В окружении (ЛП)

Слишком тонкая брюнетка передавала тошнотворное вступление в счастливое падение

моей репутации, затем повернулась к стене телевизоров, выстроенных позади нее, где

логотип шоу исчез, и камера переключилась на журналиста.

Там, в пределах рамок телевизора Эйса, стояли две женщины. Одну я опознал, как

репортера шоу. У нее были светлые волосы, и полагаю, ей было за двадцать пять лет. Я видел

ее раньше, – она передавала последние слухи о богатых и знаменитых – и мне было

ненавистно признавать, что я ждал эксклюзивные новости по окончанию шоу, если они

включали того, от кого я фанател.

Что ж, подумал я с кривой усмешкой, как тебе такое понравится… Ощущения

немного отличаются, будучи по ту сторону, не так ли? И разве это неправда? И опять же,

присутствовало то желание избавиться от завтрака, который я съел этим утром с Эйсом, и

оно только усиливалось, когда репортер начала говорить.

– Бренда, спасибо, что согласились сегодня встретиться с нами. Мы не можем

передать вам, в каком восторге мы были, получив ваш звонок.

Затем оператор приблизил камеру к привлекательной даме около пятидесяти в

красивой, коралловой блузке, скромно застегнутой до ключиц, где нитка жемчуга – подделка,

уверен – лежала на ее коже. Ее спутанные волосы с прошлой недели были выпрямлены и

убраны за уши, а на месте пестрых сережек–колец были соответствующие ожерелью

жемчужины. Разве не картинка материнского совершенства.

– Спасибо, Холи. Я рада находиться здесь.

Когда она нацелила улыбку в сторону репортера, я понимал, что та женщина считала

ее искренней, и я полагал так же. Бренда, наверняка, была в восторге о того, что играла

главную роль в своем джек–потовом–реалити–шоу, но шестое чувство, которое у меня

просыпалось, когда дело касалось это женщины, заставляло меня изучать каждую черту ее

лица пока… Вот оно, подумал я, когда подошел ближе к экрану. Я склонил голову в сторону

и сосредоточился на слегка прищуренных глазах, и там, в тех зеленых глубинах, которые

были так похожи на мои собственные, таился расчет, как поиметь меня.

– В первую очередь, я должна отметить, – сказала Холи, – что очевидно, пока я сижу

напротив вас, откуда Дилан получил все хорошее. Вы совершенно прекрасны.

Бренда фальшиво рассмеялась и поднесла руку к своему жемчугу, чтобы потеребить

его.

– Вы очень милы. Спасибо.

– Нет. Нет. Я серьезно. Пока у нас не появилось возможности поговорить с Диланом

лично, то теперь–знаменитый билборд на Голливуд с национальной рекламной кампанией,

где он изображен, и те вкусные фотографии, которые недавно всплыли ни с кем иным, как

Эйсом Локком, дали нам небольшое представление о вашем красивом мальчике.

Бренда кивнула, опуская руку на место, на ее колено, поверх черной юбки карандаш.

– Ох, это все мой Дилан…

– Она блять серьезно сейчас? – наконец, заговорил Эйс, откуда из–за моей спины. Но я

поднял руку вверх, останавливая его, и он умолк. Я хотел слышать каждое слово, которое

выходило из ее лживого рта.

– Из маленького мальчика в красавца. И соблазнителя тоже…

Бренда позволила словам повиснуть в воздухе, как наживке, дожидаясь, когда на нее

клюнет рыба. Это не заняло больше одного удара сердца, или двух, а затем Холи в тот же

момент насадилась на этот крючок.

– Соблазнителем?

– Да, – ответила Бренда, ее улыбка растянулась, несомненно, от удовольствия, что на

ее уловку повелись. – В смысле, ребенком он постоянно попадал в неприятности. Обычное

поведение детей, естественно. Несколько украденных конфет там, прогулянный урок здесь,

но к восьми годам…или возможно к девяти? Он стал мастером по заговариванию зубов в

небольших мелочах. А потом прибавьте ко всему этому ямочки эти, и кто бы смог устоять от

такого лица?

