Цепная реакция (ЛП)

— Я знаю твою слабость, — говорю я ему.

— И что это?

— Деньги. Ты хочешь их, а они у меня. Сделаешь что-нибудь моим братьям, и ты никогда не получишь ни цента.

Чу поднимает пистолет и направляет его на Алекса.

— Ты блефуешь.

Я задерживаю дыхание, когда Алекс хватает меня за руку, останавливая меня и Карлоса от прыжка перед ним. Он знает, что мы сделаем это — мы поймаем пулю и умрём за него.

Алекс выпрямляется, глядя прямо в дуло пистолета Чу.

Раздается выстрел. Дерьмо. Нет!

Но погодите, Алекс все еще стоит. Даже он выглядит удивленным, когда смотрит на Чу с красным пятном на рубашке, которое расплывается все больше и больше. В Чу выстрелили, и он, схватившись за плечо, растягивается на полу.

Я смотрю на Карлоса, может, у него был еще один пистолет спрятанный в штанах. Но он просто ошеломлено смотрит на Чу. У него не было пистолета в руке.

Я смотрю за спину. Стрелок стоит в дверях, с дымящимся пистолетом в трясущихся руках.

Никки.

Она роняет пистолет и часто дышит, когда я притягиваю её в свои объятия.

— Я не могла позволить ему причинить тебе боль... Я должна была... — плачет она.

— Он ещё жив, — говорит Алекс, выбивая пистолет из руки Чу.

Я слышу полицейские сирены и притягиваю Никки ближе, говорю ей, что все будет в порядке, хотя я дрожу так же сильно, как и она.

Внутрь врывается Рейес с пушкой наготове. Парень покрыт потом и вздыхает с облегчением, когда осматривает место происшествия. Несколько других офицеров окружает Чу и вызывает скорую помощь.

— Черт, Луис. О чем, на хрен, ты думал? — кричит Рейес после того, как Чу задержали и унесли на носилках.

— Вы все могли погибнуть, — он разозленно указывает на Алекса. — Я сказал вам, чтобы вы дали мне адрес этого места, и оставались дома. Какого черта ты здесь делаешь? — Алекс пожимает плечами.

— Послушай, Рейес, как только мы поняли что происходит, то просто не могли позволить брату встретиться с Чу в одиночку.

— Он наша кровь, — говорит Карлос, похлопывая меня по спине. — И важен для нас.

— Мы должны выяснить, в порядке ли Энрике, — говорю я. — Что если он...

— Я уже направил патрульную машину, чтобы проверить автомастерскую Энрике, — говорит Рейес. Он колеблется. — И новости неутешительные.

Я зажмуриваюсь, задаваясь вопросом, когда же прекратится все это насилие. Иногда мне кажется, что Бен прав и что мир фантазий лучше, потому что реальность — отстой... но затем я смотрю на Никки и верю, что вместе мы сможем справиться со всеми трудностями.

Рейес направляет нас всех в полицейский участок для дачи показаний, а затем родители забирают нас, после того как окружной прокурор прослушал записанный телефонный разговор. Обвинения нам не предъявили, а деньги в сумке и оффшорный счет были переданы полиции.

Никки объяснила, что пистолет был Марко... Когда они были вместе, он показал ей место у железной дороги, где КЛ прятали оружие.

Марко сказал Никки, что был там, когда Энрике умер и он знал, что Чу планировал на складе. Его привели в участок и предъявили обвинения, как соучастнику убийства.

— Тебя трясёт, — говорю я, когда обнимаю Никки две недели спустя. Мы сидим на диване в её гостиной, а ее мать периодически проверяет нас.

Она не особо рада, что мы до сих пор вместе, но она медленно привыкает к этой идее. Бен сказал нам, что мы вдохновили его на новую игру, над которой он работает... с нами в качестве главных героев.

— Я так рада, что ты здесь, — говорит Никки, оборачивая свои руки вокруг меня и крепко сжимая. — Есть кое-что, о чем я тебе не сказала. — Она смотрит на меня своими выразительными шоколадными глазами, которые словно окна в ее латинскую душу. — Я подала документы в университет Пердью неделю назад.

— Правда? — спрашиваю я, улыбаясь, как будто в первые, после того, как оставил ее тогда на пляже.

— Да. Кто еще, кроме меня, будет держать тебя в стороне от неприятностей?

Эта девушка — мой ангел. В первую же секунду, как я увидел ее, помню, я подумал, что Бог послал ее на землю специально для меня. Она верила в меня, когда даже я не верил в себя.

