Still in Love With You (СИ)

— Да, мама. Что ты хотела? — королева пристально посмотрела на меня, не спеша отвечать сыну.

— Я пожалуй пойду, — пискнула я.

— Нет, подождите. Это и вас касается, — я громко сглотнула, надеясь, что нам сейчас не будут устраивать нравоучительную беседу на тему того, что нельзя обниматься с женатыми мужчинами. — Я только что разговаривала с Гаврилом. Вы пробыли во дворце уже достаточно долго, и он теперь жаждет заполучить вас на интервью в следующем выпуске «Вестей». Боюсь, отказ он не примет, — я кивнула. «Что мне оставалось делать. Я ведь всё-таки выиграла конкурс. Обо мне так или иначе в конце концов вспомнили бы!» — И ещё, — она смерила меня недовольным взглядом. Я впервые попала под столь недружелюбное отношение со стороны королевы, и это, смею заметить, было не очень приятно. Я бы тоже не была бы в восторге, если бы застукала своего сына, обнимающего другую женщину, когда у него была жена. Но, в конце-то концов, мы ведь ничего постыдного и не делали. Ну, поцеловались раз по пьяни, но она ведь об этом не знала. — В среду состоится приём. Нас решили навестить король и королева Италии. Максон вам об этом уже сообщил?

— Нет.

— В таком случае, теперь вы знаете. Мы будем рады видеть вас на приёме, — взяв себя в руки, улыбнулась королева.

— Спасибо. Я приму за честь посетить его, — как можно радушно ответила я. Королева Эмберли перевела взгляд на сына, потом снова на меня, и с её лица снова схлынула улыбка. — Я могу идти?

— Да, конечно, — поспешил ответить Максон. По его виду можно было сказать, что он тоже испытывал жуткую неловкость. Я сделала реверанс и поспешила к двери.

— Я провожу вас, — Аспен предложил мне руку, и мы вышли из кабинета. — Тебе стоит напомнить, что Отбор уже как восемь лет назад закончился?

— И без тебя знаю, — тихо ответила я.

— А мне кажется, что нет. Потому что я абсолютно не понимаю, на кой чёрт тебе понадобилось повиснуть на его шее? А если бы вошла Крисс, а не Эмберли— взвился он.

— Крисс, Эмберли — ты всех их по именам здесь называешь?

— Не переводи стрелки.

— А ты не пытайся делать так, чтобы я почувствовала себя виноватой! — зашипела я. — Ничего не было! Он решил утешить меня. Это были просто объятия! — я развернулась и быстрым шагом пошла прочь, но во мне закипело такое раздражение, что меня просто понесло. Я так же быстро вернулась к нему и ткнула пальцем в грудь. — Не строй из себя пай мальчика! Говоришь, восемь лет назад закончился Отбор? В таком случае, ты помнишь, как бы он мог закончиться, если бы ты не решил в то утро миленько со мной побеседовать?! — Аспен открыл было рот, но я шикнула. — Молчи! Я не желаю слушать твои оправдания! Поверь, жертвой во всём этом кошмаре стала я, а не ты. Так что не смей поучать меня!

Аспен сдержанно кивнул.

— Поговорим, когда остынешь, — произнёс он и направился обратно к кабинету.

«Вообще не буду теперь высовывать свой нос из спальни. К чёрту все эти приёмы, праздники и интервью! Почему все всё видят так плоско? Неужели всё выглядело так однозначно? Ну, обнял он меня, что в этом такого?»

Я прошла мимо Женского зала, но резко затормозила, услышав тихий плач. Я неуверенно оглянулась, надеясь, что мне показалось, но всхлип повторился. «Может это Крисс?» — озадаченно подумала я. — «Нет. Плач вроде бы детский». Я приоткрыла дверь и увидела Кэролайн, сидящую на подоконнике, прижав к себе колени. Должно быть, она плакала уже давно, потому что лицо её покраснело, а нос забился так, что она уже не могла нормально дышать.

— Кэролайн, — позвала я, привлекая её внимание. Он быстро вытерла лицо руками и соскочила с подоконника. — Можно? — она кивнула, позволяя мне войти. Я подошла к ней и присела на корточки. — Что случилось? — она покачала головой. — Ты упала? Тебя кто-то обидел? — она снова покачала головой. — У тебя что-то болит?

— Нет. Со мной всё в порядке, — выдавила она.

