В окружении (ЛП)

парней стояли за освещением, и когда все замолкли, я получил сигнал.

Да. Именно это было тем занятием, для которого я был рожден. Я обожал этот

деловой, переменчивый, – обычно однодневный – модельный мир. Ты приезжаешь на съемку,

площадка которой создана специально по тому образу, в котором они хотели тебя видеть,

потом тебе показывают куда встать, и затем фотограф или оператор в данном случае,

устраиваются сами, и ты выпускаешь свою магию.

В отличие от кинопроизводства, это естественно для меня. Модельный бизнес – это

все о знаниях своих лучших ракурсов, удачного освещения, как использовать то, чем одарил

тебя Господь, чтобы спроектировать эмоции на дизайнера, продюсера или компанию,

которые наймут тебя в следующий раз. И к счастью для меня, похоже, у меня был дар к

этому. Обычно слова были не нужны, не нужно запоминать сценарии, только лишь

правильное мерцание в твоих глазах, правильный наклон подбородка, изгиб губ или «давай

же возьми меня» надутые губы и фотограф щелкал, щелкал, щелка, пока не закричал…

– Блестяще, Дилан! Именно этого мы и хотели. Только сделаем несколько

дополнительных кадров.

И только шесть часов спустя… все закончилось.

Я вернулся в небольшую комнату, где переодевался ранее, и был на середине

складывания своих брюк на вешалку, когда зазвонил мой мобильник на небольшом

диванчике у дальней стены. Я застегнул молнию на своих джинсах и бросил туда взгляд,

заметив имя Эйса и его номер, высветившийся на моем экране, и когда я ответил, то не смог

сдержать улыбку, которая пересекла мои губы.

– Разве ты не должен ехать на встречу, красавчик?

– Так и есть, – ответил Эйс с бряканьем ключей, сопровождающих его голос, что

давало мне понять, что он, видимо, направлялся к своей машине, пока говорил. – Просто

хотел позвонить и узнать, как прошли съемки сегодня.

Эм, угу, конечно. Скорее всего, он позвонил, чтобы убедиться, что определенная

женщина не объявлялась снова, не преследовала, не звонила мне и не выскакивала из каких–

нибудь кустов.

Прошла почти неделя с тех пор, как Бренда заявилась на пороге моей квартиры,

вымогая у Эйса деньги за молчание о моем прошлом, и несмотря на то, что мне

потребовалось пара дней, чтобы перестать заглядывать за каждый угол с параноидальными

мыслями, что выскочит чудовище и уничтожит мою жизнь, я начал думать, что она

прислушалась к угрозе Эйса и свалила ради своего блага.

Но от этого я не стал испытывать меньшую вину за то, что она попыталась сделать.

Воспоминания о ее требованиях миллионов, чтобы сдержать яд, который она распространит,

вынуждало меня вздрагивать каждый раз, когда я думал об этом. Но после долгих заверений

Эйса, я постарался изо всех сил оттолкнуть это в сторону, и наконец–то, показалось, что все

вроде устаканилось.

– Съемки прошли замечательно. Все здесь были потрясающими, и ты скоро увидишь

меня, попивающим виски из низкого бокала в Эдисоне, – одобрительное мычание Эйса

послышалось в трубке, когда я снял с вешалки рубашку с коротким рукавом и скользнул в

нее. – О, и эмм… я может, а может и нет, получу несколько приличных коробок. Поээээтому,

могу ли я уговорить тебя на бутылку Blue Label и помощь мне в перевозке остальной части

моей мебели сегодня?

– Хмм, ну, не знаю… – произнес Эйс, когда пикнули замки на его Ламборджини.

Затем я услышал, как открылась и закрылась дверь, и он вернулся. – Я смогу слизать его с

тебя?

Да, умоляю.

– Уверен, если ты сможешь помочь мне, то это можно будет организовать.

– В таком случае, как насчет того, чтобы увидеться после моей встречи? – предложил

он, одновременно включая зажигание. И когда машина зарычала, я застонал в его ухо.

– Клянусь, каждый раз, как я слышу этот звук, у меня встает.

