Черт меня дернул притвориться геем! (СИ)

- А сколько их всего? – полюбопытствовал я.

- Пятеро, - ответил Матвей, когда мы уже ехали в машине. Он отвечал кратко, не отвлекаясь от дороги, а Макс снова улетел в дальние дали, изучая взглядом каждую капельку воды на автомобильном стекле.

- Слушайте, - я вздохнул, - А почему вы мне вообще все это рассказать решили? А то вы так и не ответили, почему они «не успокоились»…

Неземнов тут же повернулся ко мне лицом, сидя на переднем сидении и, посмотрев на меня своими серыми, полными тоски глазами, произнес:

- Они не успокоились, потому что полторы недели назад, когда они избивали меня, я сказал, что они – бабы, раз нападают толпой на одного. Ну а я, в отличие от них, не полный придурок, и, заранее предугадав, что они будут ждать моей выписки, наплел родакам всякой фигни, чтобы из больницы выйти в одиночку. Ну, как и думал, один из стайки, Скиф, меня караулил. Он и сказал, что кто-то из них хочет назначить мне стрелку.

- Я пойду с тобой, - тут же отрезал я, подавшись вперед и вцепившись пальцами в его плечи. Он лишь немного искусственно улыбнулся и, опустив взгляд, ответил:

- Ты можешь присутствовать, но драться я буду один.

- Опять толпой на одного? Ну уж нет, я буду помогать!

- Нет, один на один. Мы это обсудим завтра. А ты мне уж точно ничем помочь не сможешь! – он подмигнул и отвернулся.

- Кстати, - тут влез в разговор Матвей, - Рассказали мы тебе потому, чтобы, на случай, если Макс снова попадет в больницу, ты был в курсе причины.

- Очень смешно, блять! – огрызнулся Неземнов и уставился в окно.

- Но зато правда. И, думаешь, ему стоит завтра присутствовать?

- Нет, но и замуровать Никиту будет некуда. Да и я почему-то уверен, что он стену в случае нужды проломит… - парень почесал затылок, а я лишь победно хмыкнул. Но в противовес в душе все сжалось. Как так? Снова драка? У Макса ведь болят ребра, наверняка! Он просто скрывает, отшучиваясь. Я ведь вижу, как он морщится, если приходится наклоняться вперед или поворачиваться вбок. Я, быть может, наивный, но уж точно не тупой!

Я смогу присутствовать - так я хоть как-то смогу контролировать процесс… Хотя, это громко сказано. Ну, смогу наблюдать, но влезать, как я понимаю, строго запрещено. И интересно, кто же эти парни? Тупые качки, как ребята вторят друг другу? Вдобавок, еще и беспощадные, раз так избили одного парня, напав впятером.

- Просыпайся, - прошептал мне на ухо знакомый и любимый голос, щекоча дыханием шею. Я невольно поморщился и медленно открыл глаза. Где это я?

- Мы приехали, - Матвей открыл заднюю дверь с другой стороны, оперся коленом о сидение и, взяв меня за плечи двумя руками, поднял из лежащего, растекшегося по кожаному салону, состояния, буквально швырнув в объятия Макса, словно я какой-то коврик. Парень тут же бережно обнял меня, обхватив обеими руками, и прижал к себе.

- Ну, давай, - Матвей подошел, и Неземнов освободил одну руку, чтобы обменяться с лучшим другом рукопожатием. Я же в полудреме наблюдал за ними, стараясь хотя бы наполовину открыть глаза. Язык вообще не слушался, и поэтому я лишь пробормотал что-то неотчетливое, когда блондин, сев в машину, пожелал мне удачи.

Мы простояли снаружи, пока внедорожник Мэтта не скрылся за углом, а потом Максим, прижав меня крепче к себе, буквально потащил в подъезд.

Наконец, зайдя в лифт, я понял, что что-то не так. То ли я все еще не проснулся, то ли мне кажется, или цвет стен в лифте поменялся. Вдобавок, мы приехали почти сразу, как только двери закрылись. Значит, этаж второй, не выше… Мы вообще где?

