Так бывает (СИ)

Послышался смачный треск стекла, осколки посыпались в салон и на бетонный пол. Но разбить все с одного удара ей не удалось,- силенок маловато.

На губах была мечтательная улыбка. Ведь она представляла, что это бьется не стекло, а голова Кости. Вдребезги и до кровавой каши.

Снова замах. И резко опустила биту на остатки стекла.

Когда, спустя пару минут, лобового стекла в машине совсем не было, она успокоилась.

- Подержи! - сунула Артему свой агрегат, и достала из сумочки ярко-красную помаду, хорошую дорогую, водостойкую.

- Без проблем, крошка! - Артем ухмылялся, глядя на ее действия, но биту спокойно забрал в свои руки, - Я начинаю тебя бояться.

Таня никак не комментировала его слова. Думала куда бы лучше послание оставить? На боковые стекла или на капоте?

Кивнула своим мыслям и встала перед машиной, открывая тюбик помады. Красное на белом будет шикарно смотреться. Да.

- Не порежься о стекло, Танька, аккуратно! - тихо пробормотал Тема, еле сдерживаясь от смеха.

А она приступила к исполнению второго пункта своего плана. Оставляла послание. Таня не собиралась скрываться или прятаться. Она открыто заявила кто и главное за что, такое сотворил с белой красавицей ауди.

«Кобелю и бабнику, от друга Тани, с любовью!»

Надпись была шикарна.

После, они абсолютно без проблем, добрались до гостиницы, и Артем пообещал проследить, чтобы Костя не сильно бушевал и не отрывался на Маришке, если что.

И на следующее утро, когда Таня выпытывала у Кирилла, что с ним происходит, на мобильный позвонил Костя.

Игнорировать звонки «друга» было бы некрасиво с ее стороны.

- Слушаю! - защебетала в телефон, а Кирилл, услышав такой неприкрытый сарказм в голосе родительницы, застыл посередине комнаты, и начал внимательно прислушиваться к разговору.

- Ну, привет, мстительница!

- Ох, ты уже успел оценить мое творение?! - иронично заметила, - Скажи круто вышло! Стильно! Белые машины с красными надписями последний писк моды, Костенька. Ты мне должен спасибо сказать за бесплатный тюнинг твоего автомобиля.

- Таня, я все понимаю, все! Но нельзя было как-то по-другому?

- По-другому? - задумчиво переспросила, - Можно было. У меня была в руках бита, и я представляла на месте стекла твою тупую голову, как тебе такой вариант?

- Господи, ты чокнутая на всю башку! Твою мать!

- Извини, дорогой, но ты заслужил и не такое. Будь моя воля, я бы тебя похитила, оставила в темном подвале, подвешенным за яйца на недельку другую. Но, к счастью, тебе повезло, что Илья тебя принял. А меньше всего я хочу его расстраивать.

- Не знал, что ты можешь быть такой стервой.

- Теперь знаешь! И берегись, Костя, потому что в следующий раз, когда ты оступишься, под моей битой окажется твоя голова.

- Да пошла ты! Не смей лезть в мою семью! - заорал он, - Я в твою не лезу!

- Не надо мне грубить, Костя! Не надо! Ты говорил, что мой друг, когда приехал в мой город, но уже тогда ты прекрасно знал, кем приходишься Илье, но смолчал. Так что, заслужил. И не смей мне говорить, что я права не имею, понял?! Это я, а не ты мыла, купала и меняла памперсы твоему сыну, поздравляла его восемь лет подряд с днем рождения, Новым Годом и Рождеством. Отвечала на коварные детские вопросы, и наблюдала, как он растет. Так что, пошел ты к черту со своими претензиями. Не бедный, стекло поменяешь. И скажи спасибо, что это была не твоя голова.

- Спасибо! - рявкнул и бросил трубку.

А Таня только довольно улыбалась. Она выяснила все, что хотела. Большего ей и не надо было. Если Костя в бешенстве говорит, что Маришка и Илья его семья, значит так и есть.

- Мам, - потрясенный Кирилл присел напротив, - А что происходит?

- Твоя мать разбила машину своего друга, битой, и оставила ему послание губной помадой на весь капот. Вот что происходит!

- Офигеть! - Кирилл даже присвистнул, - Ну ты у меня крутая! Круче просто не бывает!

- Не переводи тему на меня. Просто расскажи, что с тобой происходит.

Сын как-то даже немного покраснел и смутился, занервничал.

