Любовь со второй попытки

Я не могла справиться с этой озлобленной толпой. Расплакалась и выбежала из школы. Вслед раздался громкий многоголосый смех.

На улице отряхнула юбку и пошла домой, как в тумане. Не понимала, почему это всё происходит. За что Ира так жестоко со мной обошлась? По какому праву она настроила против меня одноклассников? Ведь мы вчера поссорились из-за такой чепухи – поспорили о парнях!

А сегодня меня игнорируют все одноклассники и вытирают об меня ноги. В прямом смысле слова.

Я не могла поверить, что люди бывают такими жестокими. В голове не укладывалось. Казалось, это просто неприятный сон. Сейчас я проснусь, соберусь в школу, встречу у старого тополя Иру, и вместе пойдем в школу.

Но я не просыпалась. Потому что все происходящее было правдой.

Ира была авторитетом и без труда настроила людей против меня. Все пытались ей угодить и поэтому с радостью приняли идею унизить меня. И, наверное, кроме этого, они просто получали удовольствие от того, что нашли предмет для издевательств.

Весь оставшийся день я провела в каком-то полубредовом состоянии. Ночью снились кошмары. Просыпалась среди ночи и пыталась понять – правда ли то, что сегодня случилось? Неужели Ира действительно настроила против меня класс и они вытерли об меня ноги? Бедная я. Бедная юбка! Родители подарили ее мне на день рождения. Эта юбка была моей самой любимой. И Ира это прекрасно знала…

Я понимала, что все это правда, и в ужасе засыпала дальше. Я не представляла, как завтра пойду в школу и как теперь буду общаться с одноклассниками.

На следующий день ситуация стала еще хуже.

Весть о том, что в школе появилось новое посмешище, разнеслась среди параллели. И теперь ребята из параллели тоже начали надо мной насмехаться. Конечно же, они сами не понимали, за что идет травля, но им, наверное, это было и не важно. Им просто нравилось смеяться над человеком, и они пользовались этим по полной программе. Я шла по коридору, и каждый считал своим долгом ко мне прицепиться и сказать что-нибудь обидное.

Я не могла совладать с этой ситуацией.

Подростки – это стихия. Если они решат кого-то задавить, то это с легкостью получится. И у них получилось.

Травля длилась два месяца – пока не начались летние каникулы.

Помню, я шла домой после выставления годовых оценок, а по другую сторону дороги шли человек десять одноклассников и во весь голос кричали: «Лохушка! Лохушка!»

Это было невыносимо. Я хотела куда-нибудь исчезнуть, испариться, чтобы кошмар наконец прекратился.

Мне казалось, что все на свете – и обычные прохожие, и ведущие передач по телевизору, и мои соседи, и космонавты в космосе – знают, что я посмешище.

Те три месяца летних каникул между девятым и десятым классом стали самыми счастливыми в моей жизни. Я отдохнула от издевательств. Все каникулы надеялась, что за это время одноклассники забудут обо мне, и в новом учебном году все будет хорошо.

В конце августа были школьные сборы перед началом нового учебного года. Я переходила в десятый класс. Шла на сборы с трясущимися коленками и лихорадочно думала: «Забыли или нет? Забыли или нет? Забыли или нет?..»

Когда подошла к одноклассникам, то по их насмешливым лицам стало ясно – они ничего не забыли. Они все помнят.

Со мной никто не поздоровался. Все отвернулись в другую сторону, как будто меня здесь и не было.

Я пришла домой и прорыдала всю ночь.

В первую неделю сентября на перемене меня окружили одноклассники и угрожающе спросили:

– Ты чего классной настучала?

– Что? – не поняла я.

– Ты чего классной настучала?

– Я никому ничего не стучала!

Выяснилось, что вчера после уроков классная руководительница Надежда Петровна втайне от меня провела классный час. Она просила класс угомониться и не приставать ко мне. Оказывается, Надежда Петровна заметила, что в классе происходит что-то странное.

Но ее благая попытка утихомирить одноклассников только усугубила ситуацию – теперь они считали, что это я пожаловалась учительнице, и начали унижать еще больше.

