Взрывоопасные сестрички

– Эй, лапочка, как тебе нравятся мои красные штаны? – гаркнул пьяный в дым мужчина, которому я положила горошек и рис.

– Сногсшибательные, сэр, – ответила я. – Такого же цвета, как ваши глаза.

Рэй ткнул меня локтем.

– Нигде не видишь Шэрон?

– Пока нет. Барри тоже не вижу.

– Тогда продолжай метать харчи, – посоветовал он. – Время еще детское.

Я продолжила метать харчи, пока не углядела Шэрон и Барри: они сидели за столиком для двоих. Я наблюдала за ними с отчаянно бьющимся сердцем. Барри, пытаясь ради такого случая выглядеть по-морскому, облачился в белые слаксы, кожаные туфли ручной работы и рубашку в красно-синюю полоску с большим золотым якорем. Шэрон… Ну, не так важно, во что она была одета. Главное, сестра жива, на ней не видно синяков и ссадин, нет и посттравматического тика, насколько мне удалось разглядеть без очков.

– Рэй, – позвала я.

Он не ответил. Болтал с Шоном Коннери.

– Рэй! – прошипела я, изумившись, что он в такой момент способен трепаться с кинозвездой.

Поскольку он опять не ответил, я ущипнула его за руку.

– Уй! – вскрикнул Рэй. – Какого черта…

– Вон там, – кивком указала я на Шэрон и Барри, ведь ни сестру, ни Шиллера Рэй ни разу не видел. – Они тут единственные, кто одет слишком изысканно.

Обслужив мистера Коннери с супругой, Рэй устремил взгляд на Шэрон и Барри.

– Хочешь просто подойти к их столику и утащить ее? По принципу «хватай и беги»?

– Нет. Да. Не знаю. – Я бросила в рот креветку, надеясь, что миссис Крофт не видит этого.

– Как пожелаешь, так и будет, Дебора, – сказал Рэй.

– Я еще думаю. Слопай креветку, пока я размышляю. Они просто объедение. – Я протянула одну Рэю, а сама угостилась другой. – О Господи! Смотри, Рэй! Шэрон встает. И идет сюда. Направляется вдоль буфета.

– А Барри почему-то остался на месте. Может, у него аллергия на морепродукты?

– Нет. Скорее всего, Шэрон и для него наполняет тарелку. Она так услужлива с мужчинами.

– Ладно, пошли.

Рэй за руку повел меня вокруг буфетного стола на другую сторону, где Шэрон брала салфетки и набор столовых приборов, тихонько подпевая трио «калипсо».

Рэй подхватил ее под одну руку, я – под другую.

– Если соблаговолите пойти с нами, миледи, мы дадим вам самый лучший десерт, – проговорила я, подражая багамскому акценту и низко наклонив голову.

– В нашей семье десертами увлекается моя сестрица. – Шэрон попыталась высвободиться. – И ее талия тому доказательство.

Я усилила хватку.

– Тогда ваша сестра наверняка получит удовольствие от шоколадных меренг, – проговорила я, припомнив, что, по словам Сабрины, именно этот десерт – шедевр Лифорда – делается по рецепту парижского «Максима». – Мы покажем вам, где их можно отведать.

– Но я еще не поужинала, – возразила Шэрон. Между тем мы уводили ее все дальше и дальше от толпы. Наконец мы укрылись за островком пальм.

– Ужин – не самая главная твоя проблема, сестричка, – сказала я обычным голосом.

– Дебора? – Она вытаращила глаза.

– Да, и не вздумай вопить. В Лифорде никого скандалами не удивишь.

Шэрон продолжала таращиться на меня.

– Почему ты так одета? – спросила она, поняв наконец, что это действительно я. – И кто он такой? – ткнула она пальцем в Рэя.

– Его зовут Рэй Скалли. Это мой друг из Стюарта. Он приехал сюда помочь мне убедить тебя, что человек, который, как ты полагаешь, намерен предложить тебе руку и сердце, на самом деле убийца. Он прикончит тебя в тот же миг, как ты перестанешь быть ему полезной. Как я пыталась тебе втолковать в прошлый раз, Шэрон, Барри уже убил Джеффри и медсестру. Более того, он по уши замешан в отмывании денег.

