Возьми (ЛП)

– Нет. Послушай меня. Они – причина, по которой они не хотят со мной общаться.

А не ты.

Логан поморщился.

– Тейт…

– Логан. Заткнись, – он уперся руками в стену по обе стороны от его головы. – Я

знаю, что мне нужно с ними разобраться, и я сделаю это, но не сейчас.

Логан закрыл глаза, как будто пытался заблокировать все, что происходило.

– Мне жаль…Я просто не могу думать ни о чем другом.

Тейт уронил руки и отступил на шаг назад.

– Долбаная Диана…

– Которой достаточно, чтобы убить любой стояк. Даже мой, – подметил Логана и

поцеловал его в губы. – Тебе нужно подписать документы, а мне нужно…

– Что?

– По чему–нибудь врезать? – предположил Логан.

Тейт покачал головой, расстроенный тем, что пришлось иметь дело с ней.

– Мне жаль, что она объявилась здесь.

– Как и мне. Но, может, она была именно тем, что нам нужно.

– В каком смысле? – спросил Тейт, когда Логан пошел к входной двери.

Когда тот добрался до нее, он оглянулся назад и сказал:

– Она заставила нас понять, чего мы хотим, а чего – нет.

Тейт бросил взгляд в сторону Логана, но тот просто открыл входную дверь.

– Логан? – Тейт ждал, пока Логан не остановился и не обернулся к нему лицом. – Я

хочу тебя. Ее появление не изменило ничего.

Улыбка, которая пересекла полные губы Логана, стоила миллиона столкновений с

Дианой, потому что прямо сейчас, Тейт понимал, что Логан по–настоящему верил ему.

– Я знаю.

Глава 26.

Утром в воскресенье Тейт сбросил скорость своего мотоцикла и поехал вдоль

улицы из своего детства.

После того, как Логан ушел вчера вечером, у него было предостаточно времени

подумать. Он подписал документы, которые Диана в очередной раз подготовила со своим

новым адвокатом, а потом принял решение попытаться увидеться со своей семьей.

Прошла неделя с тех пор, как он что–то слышал или встречался с ними, и он все

еще не мог поверить, что его собственные родители – люди, которые его вырастили –

буквально…отреклись от него.

«Может, они просто были не в духе»

Он сглотнул, когда остановился у тротуара соседнего дома. Лучше не заезжать на

подъездную дорожку, просто на случай если они услышат.

«Блять. Какой у меня план? Пробраться тайком?»

Заглушив двигатель, Тейт снял шлем и просидел так несколько минут, уставившись

на родной двухэтажный дом. Он помнил, как бегал по двору с Джил, играя в прятки, и то

большое дерево за домом с шалашом, который построил для них отец. Теперь же, это

место, которое всегда было его убежищем, место, полное хороших воспоминаний, только

лишь напоминало ему о прошлых выходных и всех тех ненавистных словах, которые

вылили на него.

Спустившись с байка, он глубоко вдохнул и закрыл глаза на секунду.

«Ты сможешь сделать это»

Он был несчастлив несколько лет, и сейчас, когда он, наконец, обрел счастье, самое

время дать понять родителям, что это его выбор – его решение быть по–настоящему

свободным. Это его жизнь, в конце концов, и если они не понимают этого, тогда придется

распрощаться с ними.

Ступая по подъездной дорожке, он чувствовал, как хрустел гравий под ботинками.

С каждым проделанным шагом, у него создавалось ощущение, будто он идет на казнь. Из

его головы не выходило лицо матери полное отвращения, и тошнота накатывала волнами.

Но он был решительно настроен сделать это – ему это было нужно.

Повернув к небольшой тропинке, ведущей к ступенькам крыльца, Тейт

остановился, когда заметил сидящего на четвереньках отца в садике около дома. Тот его

еще не услышал, так что Тейт наблюдал за его работой.

В детстве он боготворил своего отца. Он был тем мужчиной, которым Тейт хотел

стать, когда вырастет. Высокий, примерно 180, и сколько себя помнил Тейт, он всегда

сравнивал себя с ним.

