Зависть (ЛП)

— Тренер, проблем больше не будет. Я все равно ухожу, — ответил Билли, вставая.

Толпа наблюдала за ним, когда тот направился к выходу, и тренер прокричал, чтобы все возвращались к танцам, прежде чем он отправит всех домой.

— Пойдем, приведем тебя в порядок, — я посмотрела на Уайта и кивнула в сторону туалета. — Ты должен мне еще несколько танцев, но я не хочу, чтобы кровь Билли Брауна оказалась на моем платье.

Уайт засмеялся, и напряженность ушла. Он последовал за мной в туалет для девочек, чтобы вымыть руки. Многократно. Под сильно горячей водой… насколько горячей она могла быть в школе. Проделав эту операцию несколько раз, он плеснул дезинфицирующее средство на руки, прежде чем обратился ко мне.

— Достаточно?

— Поскольку мне бы не хотелось, чтобы тебе пришлось делать трансплантацию кожи из-за того, что ты так старательно смываешь с себя биологическую жидкость Билли Брауна, то полагаю, мне придется согласиться с этим, — пошутила я.

Он обнял меня, на губах заиграла соблазнительная улыбка, в глазах сверкнуло игривое озорство. — Я знаю, как заставить тебя забыть о нем.

Прежде чем я смогла ответить, его губы были на моих. Затем его язык скользнул по моему, беря под контроль мой рот одновременно с моими чувствами. Мягким толчком он подтолкнул меня назад, пока моя спина не оказалась прижатой к стене. Его тело крепко прижато к моему, и я ощущаю, как твердела его часть тела. Мужской аромат его одеколона пьянил, что добавляло еще большую дозу к моему опьянению плоти.

Он прервал наш поцелуй, прижав свой лоб к моему, его губы против моих губ.

— Я никогда раньше не встречал таких, как ты, Меган. Ты понятия не имеешь, что со мной делаешь.

— Я? — прошептала я, сраженная его словами. — Ты просто так избил парня из-за того, что он мне сказал. Ты единственный в своем роде.

Он слегка покачал головой.

— Во мне нет ничего особенного. Но в тебе все особенное, Меган. Я знаю, что все происходит слишком быстро, но есть кое-что, что я хочу спросить. Мой план был гораздо более сложным, чем туалет для девочек, но я не хочу больше ждать.

— Спросить меня о чем?

— Ты будешь моей девушкой? Моей постоянной подругой?

Могла ли моя жизнь действительно так сильно измениться за две короткие недели? Стало ли невозможное возможно за столь короткий срок? Был ли хоть один чертов шанс, что я скажу ему «нет»?

— Да, конечно.

Он вытащил из кармана серебряное ожерелье из цепей, скрепленных кольцом. Уайт застегнул его на моей шее и нежно поцеловал меня.

— Теперь ты моя девушка. Я обновлю свой статус, и на Facebook мы официально станем парой.

Беззаботный смех вырвался из моего горла, и я обернула руки вокруг его шеи.

— У меня нет аккаунта в Facebook, Уайт. Но это не значит, что я не твоя девушка.

— Не то, чтобы я не любил говорить с тобой каждый вечер по телефону, пока ты не заснешь, но мы действительно должны привести тебя в это столетие в ближайшее время.

Глава 3

ПРОШЛОЕ

Дни превращались в недели, а затем и в месяцы, а мои чувства к Уайту становились все глубже. Мы стали ближе друг к другу во всех отношениях. Я все еще была невинна и не была готова изменить этот факт. Уайт понимал и был терпелив, говоря, что будет ждать столько, сколько нужно, чтобы я чувствовала себя комфортно. Хотя возникающие у меня эмоции нельзя было просто отринуть, и нельзя сказать, будто бы я чувствовала себя некомфортно во время горячей сессии на заднем сиденье его автомобиля. Это было чудо, что я так и не сдалась.

Разговоры о нашем будущем доставляли больше дискомфорта. Мне никогда раньше не приходилось задумываться о том, каково это покидать кого-то, наподобие Уайта. Мои родители всегда поощряли меня вырваться из этого мирка, в котором мы жили. Я все еще не хотела оставаться здесь, но также не желала жить без него, когда бы пошла в колледж. Он сидел рядом со мной, когда я подготовила заявление в Гарвард, его красивое лицо было мрачным.

