Семейный альбом

– До этого не доходило, Фэй.

– Странно слышать такие слова – ведь ты уже однажды уходил и тоже не трудился объясняться со мной. – Сейчас не время ссориться, ведь только что нашлась Энн. Казалось, они должны были вопить от радости, но столько накопилось горечи, и так долго они избегали друг друга…

– Я не знал, что тебе сказать, Фэй.

– Поэтому ты просто ушел от нас.

Вард понимал, что это правда. Так случилось во второй раз в их жизни, но у него не было той силы, что держала ее. Под руку подвернулась Кэрол, она помогла ему снова почувствовать себя мужчиной, и это смягчило удар, нанесенный сыном-гомосексуалистом… И он доказал себе – у него все в порядке… Но убеждаясь в нерастраченности своих мужских достоинств, он забыл о Фэй. И теперь понял это. Но как ей объяснить? Она прошла мимо него к двери.

– Я позвоню, как только мы вернемся. Вард робко посмотрел на жену.

– Я тоже заказал билет на трехчасовой рейс. Я подумал, что ты полетишь именно им.

– Лететь обоим нет необходимости. – Она действительно не хотела, чтобы он сопровождал ее.

И так достаточно тревог – наркотики, беременность, от которой следует срочно избавляться. От Варда ей надо только одного – извинений за то, что он оказался таким сукиным сыном. Но даже об этом она не хотела сейчас слышать, нет времени. Фэй раздраженно взглянула на мужа и увидела мольбу в его глазах.

– Я пять месяцев не видел ее, Фэй.

– И можешь подождать еще день. – Вард не двинулся с места, и она, вздохнув, поглядела на него. Как обычно, муж все осложнял. И Фэй сдалась. – Ладно. У меня студийная машина.

Она повернулась и вышла, он – следом. Тэйеры молчали всю дорогу до аэропорта, Фэй не хотелось говорить с мужем. Места в самолете оказались в разных концах салона, и когда стюард попытался оказать им любезность и поднять кого-то, чтобы усадить их рядом, Фэй разубедила его.

Когда они сели в самолет, Вард ни капли не сомневался, что их браку настал конец. Самым неприятным было то, что девица, оказавшаяся последней каплей в их отношениях, ничего для него не значила – просто подвернулась под руку, чтобы он мог самоутвердиться как мужчина и сгладить боль. Слишком поздно пытаться объяснять… Фэй согласилась ехать в отель Лайонела в одном такси с ним, но при этом посмотрела на него в упор.

– Я хочу, чтобы ты как следует понял, Вард: эти двое пять месяцев посвятили поискам девочки. На целый семестр бросили учебу и искали ее каждый день. Если бы мы положились только на полицию, то никогда не узнали бы, где находится Энн. И если ты скажешь хоть одно оскорбительное слово кому-то из них, я больше никогда с тобой не увижусь. Я буду общаться с тобой исключительно в судебном порядке. Если ты хочешь развода без скандала, мой друг, веди себя прилично с сыном и Джоном Уэлсом. Ясно?

Взгляд Фэй был тяжелым, а Варда – таким же жалким, как и весь день. Он казался побитым, но был сам во всем виноват, по крайней мере перед ней.

– А если я не захочу развода без скандала?

– Тогда и не пытайся ехать со мной в город, Вард. – Фэй подняла руку, чтобы остановить такси для себя, и он сбавил тон в полном отчаянии.

– А я вообще не хочу развода. Почему ты так уверена, что я хочу развестись? Я ничего такого тебе не говорил.

Фэй горько рассмеялась.

– Не смеши, я не видела тебя четыре месяца, ты не являлся ночевать и думаешь, после этого я буду жить с тобой? Похоже, ты принимаешь меня за большую дуру, чем я есть на самом деле.

– Ты не дура, Фэй, это я полный идиот.

– Полностью с тобой согласна, но сейчас не время и не место обсуждать столь тонкую материю. – Она усмехнулась и посмотрела на него с откровенным раздражением. – Я вообще не понимаю, какого черта ты увязался за мной.

– Посмотреть на Энн… Поговорить с тобой… Мы так давно не общались, Фэй…

– Не по моей вине.

– Знаю, виноват только я. – Он был готов полностью взять вину на себя, здравый смысл как будто вернулся к нему. Но слишком поздно. Для обоих.

Она скептически посмотрела на мужа.

– А что случилось? Твоя маленькая медсестра из мыльной оперы дала тебе отставку после моего ухода?

– Нет, я бросил ее сам.

Кэрол бесилась от ярости, когда Вард сообщил, что едет в Сан-Франциско вместе с Фэй. Он давно собирался сказать ей, что между ними все кончено, независимо от того, захочет ли Фэй остаться с ним. Девице было всего двадцать два года, и Варду уже становилось скучно с ней. Все кончено, это обычная дурацкая интрижка. Ему нужна только Фэй. Так всегда и было, но жена замкнулась в собственной боли, и он не мог пробиться к ней. Все это время им нечего было дать друг другу, но он хотел получить еще один шанс, если она согласится выслушать его. Но Фэй не желала этого, по крайней мере, так ему казалось.