– Я этому не верю, – гордо вскинула голову Шэрон. – Я этому не верю. Если ты прилетела в Нассо, чтобы погубить мое счастье, значит, ты еще ничтожнее, чем я полагала, Дебора. Совершенно очевидно, ты не остановишься ни перед чем, чтобы…

– Ваша сестра приехала сюда, чтобы спасти вам жизнь, черт подери! – взбеленился Рэй. – Она рискует собой ради вас! На мой взгляд, это предельное проявление любви и самопожертвования! На вашем месте я бы прислушался к ее словам. Обратил внимание на каждый совет Деборы. И коль уж на то пошло, возблагодарил бы всех богов за то, что в этом мире есть кто-то, кому вы небезразличны, и кто не позволит вам подставить лоб под пулю. Вы меня поняли, Шэрон?

Шэрон была так ошарашена, будто ей отвесили оплеуху.

– Рэй всегда читает нотации при первой встрече, – пояснила я, надеясь разрядить ситуацию. У меня и так забот по горло, не хватало разнимать еще этих двоих. – Слышала бы ты, какую нотацию он прочитал мне насчет моей уборной. Но он прав, Шэрон. Я приехала сюда, чтобы спасти тебя от Барри. Я поступила так, потому что люблю тебя, – и по просьбе твоего сына.

– Нормана? – пискнула она. Ее нижняя губа задрожала.

– Да. Он не доверяет Барри, и, судя по тем уликам, что собрал на Барри детектив Гилби, Норман имеет на то все основания. Норман заставил меня пообещать, что я за тобой присмотрю. И я дала ему слово.

И тут сильно накрашенное лицо Шэрон исказилось, слезы потекли ручьем на платьице от Версаче.

– Что я наделала? – захныкала она, рухнув в мои объятия. – Как могла отдать свое сердце убийце?

– Потому что ты очень романтична, – ответила я, сочувственно гладя сестру по спине. – Ты годами легко отдавала свое сердце. Слишком легко.

– Тебе я его не отдавала, – уныло пробормотала Шэрон. – Тебя я ненавидела.

– Я тебя тоже ненавидела. Сильнее, чем могу выразить.

– Не сомневаюсь, что ненавидела, хотя я, наверное, ненавидела тебя куда больше, чем ты меня. Я даже описать не могу, как сильно я тебя ненавидела.

– И не надо, потому что я ненавидела тебя каждой…

– Уймитесь-ка вы, – прервал нас Рэй. – Барри встал из-за стола и направляется вовсе не к буфетной стойке.

Мы с Шэрон обернулись.

– Куда это он…

Я вдруг сообразила, что Барри, должно быть, заметил нас, догадался, что мы прибыли по его душу, и решил смыться.

– Он побежал к причалу. – Шэрон вытерла слезы и расплывшуюся черную тушь. – На свою яхту.

– Я сообщу охране, – сказал Рэй. – Они пошлют за ним полицию.

– Верно, – кивнула я. – Пусть с Барри разбирается полиция. Самое главное – ты теперь в безопасности, Шэрон. Шэрон?

Глаза сестры остекленели, словно до нее наконец все дошло. Качая головой, она стащила с ног босоножки на высоченных шпильках и отшвырнула их.

– На этих хреновых штуках не побегаешь, – пробормотала она.

– Шэрон, – заговорила я, встревоженная ее душевным состоянием. Встревоженная куда больше, чем обычно. – Что ты делаешь?

– Отправляюсь за этим засранцем, – ответила она. – Осточертели мне мужчины, использующие меня. Обещают луну с неба, а оставляют с кукишем! Осточертели!

– Ты не можешь… – Я схватила ее за руку.

– Еще как могу! – Шэрон вырвалась. – Вы, если хотите, сидите здесь и дожидайтесь, пока полиция отловит его, но я не стану! Ни за что! Пока-пока!

Босиком, в облегающем платье, Шэрон помчалась в погоню за Барри.

Вполне очевидно, мы с Рэем никак не могли позволить ей одной гнаться за убийцей. Пока мы сломя голову неслись за ними, я размышляла, как такое возможно: мы приехали в Нассо, чтобы спасти мою сестру, и вот теперь она подвергает нас опасности.