— Поговори со мной, Уайт. О чем ты думаешь?

— Я думаю… нет никаких шансов, чтобы тебя не приняли. Ты лучшая в классе, даже в классах с углубленной программой. Твои баллы вне конкуренции. Я хочу сказать, … Я так горжусь тобой и всем тем, чего ты достигла. И я думаю,… потеряю тебя, как только ты окажешься в университетском городке и найдешь себе нового парня.

Даже мои заверения, что никто не сможет занять его место в моем сердце, не успокаивали его. Уайт никогда раньше не показывал свою неуверенность. Он казался непобедимым, когда рядом были его друзья, так что его уязвимость сигнализировала об изменениях в наших отношениях. Я предложила подать ему заявление и пойти в университет вместе со мной, но он сказал, что решение о колледже было принято в тот же день, когда он родился.

— Куда же?

— Мой отец уже организовал мне посещение его альма-матер. В нашей семье уже сложилась традиция, так что это не то, от чего я мог бы легко избавиться. Я пойду в колледж, а потом, в конце концов, возьму на себя ответственность за семейный бизнес.

Его тон был таким пренебрежительным, словно он читал некролог о каком-то незнакомце в газете.

— Это то, чего ты хочешь?

— Нет, совсем нет.

— А что ты хочешь, Уайт? Ты никогда не говорил о том, кем хочешь быть или куда хотел бы пойти после школы.

— Если бы у меня было бы право голоса, ты хочешь сказать? Я бы специализировался на компьютерной инженерии. Будущее за развитием компьютерных технологий. Быстрее, умнее, инновационнее. У меня абсолютно нет желания заниматься коммерческой недвижимостью.

— Нет никакого шанса поговорить об этом с отцом? Сказать ему, что ты хочешь в действительности? Убедить, что строчка об окончании Лиги Плюща (прим.пер. Ассоциация восьми лучших частных американских университетов, расположенных в семи штатах на северо-востоке США) будет отлично смотреться в твоем резюме?

— Нет, красотка. Поверь мне, я пытался. У нас с ним были схватки, но отец не отступил. Я застрял с семьей и домом на всю оставшуюся жизнь.

— Как ты относишься к отношениям на расстоянии и посещениям в выходные дни в течение следующих четырех лет?

Мне нужно было использовать любой шанс. Я не хотела потерять его, но и не могла отказаться от того, для чего трудилась годами.

— Ради тебя? Без сомнения. Все что угодно, лишь бы удержать тебя.

В его шепоте чувствовалась искренность, в поцелуе ощущалась сильная привязанность.

— Хватит, вы двое, — библиотекарь школы шикнула на нас суровым, назидательным материнским тоном, прерывая наш момент нежности.

Наступил декабрь, и я получила письмо из Гарварда с решением. Я не решалась его открыть. Что, если меня не приняли? Что делать, если меня зачислили? Уайт поддержал меня и забрал конверт из моих рук. Улыбка осветила его великолепное лицо, гордость сияла в его глазах.

— Рады сообщить вам…, — начал он читать письмо, дальше я его уже не слушала. Я бросилась к нему, и он схватил меня в свои медвежьи объятия, оторвал от пола и закружил.

— Поздравляю, красавица. Ты сделала это. Ты получила полную стипендию в Гарварде.

Мои родители услышали мои крики и бросились к двери моей спальни, растерянные от непонимания, почему слезы катятся по моему лицу. Уайт протянул письмо маме и шагнул в мою сторону, его рука все еще лежала на моей талии. Я вытерла слезы со щек, а затем прижалась ближе к его боку.

— Как часто вы будете посещать меня в колледже? — спросила я их.

Мама смотрела на письмо, пытаясь прочитать нагромождение слов через слезы, капающие из ее глаз. Папа пытался прочесть через ее плечо, его челюсть дрожала, глаза пробегались по строчкам, пока он изучал.

— Меган, мы так гордимся тобой, — мама протянула ко мне руки, и папа присоединился к нам. — Ты столько для этого трудилась. Ты сделала это, моя девочка.