– Кто, в самом деле? – усмехнулась Холи вместе с Брендой, считая, что это милая,

небольшая подколка матери, которая вспоминала годы своего маленького сына. Угу, точно. –

Уж точно не мистер Локк.

– Уж точно, – согласилась Бренда.

– Итак, у нас есть вопрос: Дилан уже привозил Эйса к себе домой для знакомства с

родителями?

Мои руки сжались в кулаки по бокам, и я стиснул их так сильно, что ногти на моих

пальцах угрожали прорвать кожу на ладонях. Боже, Бренде повезло, что ее нет сейчас

поблизости, потому что я всерьез раздумывал убить ее прямо здесь и сейчас. И похрен на

последствия.

– К сожалению, Холи, кое–что случилось в моем прошлом, что отдалило нас с

Диланом, хотя я надеюсь, что мы восстановим нашу связь, пока я здесь, в Лос–Анджелесе. Я

до сих пор опечалена тем, что он отказывался увидеться со мной.

Пока одна за другой скатывалась ложь с ее коварного языка, камера приближалась к ее

лицу, и мне отвратительно было видеть влажный блеск, навернувшийся на ее глаза. Нет…

она не…

– Кое–что, – даже Холи спросила это очень аккуратно – потому что мы же не хотим

ранить ее долбанные чувства. – Вы имеете ввиду то время, что вы провели в тюрьме из–за

наркотиков и проституции?

Бренда устроила целое шоу, поднося край пальца под свой нос, втягивая продуманный

всхлип, а Холи тут как тут, наклонилась с платком.

– Прошу, не торопитесь. Я понимаю, как это, должно быть, сложно.

– Спасибо, – ответила Бренда, деликатно промакивая свой нос. – Это было долгое

путешествие, чтобы исправиться и оказаться там, где я сейчас. Я совершала ошибки в

прошлом. Много ошибок. Но вы должны понимать, что я это делала, чтобы выжить. Я

должна была обеспечить едой и крышей моего мальчика.

– Конечно. Это вызывает восхищение. Материнская любовь не знает границ.

Если бы я не стоял в двух шагах от экрана телевизора, то ни за что бы ни поверил в то

дерьмо, которое услышал.

– Действительно, так, Холи. И именно поэтому, так болезненно, что Дилан…Он… –

Бренда замолчала, шмыгнула носом, а затем, ага, крокодильи слезы потекли ручьем по ее

щекам. – Он отказывается встречаться со мной и даже зашел настолько далеко, что убедил

мистера Локка, будто я здесь для того, чтобы встать между ними.

– А это так, Бренда? Вы не согласны с тем, что ваш сын вступил в отношения с

Эйсом? Вас беспокоит то, что это каким–то образом его изменит?

– Уже изменило. Дилан всегда был слишком амбициозным. Он всегда говорил мне,

что сделает все, что потребуется, чтобы выбраться из нашей скромной…ситуации. Даже

зайдя так далеко, предложив мне в то время использовать его немалое очарование, чтобы

заманивать клиентов.

Холи поерзала на месте от дискомфорта, и я мог сказать, что она уже собиралась

задать вопрос на миллион долларов. Я готовился к тому, что случиться дальше, но никогда в

жизни я бы не предположил слов, которые последовали между ними двумя.

– Так вы хотите сказать, что Дилан помогал вам продавать наркотики, когда был еще

мальчиком?

Слезы, текущие по щекам Бренды волшебным образом высохли, и она

воспользовалась мгновением, чтобы собраться, а затем моргнула и покачала головой.

Я задержал дыхание, молясь, чтобы произошла какая–нибудь природная катастрофа,

чтобы телевышки потеряли сигнал, и чтобы меня проглотила земля, но мне не так повезло.

Секундой позже, Бренда скинула бомбу, которая разнесла все те годы, которые я провел,

оттачивая свое счастливое существование, прямо в ад.

– Ох, нет, дорогая. Он помогал мне с мужчинами.

Даже несмотря на то, что Бренда не выложила все сразу, то тишина, царящая в студии,

где проходило интервью, и ошарашенное выражение на лице Холи, давали яснее ясного

понять, что чертово сообщение получено.

Я уже видел завтрашние заголовки, или даже те, которые появятся уже сегодня