Слишком много не бывает

Кенту нравилось, что Брук держится и выглядит как настоящая леди. Все мужчины видели в ней благопристойную даму. Но он, Кент, хотел, чтобы она перестала быть благопристойной с ним. Он хотел ее, нагую, жаркую, стонущую и извивающуюся в экстазе, с растрепанными волосами, без макияжа. Он представлял, как она обовьет его ногами и вопьется ногтями ему в плечи.

Кент наблюдал за Брук с обостренным вниманием. Она шла неспешной, элегантно-непринужденной походкой, огибая пустой контейнер.

– Перед отъездом я его отсюда уберу. – Брук бросила на него взгляд через плечо:

– Это не срочно.

Казалось, ничего особенного она не сказала, а сердце у него заколотилось, как у влюбленного мальчишки. Нет уж, когда он затащит ее в постель, спешки точно не будет. Он вдоволь насладится ею.

Брук прошла вперед, и Кент залюбовался ее попкой в форме сердечка, так сексуально выступающей под платьем. У него ладони чесались от желания ее потрогать. Может, ему стоит взять ее сзади, сжимая роскошные ягодицы. Интересно, был ли у Брук когда-либо секс в позиции «партнер сзади»? Отчего-то Кент в этом сомневался.

Хрипловатым шепотом Кент пробормотал:

– Вы сегодня очень мило выглядите. Деловая встреча?

Брук бросила на него еще один взгляд через плечо. Жаль, что из-под темных очков не видно глаз.

– Да, ленч.

Кент приблизился к ней со спины.

– Женские посиделки?

Его осторожные попытки выяснить, не приглашена ли она на свидание, встретили сопротивление.

Брук наклонилась, чтобы потрогать нежно-розовый цветок азалии.

– Нет.

Когда она распрямилась, Кент был так близко от нее, что они почти касались друг друга.

– Перестаньте дразнить меня, Брук. У вас свидание с мужчиной?

Она начала пятиться, но Кент перехватил ее за руки повыше локтей. Кожа ее была очень нежной, очень гладкой, согретой солнцем.

– Осторожнее. – Он привлек ее ближе к себе. – А то упадете прямо в кусты.

Руки Брук вспорхнули вверх, она уперлась ладонями ему в грудь. Губы ее, такие манящие в перламутровой помаде, сложились в удивленное «о».

Кент чуть отодвинул ее от куста, и в тот момент, когда опасность приземлиться на азалии миновала, Брук отпрянула от него. Кент не стал ее удерживать, но и не увеличивал дистанцию.

– Могу я вас кое о чем спросить, Кент?

Она взошла на мощенный кафелем патио, в тень, но не стала присаживаться ни в одно из плетеных кресел с мягкими подушками на сиденьях.

– Валяйте, – с наигранной небрежностью сказал Кент, скрестив на груди руки.

– Сьерре нравится мой сын?

Кент ожидал – надеялся – услышать нечто совсем иное. Но удивляться было нечему. Не в первый раз за последнее время Брук использовала тему сына для того, чтобы завязать разговор. По ее словам получалось, что вся ее жизнь заключена в сыне.

Кент кивнул на кресло:

– Вы не будете против, если я сяду?

– Разумеется, нет. Я могу предложить вам что-нибудь выпить?

– Было бы здорово.

Она одарила его дежурно-вежливой улыбкой и скользнула за дверь, ведущую из патио в дом. Кент проводил ее взглядом. Он давно достиг точки кипения, и, пока ее нет, он срочно должен что-то придумать. Сегодня или никогда. Он больше не мог ждать.

Брук быстро вернулась с двумя запотевшими стаканами лимонада.

– Подойдет?

– Спасибо. В самый раз. – Кент взял стакан из ее руки и осушил его до половины одним глотком.

Брук присела в кресло напротив – колени вместе, спина идеально прямая. Она пила лимонад мелкими глотками.

– Сьерра и Бен, говорите? – спросил Кент, хитро прищурившись. – О них вы хотели поговорить?

Брук сняла очки и посмотрела Кенту в глаза. Взгляд ее был прямой и озабоченный.

– Он ведет себя с ней, словно он сам не свой.

– Если я вас правильно понимаю, у него немало подружек?

– Конечно, он дружит со многими. Бен вообще со всеми ведет себя дружелюбно. Но обычно он держит отношения... под контролем.

Кент вынужден был признать, что и его удивлял тот фанатизм, с которым Бен искал пути к сердцу Сьерры. Но Кент видел и то, что Сьерра уже попала под его чары.