— Тогда почему ты плакала? — она снова покачала головой, но в следующее мгновение она скуксилась, и из глаза снова брызнули слёзы. Я поспешила обнять её. Кэролайн уткнулась мне в шею и ещё сильнее разревелась. — Тише, тише. Всё хорошо, — шептала я в растерянности.

Я поднялась с ней на руках и опустилась в кресло, усадив её к себе на колени. Кэр сотрясалась от слёз, которые всё никак не прекращались, а я просто давала ей возможность выплакаться, поглаживая по голове и спине. Постепенно всхлипы стали реже, а ручки, сжимающие мою рубашку, отпустили ткань.

— Маме очень плохо, — охрипшим голосом произнесла она. — Они все скрывают это от меня, но я знаю уже давно. Я как-то подслушала мамин и папин разговор, только не говорите им об этом.

— Мой рот на замке, — уверенно произнесла я.

— У мамы лакомия.

— Лейкемия? — исправила я.

— Да, она, — шмыгнула носом Кэролайн. — Она лечится и лечится, но никаких результатов. С каждым годом ей всё хуже и хуже, а я ничего не могу с этим сделать.

Я прекрасно понимала беспомощность Кэролайн. Я не могла с точностью сказать, на сколько она осознавала это, но то, что болезнь не отступала, она это знала.

Теперь многое становилось ясным. Крисс периодически пропадала с экранов телевизора на неопределённый срок. Журналисты лишь гадали и перемалывали ей косточки. И её бледность при нашей первой встрече. Она явно не была тогда здорова. И отсутствие наследника. Здоровая бы женщина попыталась бы родить ещё, чтобы продолжить королевский род, но не Крисс. Рождение второго ребёнка убило бы её. И не факт, что она вообще бы смогла родить его живым и здоровым.

— Почему они скрывают это от меня? Мама, папа, бабушка и дедушка? Даже дядя Аспен с тётей Люси знают, а я нет. Я разве не должна знать правду?

— Просто они не хотят волновать тебя. Они очень любят тебя, поэтому не хотят лишний раз беспокоить. Ты ещё маленькая…

— Я не маленькая! Я прекрасно всё понимаю! Я не хочу, чтобы в один прекрасный момент, папа зашёл ко мне в комнату и сказал, что мама уснула навсегда. Она не уснёт, а умрёт. Я не хочу, чтобы она умирала.

Кэролайн снова разразилась слезами, уткнувшись мне в грудь. Для своих почти семи лет она была слишком смышлёной. Болезнь заставляла рано взрослеть, не важно, сам ты был болен или кто-то из родных. Идлин тоже рано повзрослела. Слишком рано.

— Я уверена, что они просто боятся тебе это говорить, — попыталась я найти другой подход.

— Боятся?

— Да. Они боятся твоей реакции. Для них ты всегда будешь их маленькой девочкой, поэтому не хотят ранить твои чувства.

— То, что они не говорят мне, тоже ранит мои чувства, — обиженно засопела она.

— Тогда скажи сама, — предложила я. — Не жди. Просто скажи и всё. Потому что, как ты сама сказала, когда-нибудь будет совсем поздно что-либо делать, — Кэролайн задумалась, а потом кивнула.

— Вы правы, — она попыталась вытереть лицо руками, но я отодвинула её руки и вытерла его платком, потом заставила высморкаться. — Как только маме станет лучше, я поговорю с ней.

— Вот и правильно, — улыбнулась я, и снова сунула платочек, чтобы она высморкалась. — Только вы никому не говорите. Просто это секрет. Не многие знают об этом.

— Мой рот на замке, — повторила я, покрутив перед ртом рукой и выкинув невидимый ключик. — Я никому не скажу. Даю слово.

— Спасибо, Оливия, — она обняла меня, а потом спрыгнула с моих колен.

Я задумчиво подпёрла рукой голову. Выходило, что Крисс была смертельно больна. Определённо многое вставало на свои места, но как теперь быть? Невольно меня посвятили в самый страшный секрет дворца, который теперь давил на мои плечи не хуже собственных тайн.

========== Глава 19. Я не могу этого обещать ==========

❃ ❃ ❃ 8 лет назад ❃ ❃ ❃

Который это был по счёту раз, когда я просыпалась в больнице после потери сознания? Раз второй? Третий? Не помню. Но даже после авиакатастрофы я не чувствовала такой сильной боли. Дышать приходилось с трудом, потому что грудь что-то очень сильно перетягивало. Голова гудела, а внизу живота была ноющая боль и чувство какой-то пустоты.