Распутывая прошлое (ЛП)

— Коснись меня прямо сейчас, — прошептала я, отпуская платье. Ткань медленно сползла по моим рукам. Соски затвердели. Гусиная кожа покрыла мою кожу.

Его рот открылся, но он не издал ни звука.

Он вернулся ко мне прежде, чем последнее слово вылетело из моего рта. Его руки схватили меня под бедра, приподнимая.

— Обхвати меня, — говорит он.

Я нетерпеливо сцепила ноги вокруг него.

— Но мое белье, — возразила я.

Я ухватилась за пояс, намереваясь его снять, но он дернул меня за них. Ткань порвалась и разлетелась по земле. Я смотрела, затаив дыхание, как он потянулся к бумажнику из заднего кармана и вытащил квадратный пакетик фольги. Бумажник упал в траву. Он спустил свои боксеры. Он был твердым, в дюйме от моих бедер. Я наблюдала, мое тело тряслось, а он одевал презерватив.

Его движения были медленными, и клянусь, он сделал это специально, чтобы я хорошо его рассмотрела. Я хотела сжать руки вокруг него, кожа казалась такой мягкой. Я потянулась. Лаклан перехватил мою руку, мягко удерживая за запястье. Он посмотрел на меня, а на его губах была коварная улыбка.

Я приподняла бедра. Его член задел мое бедро.

Эта коварная улыбка исчезла.

Он медленно входил в меня. Заставляя меня чувствовать каждый дюйм. Мой рот открылся. Мои веки, трепетая, закрылись. Это ощущалось слишком хорошо.

Я ждала, когда он начнет двигаться, но он остановился. Его рука сжала мой подбородок, заставляя посмотреть на него. И я поняла, он хочет смотреть на меня. Он хочет увидеть мою реакцию, когда впервые начнет двигаться во мне.

— Двигайся, — проговорила я, тяжело дыша. — Ты должен двигаться.

Я думала, он заставит меня умолять. И, если честно, я знала, что сделаю это. Лаклан мог заставить меня сделать все, что угодно.

— Лаклан, — я еле дышала. — Двигайся.

Он наконец-то дал мне то, чего я хотела. Я почувствовала облегчение лишь на секунду. Он начал двигаться во мне быстрее. И когда я начала подхватывать его ритм, он сделал толчок бедрами, и я почти потеряла сознание.

Он грубо поцеловал меня, поцелуем, который не должен был быть сладким, он предназначался, чтобы заклеймить меня навечно.

И ему это удалось. Я была его.

Кора дерева впивалась мне в спину, и это побудило меня выгнуть ее и сжать ноги.

Моя голова повернулась. Я видела наши косые тени на траве. Я моргнула несколько раз, считая невозможным признать, что это мы. Мужские руки были над ее головой, прислоненные к дереву, как рычаги. Его колени были слегка согнуты, когда он двигался в ней. Они нашли ритм. Она повернула голову обратно и сжала свое тело вокруг него, как вторая кожа. Ее рука обернулась вокруг его шеи, прежде чем опустилась к его плечам, а потом к спине. Ее пальцы впились в нежную кожу, и когда он выходил, она провела ими по коже, зная, что останутся отметины от ногтей. Их тела не разрывали контакт.

Запах пота витал в воздухе. Это их не останавливало. Ничто не могло остановить их. Они бы продолжали двигаться, продолжали искать новые места, к которым могли бы прикоснуться, до тех пор, пока это чувство не исчезнет. — Боже, я люблю тебя, — произнес он низким голосом.

Его слова проскользнули по моей коже, пробежали по моим венам и направились прямиком в сердце.

Мою кожу покалывало, пока она не почувствовала себя живой. Слезы навернулись на глаза. «Останься, останься, останься», — думала я отчаянно. Я не хотела, чтобы это чувство меня оставило. Я попыталась задать темп, но все было бесполезно. Я уже прошла эту отметку. Мои мышцы напряглись и глаза широко открылись, а небо надо мной было затуманено. Мое тело чувствовало себя невероятно, почти невесомо.

Ощущения начали ослабевать, заставляя меня чувствовать себя бесхребетной.

Моя голова упала ему на плечо, и я держалась за него, когда он погружался в меня безумными толчками, пока его пятки не оторвались от земли и не удерживали его тело около секунды. Его голова отклонилась назад, открывая мне вид на его подбородок и шею. Он бессвязно закричал, а его тело дрожало. Я слабо улыбнулась и поцеловала его в плечо.