Ему нравился Бен по многим причинам, но главная – он научил Сьерру смеяться вновь. Кенту было как-то спокойнее за нее, когда рядом с ней находился Бен. Он всегда мог прийти на помощь в случае нужды. И Кент сильно подозревал, что если Бен до сих пор ее не завоевал, то это очень скоро произойдет.

– Мне кажется, вам нет нужды беспокоиться о сыне. Это за ним бегают женщины, а не он за ними.

Брук улыбнулась. Материнская любовь снисходительна.

– Он очень интересный мужчина, но он при этом серьезно относится к отношениям. Думаю, это весьма сильная комбинация.

– Вы правильно его воспитали.

В ее карих оленьих глазах светилась материнская гордость, и этот свет делал ее еще привлекательнее.

– Спасибо.

– Он похож на отца?

На мгновение Брук напряженно замерла. Словно ничего не произошло, она поставила стакан на стол и откинулась на спинку кресла. Она скрестила ноги в лодыжках, вытянув их перед собой, словно нарочно привлекая к ним его внимание. Кент улыбнулся, разгадав ее игру.

– Я задала вам вопрос, на который вы мне ответили целой серией вопросов. Может, вы что-то скрываете от меня про Сьерру?

– Ах, да вы из тех подозрительных мамаш-наседок, что кудахчут над своими сыновьями до старости лет?

Стараясь не показывать нетерпения, Брук поменяла положение ног и сказала:

– Если да, то, что с того? А вы очень уклончивы. – Кент засмеялся:

– Ладно, я думаю, что я так же стараюсь защитить Сьерру, как вы – своего сына. Разница лишь в том, что ему повезло больше – вы всю жизнь были рядом с ним, а она по большей части была предоставлена сама себе.

Сочувствие перекрыло раздражение.

– Как же так?

– Ее отец был лицемерным ханжой, а бывший муж – драчливый ублюдок.

Брук была шокирована этим открытием.

– О, простите. Я этого не знала.

– Сьерра очень замкнута. Она о себе не любит рассказывать. – Кент склонил голову и как бы, между прочим, заметил: – А ведь у вас с ней есть кое-что общее.

– В самом деле? Помимо любви к моему сыну? – Кенту нравилось, когда Брук его поддразнивала, но почему она делала это только тогда, когда темой разговора был Бен?! Ее любовь к Бену внушала ей мысль, что данная тема самая безопасная.

– Вы обе были еще детьми, когда жизнь сыграла с вами злую шутку.

Встревожившись, Брук подскочила.

– Хотите еще лимонаду?

Кент тоже встал, загородив ей путь к отступлению.

– Хорошо, что Бен с удовольствием уделяет ей столько своего времени. Вы полагаете, это знак того, что он испытывает к ней настоящий интерес?

Как и рассчитывал Кент, этот новый вопрос помог Брук расслабиться. Плечи ее свободно опустились, и она кивнула:

– Я думаю, он в нее влюблен. Но я не хочу, чтобы ему было больно.

– Как было больно вам?

Брук натянуто и невесело рассмеялась:

– Бен силен, уверен в себе и сам зарабатывает на жизнь. Он не молоденькая девчонка. Он не...

Кент прервал поток слов, прикоснувшись пальцем к ее губам.

– Он не вы?

Губы Брук были подкрашены помадой, и Кенту захотелось слизнуть ее, чтобы почувствовать их настоящий вкус.

Брук не шелохнулась, но глаза ее потемнели, и пульс участился. Кент провел пальцем вверх и вниз по ее губам.

– Давайте по порядку, идет? Сьерра – просто прелесть. Она сдержанна и скрытна потому, что у нее есть печальный жизненный опыт, но она не способна намеренно причинить кому-то боль, так что за Бена вам волноваться нечего. Эти двое разберутся между собой и без нашего вмешательства. И, наверное, быстрее, чем выдумаете.

Брук промолчала.

– Теперь второе. – Он еще ближе подошел к Брук и медленно, чтобы не спугнуть ее, просунул ногу между ее ног, с удовольствием глядя на то, как ее миниатюрная ножка в сандалии контрастирует с его грубыми большими ботинками. Обняв Брук одной рукой за талию, чтобы она не могла ретироваться, Кент поднес палец в помаде к своим губам и, лизнув его, с улыбкой заключил: – Вишня. Ах вы, маленькая проказница!