Одна обещанная ночь (ЛП)

Больше я ничего не рассказываю и не признаюсь, что я бы согласилась на что угодно с ним, если бы он только позволил. Это не секс, это связь, ощущение полной безопасности, которого я так хотела добиться самостоятельно. Настоящий вызов разумности. Миллер Харт раздражительный, осторожный и импульсивный, но время между моментами раздражения невероятно потрясающе и безмятежно. Я хочу, но не верю, что смогу найти эти ощущения с каким-то другим мужчиной.

Нан смотрит на меня задумчиво, крепко сжимая мою руку:

– Почему это ни к чему не приведет? – спрашивает она.

Я честна с ней, и она, в любом случае, должна видеть все как есть. Она не глупая.

– Не думаю, что он надежный, – говорю я тихо.

– Ох, Ливи, – вздыхает бабуля. – Мы не в силах выбирать, в кого влюбляться. Иди сюда. – Она встает и тянет меня к себе, даря крепкие объятия. Напряжение и неуверенность как будто испаряются, когда я в ее руках. – Из любого опыта, что дает нам жизнь, мы должны находить положительное. Я вижу много хорошего в твоей встрече с Миллером, милая.

Бормочу согласно в ее плечо, а сама задаюсь вопросом, буду ли я в состоянии принять эти предполагаемые возможности. Он уже успешно разрушил одно свидание. И если я и дальше собираюсь отказывать Миллеру Харту, мне нужно вырабатывать силу воли и стойкость. Дерзость, которой славятся девочки Тейлор, ушла из меня, но я должна перенастроить ее. Она там. Она вспыхивает сейчас и потом, очень скоро мне нужно будет вцепиться в нее и никогда не отпускать.

Я щурюсь, когда мне в лицо направляют камеру, и Нан ослепляет меня вспышкой.

– Возьми себя в руки, бабуль, – стону я, одергивая подол дурацкого платья. Стою перед зеркалом целых двадцать минут, рассматривая свое драматичное перевоплощение. Целый день, весь чертов день, я провела за депиляцией, выщипыванием, нанесением макияжа, глажкой и выпрямлением. Я опустошена.

– Видишь, Джордж! – она делает еще несколько снимков. – Дерзкая!

Закатываю глаза, глядя на улыбающегося Джорджа, и снова одергиваю подол.

– Прекрати сейчас же, – я убираю камеру от своего лица, при этом чувствую себя подростком, идущим на выпускной. Это было неизбежно, но суматоха только заставляет меня чувствовать себя еще более экстравагантной.

– Выглядишь неподражаемо, Ливи! – Джордж смеется, забирая у Нан камеру и не обращая внимание на ее шокированный взгляд. – Оставь бедную девочку в покое, Жозефина.

– Спасибо, Джордж, – говорю я, снова одергивая платье.

– Прекрати одергивать свое платье, – бабуля шлепает меня по рукам. – Иди прямо, подбородок вверх. Продолжишь нервничать, и ты будешь выглядеть не к месту и чувствовать себя некомфортно.

– О Боже, я ухожу, – хватаю свою до глупости маленькую сумочку и иду к двери, отчаянно стремясь избежать чрезмерной реакции на мой… усовершенствованный внешний вид. Хлопаю дверью сильнее, чем намеревалась, и цокаю на каблучках по дорожке, слыша при этом, как Нан кричит на Джорджа. Улыбаюсь, распрямляя плечи, продолжаю идти, сунув сумочку под подмышку и воздерживаясь от желания снова одернуть платье. Я сделала только пару шагов своей важной походкой, когда издалека увидела Грегори, идущего ко мне. Он слегка запинается на полпути, и я понимаю, если бы была достаточно близко к нему, то увидела бы, как он жмурится. Странно, но от такой его реакции я не чувствую себя экстравагантной, это придает мне уверенности, и я поднимаю подбородок и делаю свою лучшую попытку перенять кошачью походку. Не знаю, преуспела ли я, но на лице Грегори появляется улыбка от уха до уха, а в пятидесяти метрах от меня слышится восхищенный свист.

– Горячая штучка! – он останавливается с распростертыми ко мне руками, расставив ноги на ширине плеч. – Чтоб меня, мне придется их отгонять!

Я даже не краснею. Демонстрирую свой идеально отрепетированный поворот, после чего обнимаю его.

– Практиковалась весь день.

– Вижу, – он отстраняется от меня, пробегая по мне взглядом, после чего приглаживает мои волосы и улыбается. – Прямые и блестящие. Ты выглядишь даже более чем потрясающе. Дерьмо, ты только глянь на эти ножки!