Я чувствовала его неистовое сердцебиение.

Его голова опустилась мне на плечо. Я слышала, как он снова и снова повторял у моей кожи, — Боже, я люблю тебя. — Я зарылась руками в его волосы.

Он удерживал меня, потому что я не могла двигаться. Я чувствовала себя тряпичной куклой. Мои руки и ноги все еще висели вокруг него. Когда мое сердцебиение начало успокаиваться, он наконец-то отпустил меня. Мои ноги коснулись земли. Я, спотыкаясь, сделала несколько шагов в сторону, как если бы забыла, как ходить.

Я поправила свою одежду, и все это время Лаклан стоял не шевелясь. Его грудь вздымалась, голова прислонилась к дереву.

Я застегнула последнюю пуговицу и сглотнула. — Пожалуйста, только не говори мне, что сожалеешь, — произнесла я нерешительно.

Его глаза закрылись, как будто ему было больно. Он выпрямился, наспех снял презерватив и застегнул свои штаны. Наконец, он нашел свой бумажник на земле. Он нахмурился, смотря на него, как будто не знал, как он там оказался.

— Я, вероятно, должен, не так ли? Но я не могу. — Он указал туда, где мы оба были сплетены. — Я никогда не буду сожалеть об этом.

— Тогда почему ты так смотришь?

Он схватил рубашку и надел ее быстрыми, яростными рывками. Она скользнула на место, и он в шоке посмотрел на меня.

— Я не закончил! — взорвался он.

Я остановилась по пути, мои глаза расширились.

— Ты уезжаешь отсюда, и я чертовски горжусь тобой, — шепчет он. — Но если сегодняшняя ночь что-то и показала, так это то, что я люблю тебя, и никогда не позволю тебе уйти из моего мира.

Мои губы приоткрылись, но я ничего не сказала. Я еще не оправилась от его слов. Слова «Я люблю тебя», из уст Лаклана никогда не устареют. Эти три слова послали разряд в мое тело.

Он невесело засмеялся. — Я не хочу отпускать тебя.

Я не хотела, чтобы он отпускал меня. Я хотела остаться рядом с ним до конца своей жизни. Хотя, я не сказала ему, как чувствовала себя. Маленький голосок в голове нашептывал, говорил, что в минуту, когда я скажу, чего хочу, этого никогда не произойдет.

Я подошла к нему и обняла за талию. Мое лицо было откинуто назад, когда я смотрела на него. Он наклонился, его губы медленно двигались по моим. Все, что я не сказала, я вложила в этот поцелуй. Лаклан ответил мне, удерживая так крепко, что я едва могла дышать.

Я первой отступила назад.

— Мы должны возвращаться, — сказала я с сожалением.

Я протянула руку. Он схватил ее, переплетая свои пальцы с моими. Я всегда не поспевала за его длинными шагами, но сегодня он шел медленно. Трава шелестела у нас под ногами.

— Я нервничаю, — произнесла я.

— Уезжая из Маклин?

— Уезжая от тебя. Маклин. Всего, что я знала, — призналась я.

Он сжал мою руку. — Не волнуйся, ты будешь в порядке.

— Я не знаю, нормально ли так переживать.

— Ты начинаешь новую главу, конечно, это нормально.

Я хотела спросить, будет ли он навещать меня.

Я боялась быть где-либо без него. Даже когда его не было в Маклин, меня всегда успокаивали домик на дереве и память о нас. Если я уеду, то боюсь, что и воспоминания останутся позади.

Стало видно его дом. Свет был включен, и я видела, как внутри двигаются тени. Моя хватка усилилась. Я не была готова отпустить его. — Ты видел своих родителей?

— Только секунду. Я бросил сумки и пошел к тебе.

Я улыбнулась. Он отдал предпочтение мне.

Мы дошли до высокого дуба. Оба уставились на домик на дереве. Отец Лаклана годами заменял гнившие доски, но годы брали свое. Что-то закончилось сегодня. Такое чувство, будто подошел конец главе моего детства. Больше никаких ночей, просиживаемых в домике на дереве, и моего разбивающегося по Лаклану сердца.

Поднялся ветер. Я винила его в слезах на моих глазах.

— Лаклан? — сказала его мама.

Лаклан бросил на меня взгляд. Мы еще не закончили на сегодня, и не хотели, чтобы кто-либо нас прерывал.