— Ник, я люблю тебя.

— Я знаю, — отвечает она, касаясь пальцами того места, где бьется сердце. — Я чувствую это здесь. Мне не нужны слова того, что ты уже доказал. Я бы пережила все это снова, ты знаешь. Хорошее и плохое... все это стоило того.

— Я бы тоже сделал это снова... но если это когда-нибудь случится, воздержись от удара коленом по моим яйцам. Я уверен, что наши будущие дети это оценят.

Она отстраняется от меня и ее брови ползут в верх.

— Наши будущие дети? Луис, не торопи события.

— Почему нет? — спрашиваю я ее. — Мысль о том, что ты выйдешь за меня замуж, разве не пробуждает в тебе волну адреналина?

— Да,— говорит она, целуя меня. — Да, это так. Однажды ты сказал мне, что я заставила тебя поверить в невозможное. Ты заставил меня поверить в любовь, от которой я отказывалась. Спасибо тебе за то, что доказал, что это не просто сказка.

Глава 50

Никки

Семь месяцев после стрельбы.

Три недели до того, как мы выпустимся.

Я смотрю на Луиса через наш стол на химии. Дерек что-то говорит ему, но он не слушает. Я знаю это потому, что он только что одарил меня комбинацией подмигивание-улыбка, которая напомнила мне о нашей первой встрече. Я и тогда уже знала, что этот парень был самоуверенным.

Чего я не знала, так это то, что я влюблюсь в него.

— Никки, вы меня слушаете? — говорит миссис Питерсон, а теперь еще и мама маленькой девочки, махая рукой перед моим лицом.

— Что?

Луис смеется.

— Что тут смешного, мистер Фуэнтес? Мы работаем с кислотой. Будьте внимательны, это крайне важно. Пожалуйста, разбирайтесь с вашими отношениями вне моего класса.

— Простите, миссис Пи, — бормочет Луис, сосредотачиваясь на задаче.

Мы с Марианой берем пробирку и следуем инструкциям.

— Я не могу поверить, что вы все еще вместе, — ворчит она. — Это не продлится долго, ты же знаешь.

— Я бы не стала ставить против нас, если бы была на твоём месте, — говорю я ей, беру пипетку и капаю небольшую каплю кислоты на лист бумаги, наблюдая, что произойдет.

Чувствуя на себе взгляд Луиса, я поднимаю глаза. Он соблазнительно облизывает свои губы. Я бы закатила глаза, но вместо этого решаю подмигнуть ему, улыбнуться в ответ и облизать свои губы, чтоб вывести его из равновесия.

— Чувак! — кричит Дерек. — Ты пролил кислоту на свою руку!

Мои глаза расширяются, когда Луис глубоко вдыхает воздух, сыпля проклятия на испанском языке, и бросается в аварийный душ в задней части класса. Я в панике бегу за ним.

— Ты в порядке? — спрашиваю я.

Он смывает кислоту под душем.

— Chica[55], ты отвлекла меня.

— Извини. Я не хотела.

Он слабо улыбается.

— Да, ты хотела. Со мной все будет в порядке.

Я вздыхаю с облегчением.

— Никогда бы себе не простила, если бы у тебя остался шрам.

Миссис Питерсон появляется рядом со мной.

— Мне нужно вызвать скорую помощь? — спрашивает она, рассматривая его руку, где формируется красная отечность, в месте, где кислота коснулся его кожи.

— Нет, — говорит Луис. — Я в порядке. Это была всего лишь капля.

— Я отстраняю вас от эксперимента и вместо этого задаю написать доклад на двадцать пять страниц по кислотам.

Она указывает на меня.

— Вас тоже, юная леди. И вам придется пересесть, чтобы не смотреть друг на друга. Когда вы двое прекратите нарываться на неприятности? Надеюсь, что скоро. Хорошо, что у меня уже есть ребенок, а то вы могли бы напугать меня так сильно, что я родила бы на месте.

Она выходит из комнаты.

— Иди сюда, — говорит Луис, жестом приглашая меня присоединиться к нему под струю воды из душа.

Я делаю шаг под душ и в считанные секунды становлюсь мокрой, как он.

— Что, если миссис Пи вернется сюда и поймает нас? — спрашиваю я, когда он наклоняет голову, чтобы поцеловать меня. — Ты же в курсе её политики нулевой терпимости. Знаешь, это также в списке правил школы.