Клуб голливудских девчонок

В этом состояла ее работа: улыбаться — за десять процентов. Холден Хамфри был кинозвездой, и таких у Джессики было много. В Голливуде было десять звезд, которые могли вытянуть любой фильм, и в настоящее время Джессика представляла интересы семи из них. Плюс к тому имелась целая «охапка» сценаристов и режиссеров. Солидно. Подобно гигантам прошлого (Вассерману, Овитцу и Бергу), она была суперагентом.

Это было точно снежный ком. Контракт с первой звездой оказался чистым везением. Карьера второго «звездного» актера находилась в полной заднице, когда Джессика нашла ему небольшую, но потрясающую характерную роль в независимом фильме, за которую он получил «Оскар». Премия перевернула его карьеру, он снова пошел в гору, а в офис Джессики посыпались очень выгодные предложения. Третья звезда появилась по рекомендации первой, а трое — это уже целое общество. А в обществе любят бывать все, особенно кинозвезды. Ангажировать было легко. Джессике никогда не составляло труда заключить контракт, раскрутить актера, найти подходящую роль, а вот удержать кинозвезду было непростой задачей. Джессика бросила свирепый взгляд на Джоша Драгатсиса — тот все еще пялился на Холдена и капал слюной в овощной салат. У, браконьеры! Так и норовят украсть ее успех! Актеры, как Джессика знала по опыту, существа очень меркантильные. Тот, кто в угоду своему тщеславию мечтает продемонстрировать свое шестиметровое изображение всей планете, как правило, имеет кучу недостатков. Джесс любила их за самоуверенность, браваду и дерзость, за милую детскую веру в то, что мир — это их коробка с игрушками, а люди — лишь товарищи по игре.

У Джессики были только два клиента, которым она полностью доверяла. Причем Сиси и Лидия были не просто ее подругами (третье правило Голливуда: настоящих друзей нет, есть только деловые партнеры), а ближайшими подругами. Это был союз, испытанный временем, вместе пережитыми поражениями (а работая в Голливуде, без них не обойтись) и скрепленный полным доверием. Теперь их «тройке» оставалось выдержать проверку совместно сделанным фильмом. Однако, похоже, не судьба.

Если бы Сиси сама не позвонила сначала Джессике, она бы сроду не поверила в такое. Чтобы Селеста Соланж снималась даром?! Ну, почти даром — по расценкам Гильдии плюс десять процентов. В иной ситуации Джесс позвонила бы Лидии и разорвала ее на части, потому что дружба дружбой, а бизнес бизнесом. Конечно, Сиси получала со сборов солидный куш. Но «Семь минут после полуночи» были не независимым малобюджетным фильмом с крохотным финансированием, в котором звезды играют за гроши (зачастую к ужасу своих агентов, живших на десять процентов от их гонораров), потому что роли были такими колоритными, сулили восторженные отзывы и возможность предстать перед миллионной аудиторией на церемонии вручения призов. Нет, «Семь минут после полуночи» были студийным блокбастером, но Сиси хотела сниматься в нем не из-за денег, а из-за оскорбленной гордости и желания отомстить.

В голосе Сиси Джессика слышала негодование. Дэмиен Бракнер просто ублюдок, подумала она. Сначала Аманда, затем Сиси, теперь эта Бриана Эллисон. И что, эта тоже станет звездой? Понятно, каким местом думал Дэмиен, когда отдал главную роль Брай, а не Селесте. И так публично! Для Дэмиена и Селесты это означает разрыв. Ну и скатертью дорога! И потом, Селеста работала больше, когда оставалась одна. Как только «Семь минут после полуночи» будут сделаны, следующий же фильм принесет ей гонорар в двадцать миллионов долларов. А если «Семь минут после полуночи» станут хитом (а с таким режиссером и актерами, которых Лидии удалось собрать, это очень возможно), Селеста при своей доле со сборов фильма получит больше денег, чем когда-либо прежде.

— Джесс, — прервал ее мысли Холден, — не забудь про маму. Она снова хочет быть фотографом на съемках.

— Ну конечно, — улыбнулась Джесс. — Полторы тысячи в неделю, верно?

— Точно. И не переживай, на этот раз она не забудет заправить пленку в фотоаппарат.