Она остановила такси, рывком открыла дверь и уставилась на него.

– Так ты едешь, Вард?

– Ты слышала, что я сказал? С той девицей кончено.

– А мне наплевать.

– Ну и прекрасно. Просто знай, и все.

– Так вот, и ты тоже знай, Вард. У нас с тобой тоже все кончено. Конец. Финиш. Ясно? – Она дала водителю адрес и села сзади.

– Я не согласен.

Ей так хотелось ударить его, но приходилось говорить тихо, чтобы не слышал водитель.

– Ничего себе, ты почти полгода не жил с нами, обмазал меня дерьмом и выставил дураком себя, связавшись с девицей на тридцать лет моложе, а теперь вдруг великодушно решаешь вернуться. Да пошел ты в задницу, Вард Тэйер! Я хочу развода, и больше ничего. – Она перехватила взгляд водителя в зеркале заднего вида, но Вард ничего не заметил.

– Я хочу остаться с тобой.

– Ты сукин сын!

– Знаю. Но мы женаты двадцать один год, и я не хочу расставаться, Фэй.

– Не хочешь? Пять месяцев ты об этом не думал. Оба понимали – почему. Это было результатом потрясения из-за Лайонела. Слабое сочувствие шевельнулось в душе Фэй.

– Ты ведь знаешь причину.

– Но это не повод так поступать со мной.

– Я не мог иначе доказать себе, что я мужчина.

– Слишком слабое оправдание.

– Но так и было. – И, глядя в окно, добавил: – Ты никогда не поймешь, что это для меня значило.

– А теперь? Ты снова собираешься наказывать сына?

– Я благодарен ему за Энн. – Но в голосе зазвучали прежние нотки.

– Ты никогда не простишь его, да?

– Я не могу забыть, кто он.

– Он твой сын, Вард. И мой.

– Для тебя все обстоит по-другому.

– Может быть… Но я люблю его. И он слишком молод.

Вард вздохнул.

– Я знаю… Мне было очень больно, я так долго был не в себе. Не просто смириться с таким открытием, а теперь вот Энн…

Фэй нахмурилась, размышляя о том, что рассказал ей Лайонел. Стоит ли предупредить Варда? Такие новости могли придавить его окончательно.

Впервые за много месяцев она ласково заговорила с ним.

– Лайонел думает, что Энн все это время пичкали наркотиками.

Он в беспокойстве посмотрел на нее.

– Какими?

– Он не уверен, но, кажется, марихуаной, ЛСД…

– Могло быть и хуже.

– Да. – Фэй вздохнула и добавила: – К тому же она беременна.

Вард зажмурился, снова открыл глаза и посмотрел на Фэй.

– Что с нами всеми произошло за эти полгода? Наша жизнь рухнула.

Она улыбнулась ему. Ничего не поделаешь, он говорил чистую правду. Со временем они соберут, соединят разрушенное. Как уже было когда-то. Он посмотрел на жену и взял ее за руку.

– Мы оба прошли через ад.

Фэй мысленно согласилась с ним и руки не отняла. Они нуждались друг в друге. Хотя бы на несколько месяцев. И все-таки она была рада, что муж поехал с ней. Даже если после того, как все кончится, им придется расстаться.

Такси неслось в город; они сидели, углубившись в мысли о маленькой беззащитной девочке, об их дочери Энн.

24

Тэйеры появились в «Сан-Марке» в начале шестого. Маленький скромный отель на Дивисадеро-стрит стал домом для Джона и Лайонела почти на пять месяцев. Прежде чем войти в подъезд – Вард шагал следом, – Фэй на секунду задержалась и посмотрела наверх. В последний приезд она узнала, что комната мальчиков на третьем этаже. Фэй решительно направилась к лестнице, не дожидаясь объяснений клерка за стойкой. Ей не хотелось ни с кем разговаривать. Она жаждала видеть Энн. Начисто забыв о Варде, Фэй тихо постучала. Лайонел подошел сразу, взглянул на мать сквозь щелку и в некоторой нерешительности распахнул дверь. С порога Фэй увидела, что на кровати, спиной к двери, кто-то лежит. В банном халате Лайонела, длинные волосы разметались по подушке. На миг Фэй показалось, что Энн спит, но та медленно повернулась посмотреть, кто пришел. Лицо залито слезами, под глазами темные круги; сами глаза – огромные на осунувшемся лице. Фэй замерла, ошарашенная, но сдержалась. За пять месяцев дочь стала совершенно другой – серьезная, чужая. Совсем чужая. Неузнаваемая. По фотографии полиция вряд ли разыскала бы ее.