Потрясающий мужчина

— Я вижу, ты по-прежнему готов к бою, милый? — спросила она, многозначительно глядя на его пах.

Он потер заспанные глаза.

— Моя готовность повысилась бы еще больше, если бы ты вернулась в постель. Но раз ты не хочешь, тогда пойду приму душ.

Наташа застонала.

— Мне ужасно стыдно, но, кажется, я израсходовала всю горячую воду.

— Не волнуйся, я обойдусь.

— О Боже! — Она поморщилась. — Наверное, нам надо было помыться вместе.

— Ничего, холодный душ будет мне полезен, ведь ты не останешься здесь на весь день, — проворчал он.

Полчаса спустя, поеживаясь от утренней летней прохлады — и это несмотря на рубашку, свитер и джинсы, — он вошел в кухню и застал Наташу у плиты. Она пекла блинчики, нарядившись в его футболку — одну из тех, что он привез из Тамана. — Наташа…

— Хм-м, — отозвалась она, эротично слизывая с пальцев сливочное масло.

— Ты будешь в районе Оксфорда в ближайшие две недели?

Она вылила тесто на сковородку и покрутила ее в руке.

— Возможно.

— А у тебя нет…

— Ты хочешь знать, не сплю ли я с кем-то еще? — подсказала Наташа.

— Ну да, — согласился Мэтт. — Мне очень приятно твое общество, но я не хочу встревать между тобой и каким-нибудь биржевым маклером из Далвич-Виллиджа.

Она переложила блинчик со сковороды на тарелку и протянула ему.

— Милый Мэтт, ты всегда отличался повышенной совестливостью. Спешу тебя успокоить: в данный момент я дала отбой всем биржевым маклерам, так что, если захочешь немного отдохнуть от мирской суеты, обращайся — я к твоим услугам.

— Отлично, — сказал он, глядя, как она наливает в две кружки кофе из кофеварки.

Интересно, почему Наташа до сих пор не замужем и живет одна? Ей тридцать два года — так же, как и ему; разница в возрасте — плюс-минус несколько недель. При такой внешности у нее, наверное, отбоя нет от женихов… Наташа села за стол и отхлебнула кофе. Мэтт принялся за второй блинчик.

— А ты почему не ешь?

— В блинах полно жиров и холестерина. Уж лучше стрескать жареного паука.

Мэтт засмеялся.

— Поверь мне, ты не стала бы его есть.

— Ты хочешь сказать… О Боже, Мэтт! Это отвратительно…

— Зато очень питательно. Кулинария — это часть национальной культуры, Наташа. Паук ничем не хуже лангуста или свиной отбивной.

Она закинула ноги на стол рядом с его тарелкой и пошевелила симпатичными пальчиками. Они были не очень чистыми, но это почему-то еще больше завело Мэтта.

Полчаса спустя она помыла посуду, а он сполоснулся под душем.

— Ну, все, я готова, — объявила она, вытирая руки об его майку. — Мы увидимся на этой неделе? Вряд ли сегодня на банкете нам удастся побыть вдвоем, так что это не будет считаться свиданием.

— Я тебе позвоню, можно?

— Конечно, — разрешила Наташа, но он слишком хорошо ее знал и услышал в ее голосе нотки разочарования.

— Хочешь, встретимся во вторник вечером? Сходим в кино, а потом поужинаем.

Она просияла.

— Ммм. Пожалуй, во вторник я смогу уделить тебе время. Мне заехать сюда?

— Мы могли бы встретиться в городе. Ты наверняка знаешь там какое-нибудь уютное местечко.

— Предлагаю пойти в «Герцог Кембриджский». Там делают великолепные коктейли с шампанским, и все бармены — красавчики как на подбор!

Мэтт расхохотался.

— Вот и отлично. Если я тебе надоем, закадришь кого-нибудь из них.

Пока она одевалась, Мэтт выпил пару таблеток парацетамола, чтобы снять похмелье и усталость после длительного полета. Он решил немного прогуляться: надо было взбодриться. Вернулась Наташа, на ходу запихивая в сумочку кошелек. Мэтт взял с дивана шаль и накинул ей на плечи.

— Наташа, я пробуду в отпуске всего четыре месяца, а может, и меньше. В октябре мне надо возвращаться в Таман. Я вообще не хотел ехать домой, но меня попросили — я тут должен кое в чем разобраться.