4. Мэри-Энн Майерс ее домашние тапочки с кроличьими ушками

Мэри-Энн щелкнула мышкой по иконке «сохранить» на экране монитора. Пока все. Она посмотрела в окно своего домашнего офиса и увидела, как над Голливудскими холмами встает солнце. Это была долгая ночь. Но сценарий получился что надо. Сюжет хорошо закручен. Мэри-Энн учла все замечания Лидии по «Семи минутам после полуночи», а они были очень толковыми. Лидия — умница, она прекрасно поняла фабулу и как сделать хороший сценарий.

Мэри-Энн откинулась на стуле и глотнула чая с бергамотом. Что за вид! Что за жизнь! Что за чудеса! Два удивительных месяца. Всего два? Она уже стала привыкать к этой новой жизни (правда, порой ее охватывал страх, что это лишь сон, и она вот-вот проснется). У нее есть «мерседес», и квартира на Голливудских холмах, и домработница, и счет в банке. Казалось, годы прошли с тех пор, как она не имела ни гроша за душой — всего одиннадцать долларов и сорок восемь центов на счете и нависшая угроза задолженности по кредиту, когда она выложила за продукты в «Ральфсе» пятнадцать долларов и семьдесят девять центов. А еще она была безработной, потеряв во второй раз за три недели место официантки, и осталась без жилья, поэтому спала на диванчике у своей приятельницы Сильвии. Мэри-Энн позвонила сестрице Мишель (человеку ответственному, по мнению их мамы Мици) и попросила прислать денег на дорогу домой. Мечта рухнула.

Девять лет она работала барменшей, продавала туфли, отвечала на телефонные звонки, выгуливала собак и наконец, предприняла жалкую попытку обслуживать столики. Мэри-Энн была по уши сыта своей голливудской мечтой, подвела черту и смирилась с жизнью в тихом (хотя и чопорном) родном городке Сент-Пол, штат Миннесота. Свой компьютер она заложила месяц назад, чтобы погасить аренду, и теперь лишилась всего — и компьютера, и денег, и квартиры.

Лежа на диванчике горохового цвета и разглядывая трещины на потолке, Мэри-Энн припоминала свою первую неделю в Лос-Анджелесе. За девять лет мало что изменилось в ее жизни (кроме возраста), а теперь она еще бездомная и без гроша. И тут позвонил телефон — не Сильвии, а ее мобильник, у которого оставался еще один день обслуживания.

— Будьте добры Мэри-Энн, — произнес решительный голос на другом конце провода.

— Это я.

— С вами хочет поговорить Лидия Олбрайт.

Лидия Олбрайт? Та самая? Мегапродюсер, чьи фильмы собирают в прокате свыше миллиарда долларов? Мэри-Энн резко села, стукнувшись головой о громоздкую лампу, купленную в комиссионке, и опрокинула на пол стакан с водой.

— Минуточку, — услышала она, — соединяю вас с Лидией.

Последовала короткая пауза. Сердце Мэри-Энн бешено колотилось.

— Мэри-Энн, это Лидия. Как поживаете? Рада заочному знакомству с вами.

— Да! — задыхаясь, воскликнула Мэри-Энн. — И я. Прекрасно. Спасибо.

— Прошлой ночью я прочитала «Полный простор», и он мне очень понравился.

— Правда?

Как ее сценарий попал к Лидии Олбрайт?!

— По-моему, у вас изумительный слог. Вам удается ухватить самую суть сюжета. Вы пишете просто великолепно.

Мэри-Энн была сражена наповал.

— А как к вам…

— Мы получаем все, — опередила ее вопрос Лидия.

— Все, — прошептала Мэри-Энн.

— Мэри-Энн, у меня есть сценарий, и если вы не очень заняты, может быть, доработаете его для экранизации? Он почти готов, но кое-что надо доделать.

Вчера я ужинала во «Временах года» с Уэстоном Бирнбаумом, президентом по производству «Уорлдуайд», и сказала ему, что вы с этим отлично справитесь. Фильм называется «Семь минут после полуночи». Как только доработанный вариант будет готов, мы с Уэстоном запустим его в производство.

— Очень занята… — промямлила потрясенная Мэри-Энн.

— Да что вы? Потому что я действительно…

— Нет, нет! Да, присылайте. Я не очень занята. Буду счастлива, вычитать его, доработать, помочь. Да, прошу вас.

— Замечательно! А куда? Я отправлю посыльного прямо сейчас.