История любви одного парня (ЛП)

камин– аута ее младшей сестры, моей тети Эмили, в старших классах, и ее родители и церковь

отвернулись от нее. Конечно, меня тогда не было, но я слышал несколько историй и вижу мамину

венку на лбу, которая проступает, когда заходит речь о любом аспекте узколобости церкви. Мама

не хотела разрывать отношения со своими родителями, но, как и любой нормальный,

милосердный человек, не могла оправдать отчуждение того, кого любила, из– за кучки старых

правил в книге.

Тогда, вы можете спросить, почему мы здесь, живем в самом чрезвычайно– мормонском

месте в мире? Так же, как ни странно, из– за мамы. Два с половиной года назад крупный супер–

нагруженный софт, основанный здесь, переманил ее из Google, где она была единственным

инженером– программистом женского пола и в основном отбивалась от атак всех вокруг.

NextTech предложили ей место генерального директора, но вместо этого она попросила должность

главного технического директора, которая шла почти с неограниченным бюджетом на развитие

технологий. Сейчас ее команда разрабатывает какое– то программное обеспечение

голографического 3– D моделирования для НАСА.

Для любой другой семьи с шестизначным доходом, чуть ли не экономя в Саус– Бей,

решение могло бы быть простым. Бо́льшая зарплата в месте, где прожиточный минимум может

вписаться в наш крошечный шкаф в Пало– Альто? Сделано. Но из– за маминого прошлого,

решение о переезде было мучительным. Я все еще помню звуки споров родителей поздними

вечерами, когда предполагалось, что мы с Хейли должны были спать. Папа считал, что это

возможность, от которой она не может отказываться, и та, которая будет подпитывать ее

воображение. Мама согласилась – но волновалась, как это отразится на ее детях.

Точнее, она волновалась, как это отразится на мне. За два месяца до поступившего

предложения, я признался родителям, что бисексуал. Ну, «признался» слишком сильно сказано.

Своим выпускным проектом в школе мама создала не отслеживаемое программное обеспечение,

которое помогало работодателям следить за тем, чем занимались их сотрудники. Оказалось, что

оно настолько удобное в использовании и с приятным интерфейсом, что была разработана

потребительская версия и продана чуть ли не в каждый дом Штатов с работающим компьютером.

Вероятно, мне стоило сложить дважды два и догадаться, что мои родители тоже будут

использовать ее в нашей домашней сети перед открытием того, что я могу просматривать порно на

телефоне.

Это был неловкий разговор, но, по крайней мере, привел к компромиссу: я мог посещать

определенные сайты, а они не будут отслеживать меня онлайн так долго, сколько я не буду

маячить в местах, как выразилась мама, «которые дадут мне нереалистичные ожидания того,

каким должен быть секс или о том, как должны выглядеть тела».

В итоге мои родители, ярые противники мормонов, переехали с дочерью– эмо и сыном–

геем обратно в Страну Чудес Мормонов. Чтобы компенсировать свое чувство вины и убедиться,

что я защищен любой ценой (в переводе: быть очень, очень осторожным в том, кто я есть), мои

родители создали в нашем доме гейскую «пещеру гордости». Мы с Отэм проводим большую часть

времени у нее в доме, а Хейли ненавидит практически всех (и никто из ее злобного клана не

приходит к нам), поэтому очерки ЛГБТ, PFLAG5– брошюры и радужные футболки вручались мне

со спонтанными поцелуями и несменным гордым взглядом. Мама подкладывает иногда в мою

наволочку наклейки на бампер, которые обнаруживаются, когда острый уголок ночью встречается

с моей щекой.

«НИЧТО НЕ БУДЕТ ПРЕЖНИМ, ЕСЛИ НЕ БУДЕТ ТЕБЯ!»

«СМЕЛОСТЬ – КАЖДЫЙ ДЕНЬ БЫТЬ СОБОЙ В МИРЕ, КОТОРЫЙ ТВЕРДИТ ТЕБЕ

БЫТЬ КЕМ– ТО ДРУГИМ»

«ЛЮБОВЬ НЕ ЗНАЕТ ГРАНИЦ».