– У нас обоих. Из–за тебя мне стало очень трудно управлять этой машиной, Мечта.

Я прислонился лопатками к стене и ухмыльнулся.

– Ты жалуешься?

– Нихрена подобного. Лучшие три миллиона, которые я когда–либо тратил.

– Святое дерьмо.

Эйс издал звук, наполовину напоминающий мурчание и наполовину рычание, но на

сотню процентов животный.

– Ох, ничего святого не было в том, что ты творил со мной на этой машине.

Я вынуждено зажмурился и опустил руку на свой твердеющий член.

– Не начинай того, что не сможешь закончить.

– Знаю. Знаю. Дай мне пару часов, и я весь твой.

Я кивнул, а затем сменил тему, желая узнать, что он испытывает перед предстоящей

встречей. Он не говорил многого, кроме того, куда собирался.

– Волнуешься? – спросил я.

– Из–за встречи с Рональдо Мендезом?

– Да. В том смысле, что ты же никогда не встречался с ним прежде, да? Очень мило со

стороны Алехандро устроить все это. Он – довольно значимый человек.

– Пробы у самого значимого, – сказал Эйс.

– Я бы нереально нервничал.

– Эм, спасибо…

– Нет. Нет. Я не это имел ввиду. Только лишь, что это Рональдо Мэндэз, мега–

продюсер. Это потрясающе.

Я слышал, как Эйс вздохнул, и представил, как он потирает ладонью свою шею.

– Так и есть. Хотя, честно говоря, я пытаюсь не слишком восторгаться по этому

поводу. В последнее время все случается не в мою пользу, поэтому я съезжу и узнаю, что он

скажет. Но не собираюсь переживать из–за этого.

Я ненавидел это. Я ненавидел то, что Эйс себя так чувствовал. Но не сказать, что он не

предупреждал меня, что все будет происходить именно так. И большую часть времени даже

не казалось, что его это волнует, когда были только он и я. Однако, это не избавляло меня от

чувства вины, когда кто–то звонил и сообщал ему, что его кинули с каким–то еще фильмом

или спонсорством.

Это все, казалось, таким несправедливым. Я тут получал лучшее за всю свою жизнь,

из–за Эйса и моей связи с ним, в то время как его карьера и жизнь рушились из–за меня. Это

вынуждает человека отступить и взглянуть на свою самооценку и то, что он может

предложить, потому что по большому счету именно это было всем, что я должен был

отдавать ему. И я чертовски надеялся день ото дня, что этого будет достаточно.

– Просто послушай, что он скажет…ты никогда не узнаешь, что произойдет в этом

городе на следующий день. И разве не ты говорил мне, что здесь все завязано на том, кто ты

и с кем общаешься?

Эйс рассмеялся.

– Бросаешься в меня моими же собственными мудрыми словами.

– Угу. Он не стал бы звонить и устраивать встречу, если бы не был заинтересован.

Поэтому езжай и узнай в чем суть его проекта. Посмотришь, интересно ли это для тебя или

что–то…

– Нелепое?

– Эйс…

– Ладно, ладно, – произнес он. – Хорошо, я подойду к этой встрече непредвзято.

– Хорошо, – ответил я, счастливый от того, что услышал смех в окончании его слов. –

И Эйс?

– Да?

– Когда закончишь, поторапливайся домой ко мне. Я буду ждать.

После того, как мы попрощались и завершили разговор, я проверил прическу в зеркале

и на месте ли моя одежда, перед тем как взять сумку и направиться к двери. Пришло время

поехать к себе на квартиру и закончить мое прощание.

***

Замедлив машину, я прокладывал путь через огромные дома, расположенные за

воротами «Беверли Парка», и повернул на Беверли Парк Лейн.

Боже, в том районе, где жил я, была парочка впечатляющих домов богатых и

знаменитых, но некоторые из этих раскинулись далеко за пределы видимости. Когда я нашел

нужный номер, то остановил свою машину у массивных ворот, которые были окружены

двумя каменными колоннами и подсвечивались по обе стороны тюдорскими светильниками,

с камерой, вмонтированной на верхушке одной из толстых колонн, и второй, направленной