Джокер
![Джокер](/uploads/posts/books/40008/40008.jpg)
Джокер читать книгу онлайн
Больше всего в этом грязном и паршивом мире я ненавижу две вещи. Первая - это ложь. В любом её проявлении. Вы знали, что там, где правит закон, нет места справедливости? Вы знаете все оттенки греха на вкус, но понимаете ли, что иногда согрешить означает совершить добро для этого мира? Означает очистить его от истинного зла. Вы все кричите о торжестве и приоритете правды, но ни один из вас не выдержит и сотой доли того, что она несет в себе. Порождения лжи. Такие же, как я. И еще я ненавижу тишину. Я ненавижу безмолвие, которое длится дольше нескольких секунд. Оно впивается в моё тело краями острых мыслей, режущих на живую сознание. А вы этой тишины боитесь. В этой тишине вы никогда не бываете одни. В этой тишине вас всегда жду Я.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту pbn.book@yandex.ru для удаления материала
– Вы правда считаете меня трусом? Вы думаете, что я сбегу и брошу вас? После всего что я вам сказал?
Я отвела взгляд и тяжело вздохнула.
– А пистолет зачем?
Не ответила и пошла вперед, спрятав руки в карманы.
– Кого вы хотите убить из этого пистолета? Нас преследуют по меньшей мере около тридцати ищеек. В кого вы будете стрелять? Этот пистолет бесполезен, как любое другое оружие.
Я пошла быстрее, а потом побежала, услышала, как он бежит рядом.
– В себя, да? И вы правда считаете, что я вас оставлю?
Я резко повернула к нему голову.
– Ты обещал мне, что сделаешь это сам, помнишь?
Он болезненно поморщился.
– Нам не придется. У нас все получится. Видите, вдалеке огни? Мы уже близко. В отеле проведем день, а вечером снова в путь. Вы не знаете меня, Марианна. Вы даже понятия не имеете, что вы значите для меня. Я не позволю вам в себя стрелять я вообще не позволю, чтобы ОН вас догнал и вернул обратно.
Он взял меня за руку и потянул за собой.
21 ГЛАВА. Мира
Старший следователь следственного комитета Кирилл Алексеевич Трефилов тяжело выдохнул и залпом опрокинул в себя остатки остывшего чая. Отложил в сторону кружку с надписью: «Самому НАХОДЧИВОМУ следователю», подаренную ему помощником пару лет назад на «23» февраля, и грузно опустился в новенькое кресло, которое, кстати, оказалось ужасно неудобным по сравнению с его любимым креслом, прослужившим ему не один год и безжалостно отправленным на склад во время отпуска своего хозяина. Надо сказать, сюрприз в виде ремонта кабинета, да и всего этажа, Трефилову очень сильно не понравился. Его нервировали эти нежно-голубые стены и блестящая темная мебель. Он барабанил длинными пальцами по отполированному до скрипа столу и тихо матерился, понимая всё же, что злость эта далеко не на вышестоящее начальство, самовольно распорядившееся его кабинетом, и не на помощника Круглова, безнадежно опаздывавшего сегодня, а на самого себя. За то, что ухватить не может мысль, которая бродит в голове, словно тот самый понурый ёжик в тумане, и тонким голосом заунывно взывает к его вниманию.
Перед ним кучей лежали десятки фотографий с мест происшествий. На всех них трупы, расчлененные части тела и замаранные кровью стены, двери и автомобили.
Кирилл Алексеевич вдруг подорвался и начал складывать фотографии в хронологическом порядке, стараясь не рассматривать искорёженные органы и изрезанные лица. Парадокс, он вполне спокойно относился к убийствам, его не тошнило от запаха крови и вида отрезанных голов, рук и ног. Однажды он даже расследовал дело по факту убийства молодой беременной женщины, живот которой был вспорот, а плод вынут из него и вложен в руки погибшей. Тогда рвало и Игоря, и местного участкового, и молодого судмедэксперта, а сам Трефилов продолжал спокойно рассматривать несчастную с не рожденным ребенком в поисках вещдоков.
Но вот фотографии…Трефилов к своим сорока пяти годам ненавидел снимки застывшей смерти. Ему казалось, что она смотрит на него потухшими глазами потерпевших, бесстрастно снятых экспертами. Словно задаёт ему очередную шараду, и с каждым разом ему всё тяжелее разгадывать ее. Чертовы психопаты, кромсающие людей, словно скот, с каждым годом всё изощрённее и безжалостнее. Теперь просто убивать и насиловать уже не так интересно. Сволочи, насмотревшись голливудских фильмов, всё чаще предпочитают оставлять послания полиции. Местный психолог назвал это своеобразным разговором убийц с мёртвыми или со своим прошлым, но Кирилл Алексеевич не верил ему. Уж он – то точно знал, что эти нелюди хотят вести диалог с ним, а не с трупами.
