С тобой не соскучишься (СИ)

-- Вот так-то лучше, - обрадовался Никита. - Держи крепче.

Маруся засмеялась при виде этой картины. Никита осторожно поставил Веру, шагнул к дочери, взял на руки, прижал к себе и замер со счастливо-глупым выражением лица. Замерла и Маруся. При виде этой сцены что-то изменилось в непримиримой позиции женщины.

-- Вера, знаешь, я никогда не мог подумать, что так можно соскучиться по ребенку, по моей Марусеньке. И по тебе, конечно, - говорил мужчина.

Словно два солнышка засияло в комнате: это отсветы заглядывающего в окно солнца отражались в ярких волосах отца и дочери, то ли рыжих, то ли медных с золотым отливом Женщина подошла к ним и робко, сзади, обняла сама мужчину за плечи. Никита повернулся и, удерживая Марусю одной рукой, второй, обнял и прижал Веру: "Вот мы и вместе". Впервые за последние месяцы, Вера это почувствовала, уходит огромное напряжение, что было всегда с ней, что держало её в постоянной готовности к побегу, к самозащите.

-- Знаешь, Никит, я обязательно выйду за тебя замуж, - прошептала она.

-- Молчи лучше, - он повернулся и, не отпуская Маруси, поцеловал свою женщину. - После этих слов ты всегда исчезаешь.

-- Нет, - засмеялась Вероника. - После третьего раза слова станут действительностью, я их больше никому не скажу. Мне нельзя.

-- Откуда знаешь?

-- Мне моя Люси велела так сделать. Я ей рассказывала про тебя. Она сказала: "Вот встретишь своего Никиту, скажешь ему, что выйдешь за него замуж, и слова станут реальностью. Больше ты никому не сможешь сказать этих слов, даже в шутку". Сегодня я сказала тебе в третий раз.

-- В четвертый, - поправил Никита.

-- В третий. Первый раз я так сказала тебе, когда ты был в армии. Правда, я пошутила тогда. А в доме Андрианы я говорила серьезно. Вот сегодня подтверждаю в третий раз эти слова.

-- Ты забыла наше детство, девчонку с букетом роз, потом эта девчонка в пуховом платке при всех крикнула мне, что выйдет за меня замуж. Значит, четыре

-- Ну и что! Я все равно буду твоей женой. Ой, а тебя же жена есть.

-- Нет, и не было. Люська стала банкиршей. У нас был фиктивный брак. Просто надо было помочь хорошим людям получить русское гражданство.

-- Больше такого не делай. Я ревнивая, - заявила Вера.

Никита засмеялся. Женщина же серьезно продолжила:

-- Тебе теперь защищать нас от Артура. Это смешно, но я боюсь его до дрожи в коленках...

-- Тебе нечего бояться, - ответил Никита. - Артур мертв, - он помолчал. - Его убила Андриана... Так сама она говорит...

-- Что-то случилось с Майкой, со Славочкой? А Гуля? Старый Андрон? Дети? - испуганно ахнула Вера, высвобождаясь из рук мужчины, она моментально представила, что Андриана мстила за Майю, за Славу, за остальных, что старшая подруга теперь под арестом, а неё не ходят ноги, а робкая Майка с дочкой и Андрон с Гулей и малышами осталась без дома. - Где Майка со Славочкой живет? Где все остальные?

-- Все там же, у Андрианы, - удивился Никита. - Неужели ты допускаешь мысль, что Андриана могла их выгнать?

-- Что у неё случилось? Майка, Славочка живы? - Вероника никак не могла понять всего.

-- Да ничего не случилось.

-- Не верю! - крикнула Вера со слезами в голосе. - Ты врешь! Артура нет, значит, я лечу к ним. Знала же, нельзя оставлять одну Майку, не умеет она постоять за себя. Да и холодно сейчас, чтобы Андрон и Гуля опять остались без дома.

-- Вера, не кричи, не пугай Марусю, я правду говорю. Позвони сама им, узнай все. Там все в порядке, только есть там беда... Большая беда...

-- Что только? Какая беда?

-- Умирает наша Люси... Она совсем плоха. Я не хотел сразу говорить, хотел подготовить тебя...

-- Что? - Вера молчала несколько минут, потом решительно встала. - Я лечу в З-жье! Моя девочка, моя бедная Люси... Что с ней? Артур успел поиздеваться над ней? Как вы допустили это?

-- Зачем в З-жье? Причем тут Артур? Что мы допустили? Люси живет у Андрианы... И Нана там же, ухаживает за сестрой. Ираклий только назад уехал. И Тимур вернулся охранять твой дом под З-жьем.

Вера смотрела на мужчину и не верила его словам. Многого и не понимала.

