Под жарким солнцем Акапулько

— Можно и так сказать, но…

— Тогда вы именно такая!

Линн скрипнула зубами.

— Вы король предрассудков.

Он небрежно отмахнулся.

— Мы это уже проходили. Спорю, что ваши родители не в разводе.

— Нет, но…

— Видите ли, мой папа, Бен Бакли, журналист… кстати, специалист по поэзии Неруды, уже давно развелся с моей мамой.

— Ладно, но…

— И Мэрджори, моя мама, носит теперь фамилию Ремник, так как состоит во втором браке с Джесси Ремником, прокурором, а сама она — судья, и от этого второго брака у нее двое детей, Пол и Мэри, двух и одного года. Вот такая у меня семья. И конечно, мы не так богаты, как вы, но ведь это вам якобы не мешает.

— Не «якобы», а на самом деле не мешает. — Линн сжала кулаки. — Однако ваши семейные взаимоотношения весьма запутаны, если вы позволите мне так выразиться, не обвинив немедленно в человеконенавистничестве.

Слегка наклонив голову к плечу, он так долго разглядывал ее, что она сначала занервничала, а потом разозлилась.

— Могли бы высказаться и без подготовки, — подколола она.

— Вы не можете не брюзжать по поводу и без повода? — спросил он таким любезным тоном, что до нее не сразу дошел смысл сказанного. — А ведь я вам еще даже не признался, что мои старики воспринимают все это не столь серьезно. Мы, так сказать, с улыбкой преодолеваем жизненные кризисы!

Она округлила глаза.

— Я больше ни слова не скажу, иначе вы снова исказите смысл и припишете мне дурные намерения.

— Ах, это интересно. — Дэвид пристально уставился на нее проницательным взглядом. — Стоило мне сообщить, что мои старики воспринимают все не так серьезно, как со мной вообще перестают разговаривать!

Линн вдохнула побольше воздуха и приготовилась дать энергичный отпор, но ее снова прервал официант, принесший закуски, чему она была очень рада, тем более что так и не успела придумать достойный ответ на последнее измышление Дэвида.

Она мысленно проклинала дядю Карла, устроившего ей все это, и решила серьезно с ним разобраться, когда они вернутся в отель. Любимый дядя или нет, но что слишком — то слишком! Линн недовольно сняла с гриля кусочек краба, и великолепный вкус мгновенно поднял ей настроение. Она бросила взгляд из-под опушенных ресниц на Дэвида и, увидев на его лице такое же наслаждение, с трудом сдержала улыбку.

— Вы тайком следите за мной. — К удовольствию от вкусной еды добавилось удовольствие наблюдать, как на лице Линн появляется виноватое выражение, будто ее поймали на чем-то запретном. — Почему вы не посмотрите на меня прямо?

Глупо было бы не последовать его приглашению, в котором слышался вызов. И тут же взгляд ее опять утонул в его сказочно голубых глазах, да к тому же он протянул ей навстречу свой бокал с вином. Пришлось чокнуться.

— За прекрасный отдых. — Дэвид посмотрел на ее губы, касавшиеся бокала, и ощутил почти непреодолимое желание поцеловать их. Пусть она происходит из семьи снобов и склонна к высокомерию, но эти губы он должен поцеловать!

— За прекрасный отдых, — пробормотала Линн, надеясь, что не покраснела под его недвусмысленным взглядом. Слишком легко было понять, о чем он сейчас думает.

Она отпила глоток и завороженно наблюдала, как Дэвид делает то же самое. Ее фантазия вдруг заработала на повышенных оборотах. Она смотрела, как Дэвид глотает, видела загорелую кожу на крепкой шее, мысленно прослеживала путь вина, вызывала в памяти, словно фотографию, картинку с пляжа. Широкая, мускулистая грудь, плоский живот, тонкие золотистые волоски на гладкой коже… на коже, к которой она могла прижаться, которую ей хотелось погладить…

— Какие у тебя планы, Линн?

— Планы? — Он меня поймал, мелькнуло у нее в голове. Он прочитал по глазам, о чем я думаю! — У меня нет никаких планов!

Он сделал еще глоток и отставил стакан.

— У меня тоже. Я собираюсь после школы немного осмотреться. Что-нибудь подвернется, чем потом можно будет заняться.