- Макс, - осторожно позвал я парня, когда он выволок меня, все еще находящегося в агрегатном состоянии «жидкость», из кабины лифта и понес на себе к одной из входных дверей, - Мы где? Это не мой дом.

Парень тут же остановился, наклонился ко мне и поцеловал в уголок губ. Его кожа показалась такой холодной, что я даже вздрогнул и мгновенно пришел в себя. О да, глаза открылись, ноги перестали быть бездвижными и бесполезными конечностями! Я встал и, потерев лицо ладонями, оттягивая кожу щек, наконец привел себя в чувства.

- Ну так где мы?

Макс хмыкнул и, ехидно улыбнувшись, ответил:

- Наверняка тебя мучило любопытство, не изменилось ли здесь чего за шесть лет, - он, достав ключи, засунул их в замочную скважину одной из дверей и повернул его несколько раз.

- Милости прошу, - открыв её передо мной, парень вытянул руку вперед, предлагая мне зайти первым.

Не верится. Я не был здесь шесть лет. А обстановка в прихожей почти не изменилась. Все такой же сервант из темного дерева, высокая полка для обуви и шкаф-купе с зеркальными дверцами.

- Я и забыл, что ты сюда переехал, - я улыбался, как последний придурок. Действительно, я был просто счастлив.

- Я войду? – осторожно поинтересовался я, начав расстегивать ветровку. Как-то с трудом верилось, что Неземнов доверит мне осмотреть теперь уже свое собственное гнездышко.

- Нет, блин, я тебе хотел только коврик в прихожей показать! Конечно, заходи, - пролепетал он и, закрыв за нами дверь, начал раздеваться. Я последовал его примеру и, разувшись, тут же пошел в гостиную.

Удивительно, здесь обстановка также осталась неизменной. Плазменный телевизор, большие окна с длинными бежевыми шторами, длинный коричневый диван, на котором мы с Оксаной всегда любили беситься, когда были маленькими. Черт, ностальгия, аж до дрожи. Все такое родное, такое … Как будто на мгновение совершил путешествие в прошлое!

Я пошел дальше, на кухню. А вот тут все уже по-другому. Мебель изменилась, но гамма цветов, едко-зеленого и серого, осталась неизменна. И мне нравилось, как все вместе смотрелось. Гармонично, но не пафосно. И, наконец, комната, некогда бывшая детской.

Да, тут была кардинальная перестановка. Интерьер, мебель, даже обои и ковровое покрытие – изменилось все. Теперь, вместо двух односпальных кроваток, где раньше видели сны дети четы Неземновых, стояла большая двуспальная кровать, с двух сторон которой красовались тумбочки, отделанные в одинаковом стиле – некое светлое дерево, возможно, бук. Ковровое покрытие сменилось с пятнистого на бледно-серое.

Я посмотрел на подоконник и не смог сдержать улыбки – посреди цветущих и зеленеющих растений стоял мой мирт, только пересаженный в надлежащее кашпо.

Я повернулся к Максу лицом и увидел, что он просто смотрит на меня, почти не моргая.

- Чего? – не выдержав, спросил я, а сам улыбаюсь до ушей.

Парень улыбнулся.

- Иди ко мне.

Я покорно подошел и осторожно обнял его за талию, тут же подняв лицо вверх, как бы выпрашивая поцелуй. Но он не торопился, а растягивал удовольствие, уткнувшись лбом мне в плечо.

- Есть не хочешь? – вдруг спросил Макс заботливо.

- Пфф, да ты издеваешься? Или ты меня откармливаешь на съедение? – я улыбнулся. Он наклонился и, подтверждая мои слова, прикусил кожу на шее. Я съежился и поджал плечи, чтобы он перестал, потому что было немного больно, но вместе с тем приятно. Покалывание, не приносящее особого дискомфорта, даже доставляло удовольствие.