шампанского, на губах — призывная улыбка. Она покачнулась, и Влад кинулся к ней, подхватывая её на руки, а Стёпа отбросил сигару за борт и отправился в свою каюту.

— Ну, девочка моя, ты что так у меня напилась? — шептал Влад, укладывая Стасю на кровать в каюте, пока девушка поминутно хихикала и пыталась прижать его к себе.

— Я отмечала начало нооовой жизззни, — ответила она, растягивая слова и глупо улыбаясь, — Знаешь, какая чёртова жизнь у меня бббыла?

Влад прилёг рядом, опираясь на согнутую в локте руку, а Стася уткнулась ему в грудь, прижимая его к себе обеими руками, будто он был самый дорогой приз на свете. Он не хотел знать, что за жизнь у неё была. Явно ничего приятного он для себя не услышит. Но произнесённое имя Игоря, заставило его прислушаться к несвязному бормотанию.

— Игорь меня обманул, — приглушённо рассказывала Стася, продолжая прижиматься к мужчине, — Стоооолько всего обещал, а я, дура, поверила. Привёз к себееее…Первое время всё было хорошо, потом стали ругаться, там всякое такое…А потом он меня выгнал. А я ведь гооордая, не могла я к тебе вернуться, понимаешь?

Она всхлипнула, то ли раскаиваясь в содеянном, то ли жалея саму себя, а потом икнула.

— Ооой, — снова пьяно хихикнула девушка. — А потом я поняла, что могу не выжить сама в городе, тогда у меня появился Женя, и я…он хороший, честно, и Лесю я люблю тоже, они оба хорошие…

Она не договорила, просто замолчала и больше не прибавила ни слова. Видимо, заснула, потеряв нить повествования. А Влад замер. Ему было неприятно слушать о том, что именно было в жизни Стаси, хотя, видит Бог, он понимал, что жизнь девушки не была радужной и безоблачной. Да и сам он ангелом не был. Вот только сейчас у них был новый шанс начать всё сначала, и оставалось решить, стоит ли входить в одну реку дважды. Влад удобнее устроил Стасю, долгое время всматриваясь в её лицо и пытаясь понять, видит ли он в ней ту самую Стасю, которую знал давно, или это совершенно новая для него девушка. Но как бы то ни было, он уже сейчас понимал, что он не отпустит её от себя, когда они вернутся обратно…

Стася уснула, подложив одну ладонь под щёку и приоткрыв во сне припухшие губы. Влад снова любовался ей, вспоминая, вспоминая и вспоминая. Вот они ещё совсем малыши, бегут под дождём по саду, взявшись за руки и пытаясь успеть добежать до дома, пока не началась гроза. Вот их первый неумелый поцелуй после танцев в клубе, когда он вдруг понял, что нежнее и слаще вкуса Стаси нет ничего на свете. Она пахла карамелью, и на вкус была такая же сладкая. А вот их первые занятия любовью, его осторожные движения и её огромные глаза, светящиеся в полумраке комнаты.

Все эти воспоминания пролетали перед Владом цветным калейдоскопом, воскрешаемые его памятью. Он дорожил ими, всегда втайне мечтая пережить снова. И вот эта возможность была ему дана. Оставалось только решить, в каком именно виде он представляет свои будущие отношения со Стасей. Ведь у него есть Злата, которая не заслужила того, чтобы он от неё отказался.

Влад потёр рукой подбородок, снова закуривая и направляясь из каюты, чтобы покурить в одиночестве на палубе, правда, его обычное место было занято. Там стоял Стёпа, которому тоже не спалось. Но Владислав был сейчас рад такой компании.

— Переходим на ночной образ жизни? — улыбнулся Степан одними губами, наливая другу коньяк в бокал.

— Что-то вроде того, — Влад кивнул, принимая напиток и делая сразу большой глоток, — А ты что тут делаешь?

Стёпа пожал плечами, отпивая янтарной жидкости и опираясь локтем о перила яхты.

— Да так, на философию потянуло. Историю одну вспомнил, поучительную.

Влад хмыкнул.

— Интересно, какого лешего тебя тянет на философию в такие моменты?

— Ну, должно же хоть кого-то из нас тянуть к прекрасному, — с ленцой ответил Степан.

— Расскажешь историю?

— Жил-был один очень богатый человек, было у него всё. Алмазы, рубины, изумруды. Всё, чего душа пожелает, — начал Стёпа без лишних предисловий, мечтательно вглядываясь в темноту перед собой.

— Какой-нибудь шейх, что ли? — усмехнулся Влад.

— Можно и так сказать, — серьёзно ответил Стёпа, — Так вот этот самый шейх, — он бросил быстрый взгляд на Влада, — решил, что он непременно хочет, чтобы у него было ещё и золото. Оно манило его своим внешним видом. Блестящее, кажущееся привлекательным. И продавец золота оказался настолько хитрым, что решил предложить шейху сделку. Все его драгоценности в обмен на этот кусок золота. И шейх решился, — отдал продавцу все камни в обмен на слиток.

Он сделал паузу и всмотрелся в темноту, попивая коньяк.

— И что шейх? — приглушённо спросил Влад, делая вид, что ему безразлично.

Стёпа повернулся к другу, окинул его долгим взглядом, а потом направился в сторону своей каюты, по пути развернувшись и проговорив:

— А шейх расстался со своим истинным богатством, а когда получил слиток, понял, что это подделка. Потому что позолота имеет обыкновение стираться…Правда, она остаётся на пальцах. Пылью.