«С каждым днем ты становишься все больше и больше похожим на отца. Такой

же красивый, молодой человек. А эти локоны…Ты, как две капли воды похож на него,

Тейт».

Его отец всегда гордился этим сравнением. Он хлопал его по плечу и говорил:

«Мой мальчик, несомненно». Тейту стало интересно – он по–прежнему так считал?

Шагнув ближе, гравий снова захрустел под его ногой, на этот раз оповещая его отца

о своем прибытии. Тейт наблюдал, как тот заметил его и медленно поднялся. Оттряхнув

руки от грязи, он вышел из садика, в котором работал.

– Привет, пап.

– Уильям, – его голос был твердым и отстраненным, и Тейт ощутил, как начали

потеть ладони от того, как отец посмотрел на него, изучая его, будто он каким–то

образом…изменился.

– Я хотел заскочить…

– Зачем? – перебил его отец, сбивая Тейта с мысли. – Что–то изменилось?

Тейт понимал, о чем именно тот спрашивал. «Ты осознал, что неправ?» Но он здесь

не для того, чтобы извиняться за свой выбор.

– Нет. Ничего не изменилось.

Его отец решительно кивнул, а затем посмотрел поверх его плеча.

– Тогда я не совсем понимаю для чего ты здесь.

Тейт поморщился, как будто отец ударил его, а затем шагнул к нему навстречу.

– Серьезно? Ты не понимаешь для чего я здесь? Это – мой дом, пап.

Отец продолжал игнорировать его, и это безразличие выводило его из себя.

– Посмотри на меня, – потребовал Тейт, и его отец перевел на него пристальный

взгляд – такой же, как у него самого. – Ты хочешь, чтобы я ушел, и никогда больше обо

мне не слышать, просто так? Из–за того, с кем я встречаюсь?

– Ты встречаешься с мужчиной, Уильям. Чего еще ты ожидал? Это противоречит

всему, во что мы верим.

Тейт сжал руки в кулаки и попытался изо всех сил сохранять спокойствие, несмотря

на хаос, творящийся глубоко внутри.

– Меня учили любить ближнего своего. Похоже, я просто шагнул на ступень выше.

Его отец не сводил с него взгляда, и от отвращения в нем Тейт задумался, куда

подевался его настоящий отец. Точно, как и с его матерью в прошлые выходные, сейчас

перед ним стоял совершенно незнакомый человек. Они оба мутировали в ужасных,

осуждающих созданий.

– Отсутствие деликатности только доказывает, насколько плохое влияние оказывает

на тебя этот человек. Твое поведение на прошлой неделе было непростительным. Ты был

груб, некорректен и хамил.

Тейт покачал головой, не веря собственным ушам.

– Я был груб и некорректен? Вы выкинули меня из своей жизни, из–за того, кого я

люблю.

Все тело его отца напряглось на последнем слове, и он медленно обвел его всего

взглядом, будто впервые видел. А потом он сказал ему голосом, которого Тейт никогда не

слышал:

– Разговор закончен. В прошлые выходные твоя мать довольно четко разъяснила.

Тебе здесь больше не рады.

Того шока и боли не было. Тейт чувствовал ярость, которая грозила поглотить его.

Сейчас он кипел от злости.

Злясь на подобное неприятие собственной плоти и крови.

– Если я уйду, обратно уже не вернусь, – объявил он, удивляясь твердости своего

голоса, когда внутри ощущал, как все крошилось. – Я попытался поговорить с вами,

заставить вас понять, но я уже взрослый. Я буду делать то, от чего я счастлив, и если это

означает, что я больше не сын вам, значит, так тому и быть.

Тейт развернулся и уже собирался уйти, когда услышал последние слова своего

отца.

– Ты в любом случае мне больше не сын.

Тейт был решительно настроен не оступиться, после этого удара, и, не

оборачиваясь, пошел по тропинке, которая когда–то вела к его дому – его безопасному

месту.

Он дошел до дороги и услышал свое имя, пока забирался на байк. Он поднял взгляд