- Не знаю, мам. Просто она такая клевая, и меня на место поставила. А я же не хотел ее обижать, просто внимание привлекал. Она взяла и обиделась.

- Она, это кто, и что именно ты сделал?

Сын вздохнул, и снова его взгляд стал таким грустным-грустным.

- Ее зовут Настя и она поступила в наш универ, только на лечебку.

- Значит, она медик?

- Да.

- И как же ты ее обидел?

- Скажем так, я не слишком лестно отозвался о выборе ее профессии.

- Почему?

- Что, почему?

- Ну, ты ведь так сказал не просто так, а зачем-то?! Были же какие-то причины, кроме самой очевидной?

- Ну, она не выглядела особо счастливой, если честно. Ее родители заставили идти в медицинский. И я ее задел. А она мне понравилась. Такая...такая... - Кирилл мечтательно закрыл глаза, чем вызвал у Тани улыбку, похоже, и вправду, влюбился.

- Ты знаешь, где она живет?

- В общаге нашей, вроде, только я не знаю в какой именно.

- Ну, так узнай, или хочешь, я у Вики спрошу, у кого можно узнать. Ты фамилию то знаешь?

Сын кивнул, а потом мотнул головой.

- Нет, я сам все сделаю. У парней спрошу, они там много кого знают.

- Ты цветы то девушке купи, и объясни все нормально, извинись. Девушки это любят.

- Я понял, мам, понял!

Он подошел к ней, обнял сильно.

- Спасибо за то, что ты у меня такая крутая! Но больше битой не махай, а если надо скажи мне, я лучше сам, или вон папку попроси, его ж подарочек.

Легонько отвесила ему подзатыльник.

- Все-то ты знаешь! Иди уже, Ромео, ищи свою Джульетту.

Когда смогла выяснить точно, что творилось с сыном в последнюю неделю, ее сердце немного успокоилось, стало легче дышать, и ушла тревога.

Он всего лишь влюбился.

А она то, себе, уже напридумывала всякого.

Большой город - большие соблазны. Они конечно есть везде, но в родном городе у Кирилла были другие знакомые и друзья, а у родителей другой социальный статус.

И пусть Таня его воспитывала всегда довольно строго,- но и не перегибала палку, - все равно боялась, что он может здесь попасть в дурную компанию, поддаться чужому влиянию и влипнуть в неприятности.

От этого ведь никакое воспитание не застраховывает. Здесь совершенно другие люди. Абсолютно.

Друзья проверяются в беде, в трудностях. И, своих друзей, Таня могла пересчитать по пальцам одной руки.

А Кирилл молод и горяч. Он влюбился впервые и для него это трагедия. И еще будут новые друзья, однокурсники, одногруппники. И далеко не все будут рады его успехам, его возможностям. Таня не могла не думать об этом, не могла не переживать.

Хоть и старалась об этих своих тревогах с сыном не говорить,- не думала, что он будет доволен, еще расстроится, чего доброго. Лишнее это.

Иногда делилась всем этим с Маришкой, но времени у них всегда не хватало на толковый разговор, а так, может быть, посоветовала ей что-то, или Таня просто бы выговорилась, и все легче бы стало на душе.

Все чаще она ловила себя на мысли, что ей хочется поговорить с Димой, с тем, кто неравнодушен к судьбе ее сына,- а по всем последним событиям выходило именно так.

Но пока не могла позвонить ему сама, хоть и очень хотелось услышать его голос, ядовитое замечание или многозначительное молчание, после заданного вопроса.

Ей его не хватало.

Его присутствия.

Его незримой и незаметной заботы о ней, о ее здоровье и ее чувствах.

Его тепла.

Его запаха.

Но между ними стояла стена. Прозрачная, как то самое стекло, но слишком прочное, чтобы его можно было разбить даже битой.

Проблему такими методами не решить.

И честно, она сама не знала зачем, но снова записалась к психологу, которого ей посоветовала Маришка. И как только разгребётся с делами на первое время, все немного устаканится, пойдет на прием и обсудит свою проблему.

Она прекрасно понимала, что Дима... он ее мужчина, и только ее. Другого в ее жизни никогда не будет, и она сама никого другого рядом не хочет. Ее воротит, стоит только подумать, что не Димины руки могут прикоснуться к ее коже, что чужие губы могут поцеловать. Сразу становилось противно и от самой себя, и от ситуации в целом.