Я не хотела ходить в школу, потому что в школе не получала ничего, кроме обид. На всех переменах ко мне приставали. Больше всего не любила большую перемену, потому что за это время успевали поиздеваться дольше, чем на коротких переменах.

Я старалась прятаться в темных коридорах или проводить перемены на этаже, где учатся начальные классы, чтобы быть менее заметной и не попадаться на глаза старшеклассникам.

Настоящей пыткой было, когда меня вызывали к доске. Я стояла у доски, и весь класс презрительно смотрел на меня. Если я не знала, как выполнить задание, мне никто не подсказывал. Они с усмешкой смотрели, как я краснею и получаю низкие оценки. И никто не пытался помочь.

Я не хотела рассказывать обо всем родителям, потому что от этого было бы только хуже. Они пошли бы в школу, устроили скандал, и тогда одноклассники окончательно бы меня растоптали.

В мире было только одно живое существо, которому я могла довериться. Это Гуля.

Гуле я могла рассказать все. И он меня понимал. Когда он видел, как я плачу, то начинал тереться своей мягкой белой головкой о мою щеку и успокаивающе ворковать. И мне становилось легче.

Но… я не могла постоянно быть с Гулей. Каждый день приходилось ходить в школу, где я получала новые порции насмешек.

Кажется, я уже даже стала привыкать к тому, что теперь буду жить так.

У меня был толстый блокнот, и иногда я записывала в него все, что происходит. Это тоже был один из способов выговориться, с кем-то поделиться своими чувствами.

Я стала жить как в тумане, находясь в постоянном страхе. Замкнулась в себе, меня ничего не радовало. Я боялась ходить в школу, потому что нервы уже не выдерживали ежедневных гадостей. Меня ничего не интересовало, я потеряла вкус к жизни. Перестала носить яркую одежду, перейдя на серую или черную – теперь мне было так комфортнее. Эти цвета отражали мое душевное состояние.

В голове постоянно стучала одна-единственная мысль: скорее бы закончились уроки, чтобы можно было уйти домой.

Каждую неделю я ждала выходные, потому что они были для меня как праздник.

А потом однажды я нашла отличный выход из ситуации. Поняла, что можно просто-напросто прогуливать школу!

Если в какой-то день папа или мама были дома, то утром я уходила из дома, но шла не в школу, а в любимую дубовую рощу неподалеку от дома, где проводила все время уроков, а потом возвращалась домой. Если дома никого не было – мама шла на работу с утра, а папа был в рейсе, то я даже и не выходила из дома.

Иногда, правда, ходила в школу, но по большому счету я прогуляла практически весь сентябрь.

Гром грянул, когда мама пошла на родительское собрание. Там она и узнала, что я почти месяц не была в школе.

Весь вечер я просидела у окна, ожидая момента, когда мама пройдет мимо окон и я услышу стук ее каблуков. Я знала, что она будет сильно ругать.

И вот наконец я услышала стук каблуков.

Я сидела на диване. Мама вошла и пристально посмотрела на меня.

– Я не поняла, что ты вообще вытворяешь? – Она была на взводе, но не кричала. И от этого становилось еще страшнее. Лучше бы она повысила голос. – Почему уроки прогуливаешь? Ярослава, ты сошла с ума?

– Нет.

Мама называла меня полным именем, только когда случалось что-то серьезное.

– Тогда где ты пропадаешь вместо уроков?! – мама перешла на крик. – Ты что, влюбилась? У тебя парень? Я не понимаю, почему ты месяц не ходишь в школу! А ну, посмотри мне в глаза!

Мама склонилась надо мной и всмотрелась в глаза.

– Ты думаешь, я наркоманка? – предположила я.

– А что еще мне остается думать? Разве нормальный человек может месяц не ходить в школу? Собирайся.

– Куда?

– Мы едем к врачу на обследование.

– Никуда я не поеду! – сказала я, ушла к себе в комнату и захлопнула дверь.

Мама помчалась следом, открыла дверь и влетела в комнату.