«НОРМАЛЬНО – ЭТО ПРОСТО ШКАЛА НА СТИРАЛЬНОЙ МАШИНЕ».

Отэм находит их в разных местах на протяжении многих лет, но отмахивается от них с

бормотанием, «Господи, Сан– Франциско».

Забавно думать сейчас об этом в машине, тайно пролистывая с отвисшей челюстью

фотографии Себастиана, потому что я начинаю представлять, что они произносятся в моей голове

его низким, мягким голосом. Даже при том, что Себастиан заговорил сегодня всего лишь три раза,

этот звук все еще кружит пьяной пчелой в моей голове.

Привет, ребята.

Ох, книга выходит в июне.

Я здесь, чтобы помочь вам, когда это потребуется, поэтому пользуйтесь мной.

Я почти пропал, когда он произнес это.

Поиск по сети не дает мне ничего, что я уже бы не знал. Большинство результатов по

«Себастиан Бразер» – снимки из стейкхауса в Омахе, ссылки на статьи о Семинаре, или

объявления о книге Себастиана.

Google– картинки, вот где я срываю джек– пот. Там есть снимки, где он играет в бейсбол и

футбол (да, сохраню эту), и несколько с его интервью местным газетам. Когда я нажимаю на них,

его ответы немного рассказывают о нем – они кажутся довольно механическими – но он в

галстуке на большинстве снимков, а в сочетании с его волосами? Я уже готов завести папку с

порно коллекцией Себастиана Бразера.

Серьезно, он – самый сексуальный парень, которого я когда– либо видел лично.

Facebook – тупик. Аккаунт Себастиана заблокирован (естественно), поэтому я не только не

могу посмотреть его фотки, но и не могу узнать его семейный статус. Не то, чтобы меня это

волнует, или будет волновать через несколько дней. Он – красавчик– мормон. Эта вспышка

безумного увлечения ни к чему интересному не приведет. Я не позволю – мы по разные стороны

очень толстого забора.

Закрываю все окна браузера в своем телефоне, пока не пал жертвой самой худшей из

возможных преследований в соцсетях: бесполезной охоты на его Snapchat или Instagram. Даже

сама идея наткнуться на сэлфи сонного, полуголого Себастиана наносит ущерб моей нервной

системе.

В торговом центре мы с Отэм следуем за мамой, пока она петляет между стоек в мужском

отделе Nordstrom. Я – скучающая марионетка в их руках. Мама приводит меня к столу с

5 PFLAG – (Parents, Families and Friends of Lesbians and Gays) – «Родители, Семьи и Друзья Лесбиянок и

Геев» - некоммерческая организация, объединяющая членов семей геев, лесбиянок, бисексуалов и

транссексуалов, а так же их друзей. Целью, которой является укрепление здоровья и благополучия ЛГБТ-

лиц, активная поддержка семей и друзей с помощью образовательных и пропагандистских программ.

футболками, прикладывая несколько к моей груди. Она сощуривается, спрашивает мнение Отэм, и

обе женщины совещаются, перед тем как молча отвергнуть большинство из них. Я никак не

комментирую. Я знаю, как все это работает.

Моя сестра где– то покупает сама себе вещи, предоставляя нам приятную передышку от ее

постоянной нужды препираться с нами. Мама и Отэм поладили, и когда они вместе, я получаю

передышку от обязанности уделять внимание тому, кто и о чем говорит; они развлекают друг

друга сами.

Мама прикладывает ужасную футболку с темой Вестерна к моей груди.

Я не могу позволить вот этому проскользнуть.

– Нет.

Она игнорирует меня и смотрит на реакцию Отэм. Но Отти в команде Таннера, и морщит

свой нос от отвращения.

Повесив обратно футболку, мама спрашивает ее:

– Как тебе расписание в этом семестре?

– Мне нравится, – Отти протягивает маме голубую рубашку на пуговицах и с короткими

рукавами от RVCA. Я тайно показываю ей большие пальцы. – Мне, возможно, стоит сменить

Современную литературу на Шекспира, и математический анализ, наверняка, сведет меня в

могилу, но в остальном – все хорошо.

– Уверенна, Таннер с радостью поможет тебе с мат анализом, – говорит мама, и я