Он не сказал Наташе про аварию, а сама она никак не могла о ней услышать. Даже его родные знали о случившемся лишь в общих чертах. Наташа покачала головой, как будто удивляясь его тупости, и раздраженно вздохнула.

— Мэтт, ты меня разочаровываешь. Ну, зачем ты передо мной оправдываешься? Я прекрасно знаю правила игры. Мы с тобой — два сапога пара. Тебе нужно немного расслабиться, а мне — немного развеяться, не более того.

Мэтт улыбнулся. Все-таки Таша — настоящая подруга. Возможно, эти несколько недель в Англии и впрямь пойдут ему на пользу.

— Ну, до вторника, — сказала она. — Кстати, мне нравятся твои длинные волосы, а татуировки… просто супер!

Она сбежала по лестнице, цокая каблучками, и Мэтт опять улегся на диван. До свадьбы еще несколько часов. Можно почитать газеты — узнать, что происходит в Англии, как играет «Арсенал» и кто управляет страной. А можно сходить в маленькую кофейню за углом и залить в себя несколько галлонов кофе — проверить, как подействует кофеин: убьет или исцелит. Но сначала надо найти бумажник. Интересно, почем нынче чашечка эспрессо? Фунт? Два? Десять? Или тридцать…

Спустя некоторое время Мэтт очнулся на диване с болью в шее и онемевшей ногой. Интересно, который час? В конце концов, он нашел свои наручные часы в спальне, под трусами, которые были на нем вчера вечером. Похоже, часы остановились. Скорее всего, это случилось ночью, когда закрылся клуб, и они с Наташей ввалились в такси. Хотя… секундная стрелка продолжает двигаться. Если его часы показывают правильное время, значит…

Он расчехлил свой мобильный телефон и взглянул на экран, потом закрыл глаза, надеясь, что перелет через несколько часовых поясов и наркотики вызвали у него галлюцинации. Когда же стало ясно, что он не спит и этот кошмар происходит наяву, Мэтт подошел к гардеробной и открыл дверцу. Костюм и рубашка висели на прежнем месте, укоряя своим торжественным видом. Проклятие, он опаздывает на свадьбу!

Глава 5

План Ровены в отношении Кэрри включал тройную ударную терапию: алкоголь, шопинг и поездку по городу с Нелсоном в качестве шофера. Сейчас они гуляли в «Терфе» — средневековом пабе, ютившемся между двумя колледжами. В маленьком пивном дворике собралась чуть ли не половина Оксфорда: студенты, туристы и горожане, отдыхавшие после походов по магазинам, галдели на разные голоса, сбившись в одну кучу. Была жаркая июньская суббота, завершалась пора экзаменов, и кругом воняло дешевым сидром, которым студенты поливали друг друга, празднуя окончание сессии.

— Что желаете, мэм? — прокричал бармен на ухо Кэрри.

Она тряхнула головой.

— О Боже! Да, простите. Три половинные порции «Старой Рози» и пинту кока-колы.

Кэрри протолкалась сквозь пьяную толпу и подошла к Ровене, Хейли и Нелсону — бойфренду Ровены, которому она периодически давала отставку. Они стояли у стены возле мужского туалета. Хейли возбужденно размахивала руками. Она все утро носилась по магазинам, как тигрица на охоте, и теперь хвасталась своими приобретениями.

— Спасибо, Кэрри! Я просто умираю от жажды. Простите, что из-за меня вы так долго проторчали в «Муссоне», но мне крупно повезло: я купила кашемировую шаль точно такого же цвета, что и туфли, и если теперь мне удастся найти сумочку в тон, это будет предел моих мечтаний!

Кэрри с улыбкой протянула Хейли стакан с сидром. Они целых два часа искали эту проклятую кашемировую шаль, и под конец Кэрри уже начала подумывать о самоубийстве.

Ровена тоже взяла стакан, но сначала снова взглянула на часы.

— Ты куда-то торопишься? — спросила Кэрри.

— Я? Да нет. Время еще позволяет.

— Правда, здорово, что мы сегодня выбрались в город? В солнечную погоду Оксфорд просто великолепен!

— Да, чудесно, — согласилась Кэрри, и в этот момент на нее налетел студент в галстуке-бабочке, забрызгав ее майку светлым пивом.

Рядом с ними взорвалась хлопушка. Нелсон смотрел в свой стакан с кока-колой. У него был такой вид, как будто он присутствует на собственных похоронах.