Грёбаная всемирная паутина…Начитаются, насмотрятся херни всякой и идут людей убивать. Трефилов в свое время сутки в себя прийти не мог после первого своего убийства при исполнении. И ведь кого он пристрелил? Грабителя, зарезавшего ножом дедка-инвалида ради военных наград и приставившего лезвие к шее его внучки. А всё же совесть давила, сжимала изнутри тисками железными. Он глаза бешеные, обдолбанные того парня молодого долго еще во сне видел. А эти уроды не просто на курок нажимают, а с невероятным садистским удовольствием вырезают внутренние органы, зашивают рты и носы, отрубают гениталии и головы.
Общество конченых, больных мразей без права на жизнь. Трефилов с радостью бы казнил каждого из них. Просто нажимал бы на кнопку и смотрел, как корчатся в конвульсиях, поджариваясь на электрическом стуле. А на экране перед каждым из них фотографии ни в чём неповинных людей, которых они жизни лишили. Какие на хрен принудительные меры медицинского характера?! Каждого на стул и в землю закопать. И без креста! Чтобы даже мать не знала, где это отродье Ада упокоилось.
- Здорово! Кир, я в школу к малому заходил, вставили мне там по полной, - Игорь начал извиняться с порога и тут же заткнулся, поняв, что старший углублен в бурную мыслительную деятельность.
Кинул сумку на край стола и остановился по правую руку от Трефилова, склонившего набок голову и молча рассматривавшего снимки.
- Он убил сначала водителя «скорой» Голубева, потом Шестакова.
- Да, он будто намеренно показывает, что эти две смерти связаны между собой, - Игорь отодвинул ближайший стул и сел на него, взяв со стола фотографию подвешенного к дереву мужчину. И если бы не вырезанные у него на обоих запястьях часы, то Голубева точно назвали бы самоубийцей: некогда шофёр «скорой помощи» пропил и семью, и квартиру, и работу. Переселился жить в деревню в обветшалый отчий дом, во дворе которого и было обнаружено его тело.
- Какие новости из больницы?
Трефилов тяжело посмотрел на Круглова, и тот едва не поёжился. Знает мужика уже года три, а всё так же тушуется под его взглядом умных зеленых глаз из-под широких насупленных бровей.
- Пока особо никаких. Изъял из архива личные дела Шестакова и Голубева. Действительно работали вместе какой-то период времени. Были в одной бригаде. При этом особую дружбу не водили. Либо о ней неизвестно жене Шестакова, работавшей в той же больнице медсестрой. К друг другу в гости не ходили, если и пили вместе, то обычно всем персоналом на праздниках.
- Нужно вызовы смотреть. Куда ездили и к кому. Когда.
- Эта информация тоже…изъята. Осталось только, - Игорь бросил грустный взгляд в сторону своей черной прямоугольной сумки с длинной ручкой, - изучить ее досконально.
Трефилов удовлетворенно кивнул и снова погрузился в свои мысли. Круглов всегда поражался тому, как старшему удавалось распутывать самые странные и тяжелые дела. Тот по привычке даже не смотрел фотографии, и Круглов догадывался, что следователь просто запоминал трупы, их расположение и окружающую обстановку места происшествия еще во время выезда. Это одновременно восхищало и пугало мужчину.
Протянул руку и взял фотографию блондинки с зашитым ртом. Стена позади нее была испещрена надписями, нанесенными кровью.
- Другой город, другой способ убийства…Женщина. Все остальные – мужики. Почему ты думаешь, что есть что-то общее между делом, навязанным нам сверху, и «нашими» трупами?
- Я так не думаю, - коротко и безапелляционно, а сам смотрит так, будто сейчас руку отрубит, если Круглов не положит фото обратно. Мужчина догадался, что нарушил какой-то своеобразный трефиловский порядок, и тут же аккуратно вернул снимок на место.
- Я так не думаю, - Трефилов смягчился, возвращаясь в реальность, - Но она…Понимаешь, не было следов изнасилования, не было насильственных действий сексуального характера. Молодую девку, приехавшую в деревню к бабке, просто так убили едва не в первый вечер? И убили как? Жестоко! Издевались над ней часами.