Смотрю вниз на свои ноги и вижу изгибы, которых раньше не замечала.

– Ощущения отличные, – признаю я.

Он обвивает рукой мою талию и притягивает к себе.

– Ну, так и должно быть, потому что выглядишь ты удивительно. Решила уйти без меня? – спрашивает он, ведя нас к главной дороге, чтобы поймать такси.

– Нет, я не могла там больше оставаться.

– Могу себе представить.

– Ты одет с иголочки, – тяну рукав его розовой рубашки. – Стараешься произвести впечатление? – Смотрю на него и замечаю сдерживаемую улыбку. Это заставляет меня улыбнуться.

– Мне не надо стараться, Ливи, – пижон. – Пообещаешь мне кое-что?

– Что?

– Называть меня Грегом сегодня.

Моя улыбка становится шире, а рука обнимает его талию.

– Я буду называть тебя Грегом сегодня, если ты будешь называть меня дерзкой леди.

Он смеется:

– Дерзкой леди?

– Да, малышка, сладкая девочка, милая девочка… – тут же осознаю свою ошибку.

– Кто называет тебя сладкой?

– Не важно, – я сразу пресекаю его допрос и пресекаю поток собственных мыслей. – Суть в том, что я не девочка.

– Тогда ясно. Пусть будет дерзкая леди, – он наклоняется и целует меня в лоб. – Ты никогда не поймешь, насколько я сейчас счастлив.

– Потому что встретишься с Бенджамином?

– Он Бен, – толкает меня своим бедром. – И нет, не из-за Бена. Из-за тебя.

Смотрю на своего самого лучшего друга и улыбаюсь:

– Я тоже счастлива, – отвечаю задумчиво.

Глава 16

Первое затруднение с моим коротким платьем. Грегори с легкостью выбирается из такси, в то время как я пытаюсь выбрать наилучший способ вылезти, не обнажив свои модные трусики черного цвета. Обеими руками держу подол платья, но клатч выпадает из руки.

– Дерьмо! – ругаюсь я, поднимая его.

– В этой части ты не упражнялась, верно? – дразнит меня Грегори, одной рукой забирая сумочку, второй беря меня за руку. – Боком. Вылезай боком.

Отдаю сумочку и беру его за руку, следую его совету и выставляю из машины правую ногу, так выбираться гораздо проще, без напряга, а заодно не устраиваю зрелище прохожим.

– Спасибо.

– Грациозна, как лебедь, – друг подмигивает и вкладывает сумочку мне в руку. – Готова?

Набираюсь уверенности, делая глубокий вдох:

– Готова, – утверждаю я, глядя вверх на здание с синими огоньками, бегущими вверх по стеклянному фасаду, и красную дорожку, которая распростерлась сбоку с кучей людей на ней, ждущих, пока их впустят.

Я немного поражена. Композиция «Blurred lines» Робина Тика гремит из открытых стеклянных дверей, неоновый свет внутри, и охранник в окружении вышибал делает пометки в папке, прежде чем впустить людей.

Меня хватают за руку и толкают в начало очереди. Я не упускаю двусмысленных взглядов, брошенных в нашу сторону ожидающими гостями.

– Грегори, там очередь, – шепчу я громко, как раз когда мы оказываемся перед охранником с папкой в руках.

– Грег Мейси и Оливия Тейлор, гости Бена Уайта, – уверенно заявляет Грегори, в то время как я вздрагиваю под пытливыми, наглыми взглядами завистников в длинной очереди.

Охранник листает страницы, просматривая список имен, в конце концов хмыкает и отстегивает толстую веревку, соединяющую два крупных ограждения.

– Бар с шампанским на первом этаже, в дальнем углу, слева от вас. Мистер Уайт там, в VIP зоне.

– Спасибо, – Грегори кивает, притягивая меня к себе, и осторожно подталкивает к дверному проему. – VIP зона, – шепчет он мне на ухо. – И ты только что назвала меня Грегори, дерзкая леди.

– Ничего не могу поделать, – осматриваюсь и вижу многочисленные этажи, соединенные лестницами из матового стекла в свете клубных огней. Повсюду со вкусом одетые люди, прислонившиеся к перилам, в поле зрения нет ни стаканов, ни бутылок пива…только шампанское. За каждой барной стойкой – а их три, насколько мне видно – ряды и ряды бутылок шампанского. Я никогда не пробовала его, но, похоже, скоро это изменится.