Она безразлично улыбнулась. Он говорил о планах на будущее. Как хорошо, что ее ответ годился на все случаи жизни.

— Я еще не решила. Сначала получу образование, а потом посмотрю, что получится.

Если бы еда не привела его в миролюбивое состояние, он не преминул бы заметить, что баснословно богатая семья может позволить кое-кому такие вольности.

— Салли совсем другая, чем я.

— Твоя сестра…

Он кивнул.

— Она хочет открыть модный бутик, и при ее страсти к тряпкам это то, что надо.

— Тогда она нашла для себя идеальную профессию. — Линн благодаря вину, еде, музыке и соответствующему освещению чувствовала себя все раскованнее и могла уже закрыть глаза на то, что разговаривает с большим мальчиком, в сущности, ребенком. С ребенком? Ну да…

Дэвид озабоченно покачал головой.

— Когда Салли пытается что-то организовать, получается хаос…

— Тогда ей лучше не стремиться к самостоятельности.

Он пожал плечами.

— Еще она обожает сплетни. Кто, где, как был одет, с кем?

Линн незаметно вздохнула.

— Тогда все-таки модный бутик станет для нее идеальным местом.

— Она почти все делает правильно, но всегда слишком шумно!

Линн опустила свою вилку и выжидательно посмотрела на него.

— Что еще?

Дэвид недолго думал.

— Она без остановки раздает всем вино, сырные кубики и добрые советы…

— Тогда она идеальна для бутика, — сухо констатировала Линн. — И явно так же хаотична, как и вся ваша семья. — Она вопросительно наклонила голову. — За это ты мне сейчас снова выдашь массу лестных характеристик?

— Нет, я знаю кое-что получше. — Он встал и повел ее на танцплощадку перед мексиканским ансамблем, который учитывал интернациональные вкусы гостей и играл все — от последних хитов до мексиканского фольклора.

Первые два танца были из числа тех, что часто исполняются, и Линн, полузакрыв глаза, разглядывала яркие огоньки над головой.

Потом начался медленный танец, и она не успела отказаться, как Дэвид притянул ее к себе и закачался вместе с ней в нежном ритме музыки. И сейчас уже ничем не напоминал большого ребенка.

Линн поначалу окаменела в его крепких руках, ведь это был их первый физический контакт. Дэвиду это нисколько не мешало. Его губы касались ее виска, и, когда он подпевал мелодии, она не только слышала ее, но и ощущала, как вибрирует его грудная клетка. Вздымаясь, она касалась ее груди, и Линн стремительно теряла контроль над собой.

Еще пара вращений, и Линн упала в объятия Дэвида, прижалась к нему, сквозь одежду почувствовала жар его тела. Их движения были настолько синхронны, что у Линн впервые в жизни возникло ощущение безупречной физической гармонии с мужчиной. И, когда он слегка склонил голову и они стали танцевать щека к щеке, ей пришлось собрать всю свою волю, чтобы не потребовать от него поцелуя тут же, на танцплощадке, хотя в своем обычном состоянии она вряд ли решилась бы на это даже в уединении собственных четырех стен.

Раздался мощный туш, оглушительно взревели трубы, и это подействовало, словно пресловутый щелчок пальцами после гипноза. Линн слегка отшатнулась, и Дэвид посмотрел на нее так растерянно, будто начинал танец с другой, и теперь не может понять, почему держит в объятиях именно ее.

— Классный ансамбль, — пробормотал он.

— Да, классный. — Она с надеждой посмотрела в сторону их столика. Колени дрожали, хорошо было бы сейчас присесть.

— Здесь наверняка подают классный десерт. — Дэвид вздохнул и поспешил за ней к столику.

— Да, классный, — снова подтвердила Линн, пытаясь спрятать замешательство за нарочитой холодностью. При этом она отчаянно убеждала себя, что просто ужинает в ресторане с мальчиком высокого роста. Мысль, что он вовсе не мальчик, она решительно отогнала.

Дэвид больше не приглашал ее на танец, а возвращаясь около полуночи в отель, они всего лишь держались за руки.

Линн была рада, что яркое освещение у входа в отель полностью исключало возможность прощального поцелуя.

— Большое спасибо за приятный вечер. Было очень…