Раскачай лодку (ЛП)

Джина плюхается на шезлонг рядом со мной, она все утро ходит в очках, даже внутри помещения:

 - Мне кажется, я до сих пьяная.

- Ха, похмелье - то еще состояние.

- Если бы Дому не нужно было вставать на работу, я бы сейчас была все еще в кровати.

Ноэлль пытается что-то промычать, но даже это, кажется, дается ей с трудом.

- Вы обе выглядите жалко. Разве вы не выспались за всю ночь?

Джина не двигается, и, возможно, она уже заснула, поэтому я переключаюсь на свою лучшую подругу, интересуясь, что именно произошло прошлой ночью. После ужина, мы собрались вместе с остальной частью группы, но Истон был настолько озабочен мыслью вернуть меня обратно в его кровать, что мы пробыли с ними только около десяти минут.

- Мы пили до утра, я оттрахала Лейна до потери пульса, а потом мы разговаривали о контракте, пока не заснули.

- Могла бы обойтись и без первой части, а что Лейн рассказал тебе о контракте?

Ноэлль приподнимает очки, смотря на меня с подозрением.

 - Ты серьезно не знаешь, что происходит?

- Нет. У меня еще не было возможности обсудить этот вопрос с Истоном. Было несколько других вопросов, которые нам надо было решить в первую очередь.

- О, мне кажется, я могу предположить, какие вопросы вы решали всю ночь, учитывая, что сегодня - наш последний день на корабле. С наступлением утра все изменится для нас.

Ноэлль не нужно напоминать мне об этом. Мне прекрасно известно, что время на исходе. Это одна из причин, почему я, проснувшись сегодня утром, избегала вопросов о контракте Истона. Я просто хотела насладиться им еще немного, не отвлекаясь на другие вещи, как можно дольше.

- Мы поговорили о Шай, но это все, что мы успели обсудить.

- Ты должна рассказать мне об этом разговоре, но тебе на самом деле, надо поговорить с Истоном прежде, чем будет слишком поздно.

Если бы это было что-то серьезное, жизненно важное или беспрецедентное, Ноэлль не сидела бы спокойно на своем шезлонге, потягивая воду и страдая от похмелья. Моя лучшая подруга сошла бы с ума, если бы Лэйн покидал ее навсегда. Это единственная причина, почему я могу спокойно здесь сидеть и не пугаться до смерти.

- Поговорю сегодня.

- Хорошо, попытайся не снимать с себя одежду так долго, как только сможешь, чтобы, наконец, нормально поговорить. Думаю, все ваши разговоры до этого, происходили в голом виде.

Я беру бутылку защитного крема и швыряю в нее:

 - Передохни, засранка. Хватит ворчать.

- Мы только начали. Бери сумку.

 Я только «за», когда Ноэлль встает рядом с моим шезлонгом и протягивает мне руку.

- Есть место получше, чтобы насладиться солнечными лучами.

- И где оно находится? - Я сажусь, хватая крем и убирая его обратно в сумку.

- Увидишь, когда мы туда дойдем. Джина рассказала мне об этом месте прошлой ночью.

Я приостанавливаюсь, смотря на Джину в поисках подсказки, но она лишь улыбается даже сильнее, чем Ноэлль.

- Если я сейчас расскажу, ты откажешься. Подожди, пока мы туда дойдем, прежде чем принять решение.

- Я с места не сдвинусь, пока вы не расскажите, куда меня ведете.

Джина смеется, потому что я все равно следую за ними на выход. Оказывается, наш пункт назначения находится прямо за углом. Я гуляла в этой части корабля много раз, но только сейчас, когда они мне указали на табличку, я поняла, что она указывает на палубу для загорания нагишом.

Как будто, раскрывая самый большой секрет, известный человечеству, Джина начинает:

 - Я только недавно узнала об этом месте. На самом деле, оно не афишируется. Многие отдыхающие из Европы, пользуются им. Они немного более раскрепощенные в плане обнажения и сексуальности. В любом случае, я умирала от любопытства, поэтому однажды решила его посетить. Я была только топлесс, потому что мне некомфортно находиться полностью обнаженной на публике, но этого было достаточно, чтобы получить один из самых невероятных опытов ощущения свободы, который у меня когда-либо был. Дом не знает, но я посещаю его, по крайней мере, раз в неделю.

Я сглатываю, пытаясь понять, почему Ноэлль хочет этого. Она потратила целое состояние на свои купальники и теперь хочет их снять.

    - Разве это не странно, что посторонние люди будут вас разглядывать?

Джина качает головой:

  - В том то и дело, никто даже не посмотрел на меня. Там немного людей, а те, кто есть, просто загорают. Это совсем не отвратительно или унизительно, как я думала. Кроме того, это отличный способ избежать незагорелых мест на теле от купальника.

- И ты хочешь, чтобы мы все вместе туда пошли?

Ноэлль тянет меня за руку:

  - Ларк, давай попробуем разок. Может быть у нас не будет другого шанса. Я не попробовала этого даже во Франции, где это считается нормой.

Грызя ноготь большого пальца, я обдумываю, как мне следует поступить. Я итак уже воспользовалась столькими возможностями в этом путешествии. Я совершила так много не характерных для меня вещей, что еще одна уже не сможет мне повредить. Верно?

- А мы не будем там долго?

- Полчаса и мы можем идти, - убеждает она меня.

- Я пойду, но, к слову сказать, если у тебя все серьезно с Лейном, велика вероятность, что в ближайшем будущем, ты будешь много путешествовать. Именно этим они и занимаются.

Она улыбается и кивает:

- То же самое можно сказать и про тебя.

- Я в этом не уверена.

У меня дома работа и карьера, которую я не могу бросить. Мне слишком тяжело досталось то, что у меня сейчас есть. Я бы с удовольствием хотела проводить с Истоном все дни, но я также не могу взять и все бросить.

- Так, если мы собрались это сделать, пошли.

Ноэлль хлопает в ладоши: - Я знала, что эта поездка пойдет тебе на пользу. Ты уже стала совсем другой женщиной.

- Ты же мне сказала, что я потеряла себя. Думаю, я сделала достаточно на этой неделе, чтобы доказать, что я вернулась. Разве, ты так не думаешь?

- Милая, неделя еще не закончилась. Кроме того, ты еще не поговорила с Истоном. Я пойму только после этого разговора, останешься ты с ним или нет.

Я хорошо поработала на этой неделе, чтобы прийти в себя. Я отпустила Гранта, как бы тяжело это не было, и продвинулась в отношениях с Истоном. Мне еще предстоит принять самое сложное решение в моей жизни. Я собираюсь совершить нечто такое, что очень много значит для меня. Это пугает даже больше, чем прощание со своим прошлым, потому что мое будущее это все, что у меня остается.