-- Лейсе осталась с отцом, в доме Ары... И Нана тоже... Ты же не знаешь, - спохватился мужчина, - ты убежала рано утром, а мы тебе готовили сюрприз. Я ведь привез Лейсе и Нану туда, к Андриане, чтобы они подтвердили: я не предавал тебя... Никогда не предавал. Сестры там и остались. Старый Андрон, оказывается, их отец... Ох, Вера, сколько было в тот день... Это долго рассказывать. Мы готовили тебе сюрприз, представляли, как ты обрадуешься, увидев Лейсе и Нану, Ираклий тоже был. А ты меня в нокаут отправила и сбежала. А я, как тебя увидел, все забыл, не до рассказов было нам с тобой ночью... Вера, тебя ждут там, все ждут... Но что мы все о других спрашиваешь? Мне обидно даже. Я ведь здесь. Я тоже живой, моя неугомонная Верка, моя светлая Вера. Я тоже ждал тебя и искал. Дай мне хоть тебя поцеловать тебя вволю, сама обними... А потом мы обо всем поговорим... Я очень много тебе расскажу...

Никита безошибочно уловил этот момент, женщина поверила ему. Он посадил дочку в её кроватку. Его руки опять обняли женщину, нашли её губы.

-- Верка, ты моя навсегда, - предупредил мужчина. - Не вздумай еще себя чьей-нибудь женой объявить.

Вера прижалась к нему, забыв даже спросить, почему умирает Лейсе. Она потом, чуть позже поговорит об этом, сейчас ей тоже хотелось, как и Никите, тепла и ласки. Теперь у неё и дочери был надежный защитник.

Резкий звонок телефона заставил их вздрогнуть. Звонил отец Веры. Он был расстроен. В армии ожидается большое сокращение войск. Несговорчивый генерал Рычагов скорее всего будет отправлен в отставку.

-- Пап, - говорила Вера, - ты, главное, не расстраивайся так сильно, приезжай домой, дома поговорим... Пап, здесь Никита... Да, ты был прав. Папа! Никита придумает что-нибудь.

-- Богдан Анатольевич, - взял трубку Никита. - Не расстраивайтесь, правильно Вера говорит. Как, кому вы нужны? Нам нужны! Я вам найду дело. Приезжайте. Когда будете? Дней через десять. Хорошо. Да, отдаю трубку Веронике. На, Вера, отец хочет сказать тебе что-то важное.

-- Вера, - прозвучал в трубке голос отца. - Я всегда говорил тебе, что твой Колечкин - порядочный человек. Надо ему верить. И сама ничего от него не скрывай. Ты самую главную новость ему уже сказала?

-- Нет, пап, пока не сказала, я потом расскажу все.

-- Дай трубку зятю! Сам скажу! Можно?

-- Можно, - засмеялась дочь.

Вера отдала трубку мужчине.

-- Никита, не упусти Верку. Не дай Боже, сбежит дура. А она... она... она... Нельзя ей сбегать. Сама пусть всю правду тебе говорит. Ладно, зятек, береги моих девчонок! Вот поговорил с вами, сразу легче на душе. Прорвемся!

Генерал отключился. Колечкин вопросительно смотрел на Веру.

-- Что не договорил твой отец? Что он хотел сказать?

-- Никита, папка хотел сказать, - засмеялась Вера, в глазах которой запрыгали озорные искорки, - чтобы я с тобой не спала в одной постели. Это всегда кончается беременностью.

-- А, - протянул Никита, - я знаю это. Вот она моя Маруська, самое надежное доказательство, - он поцеловал девочку, что опять сидела у него на руках. - Но отныне спать будем вместе. Вспомни, как хорошо нам было на твоей даче.... Я так любил проснуться и почувствовать, что ты рядом, поцеловать тебя в любой момент... Вер, а ничего нет перекусить, я, честно сказать, хочу есть...

-- Ну что же, - улыбнулась Вера, - идемте, я вас буду кормить. Маруська разгулялась, скоро каши запросит.

-- Идем, - согласился Никита. - Я давно хочу есть. В самолете кусок в горло не лез, все думал: здесь ты или нет? Корми мужа, жена. Так, Марусенька?

Девочка смеялась и что-то лопотала на своем языке.

После ужина мужчина отдыхал, он устал от долгого перелета, запутался со сменой часовых поясов, присел на диван и задремал. Вера подложила ему подушку: "Ложись, Никита, ложись, отдохни", - принесла одеяло, укрыла Никиту. Укачивала и Марусю, которая сбилась с режима и ни в какую не хотела спать. Проснулся мужчина по местному времени ни туда, ни сюда. Оглянулся испуганно. Из спальни доносился лепет Маруси, голос Веры. Облегченно вздохнул.