Любовный квадрат

– Налить?

– Что ты пытаешься сделать, напоить меня?

– Я могу отлить назад.

– Глупая сучка! Твой английский такой литературный.

Бренди пошло хорошо.

Роксана старалась пить маленькими глотками, но это был не ее стиль – слишком медленно. Она жадно осушила бокал одним глотком. Воцарилась угрожающая тишина. Джорджина налила по второму бокалу. В фильмах всегда под рукой оказываются ядовитые пилюли, чтобы вовремя подмешать их в напитки. Ей нужно не забыть запасти несколько в маленькой позолоченной коробочке, которая обычно стоит рядом с фотографией Ника. К счастью, кожаная рамка потрескалась, и она отдала ее в ремонт. Сам снимок лежал сейчас в ящике комода, судьбоносный факт, который, возможно, спас ей жизнь. Фотография Ника на письменном столе могла заставить Роксану переступить черту. Дырка появилась бы не в голове игрушечного медведя, а во лбу Джорджины.

Ожидание начинало тяготить. Она и так всегда гипер-активна, а бренди еще усилило ее потребность в действии. Джорджина чувствовала себя лучше, когда занималась сразу несколькими делами. Часто ей было трудно сидеть спокойно. Разговаривая по телефону, диктуя деловые письма, она расхаживала по кабинету, делала приседания или крутила велотренажер в соседней комнате.

Когда она сидела тихо и неподвижно, беспокойство становилось непереносимым. Ей показалось, или, действительно, веки Роксаны начали тяжелеть, а пистолет медленно опускаться? Двух женщин разделяет письменный стол. Она могла бы соскользнуть под него и выбить снизу оружие из руки Роксаны. Или встать невзначай и потянуться всем телом. Если это не возбудит подозрений, можно зевнуть и обойти вокруг стола, будто бы разминая ноги. Если все еще не последует враждебная реакция, она украдкой подберется к своей добыче и внезапно обрушится на нее.

– Джорджина! – голос Ника донесся откуда-то издалека. Возможно ли это? Поезд не мог прибыть так быстро!

– Ник? Это Ник! – лицо Роксаны исказилось от вновь вспыхнувшей ярости. Она сконцентрировала всю злость на пистолете, заняв свою прежнюю позицию за дверью. Тело сжалось для нападения.

– Джорджина!

Были слышны попытки Деборы остановить его.

– Джорджина, дорогая! – дверь распахнулась. – Я не мог ждать этот чертов поезд и нанял машину. Нежданный гость, – он ввалился в кабинет, раскинув руки. – Дорогая, я…

Роксана вышла из-за двери и преградили ему дорогу.

– Да, мой милый. Твоя дорогая именно здесь дожидается тебя.

На мгновение Ник Элбет лишился дара речи. Слезы потекли по лицу Роксаны. Пистолет дрожал в ее руке.

– Я люблю тебя! Я не позволю тебе уйти! Мы принадлежим друг другу! С детства! Помнишь? Близнецы. Все говорили, что мы похожи, как близнецы. Мы и есть одно целое, – она направила пистолет на Джорджину. – Я не позволю этой английской шлюхе увести тебя! Я убью вас обоих!

– Рокси! Cherie! – Лицо Ника излучало любовь и заботу.

Недоверие смешалось с надеждой. Роксана колебалась и, как говорится, сдалась на милость победителя. Ник схватил ее за запястья, заставив бросить оружие.

Джорджина отбросила пистолет в сторону и попыталась помочь Нику усмирить брыкающуюся, извивающуюся, вопящую женщину.

– Ник, заставь ее замолчать! Нам только полиции здесь не хватало!

– Роксана, пожалуйста! Ты заводишь сама себя! – попытка урезонить Лягушку привела лишь к тому, что она заорала еще громче и истеричнее.

Дебора постучала в дверь.

– Джорджина!

– Ради Бога, Ник! Сделай что-нибудь!

– Извини, cherie.

Точный удар в челюсть, и крики прекратились. Роксана навалилась на Ника.

– Помоги мне, дорогая.

Вместе они уложили ее на кушетку. «Почему эта мерзавка должна была все испортить?» – подумала Джорджина.

Она достала пистолет из-под стола, куда забросила его несколько минут тому назад.

– Может, нам сфабриковать самоубийство? Мы могли бы выстрелить ей в голову и вложить пистолет в ее же руку! Выкинуть ее из нашей жизни раз и навсегда!

Стоя так близко к Нику, Джорджина почувствовала опять то, что ощущала все эти годы, начиная с их первой встречи на Бонд Стрит – потрясающее головокружение и отчаянную потребность в этом мужчине.

Ник взял пистолет.

– Почему бы и нет? – он поднес дуло к левому виску своей жены. – Ошибка. Она не левша.

Возможно ли, чтобы Ник говорил это серьезно?

– Ты свихнулся? – запротестовала Джорджина. Ник позволил ей забрать пистолет и запереть его в ящике стола.

– Свихнулся из-за тебя, мой ангел! Не могу ждать другого момента! – говоря это, он распахнул дверь кабинета и крикнул Деборе: – Леди Джорджина просит не беспокоить!

Поворот ключа, и они повисли друг на друге, раздирая завязки, застежки, и, в конце концов, упали на пол. Их страсть подогревалась долгой разлукой и присутствием общего врага.

– Тебе лучше уйти, – неохотно сказала Джорджина.

– А что с ней? – прошло полчаса. Роксана все еще была без сознания.

– Я позабочусь об этом. Ты знаешь, куда позвонить ее отцу?

Ник дал ей парижский номер.

Будь осторожна. Он ненавидит меня. Говорит, что я разрушил жизнь его милой невинной дочурки. Он может оказаться чудовищем.

Страсти улеглись и Джорджина снова начала мыслить логично. Собрав волосы в узел на затылке, она, казалось, восстановила свою сообразительность и решительность.

– Я скажу ему, что она ворвалась в мой кабинет, размахивая пистолетом, потом выстрелила, но промахнулась.

– Она отличный стрелок, ее папочка не купится на это.

– В своем, ужасно возбужденном состоянии, она промазала, и пуля пробила моего медведя, это доказательство ее нападения. Я скажу, что боролась с ней за пистолет и случайно ударила в челюсть.

– Дорогая, ты восхитительна! Но как насчет меня? Что ты скажешь обо мне?

– О тебе не будет сказано ни слова. Я просто посоветую ему послать кого-нибудь за дочерью, чтобы вернуть ее во Францию. Объясню, что решила не информировать власти об этом прискорбном инциденте, дабы защитить как свое, так и его доброе имя.

– Блестяще! Но она непременно расскажет папочке, что я был здесь!

– Я стану полностью отрицать это. Предположу, что ее рассудок слегка помутился. Больное воображение. Обвинила меня в краже мужа. Посоветую ради нее самой и репутации семьи направить Роксану к психиатру.

– Блестяще, – повторил Ник. – Позволь мне взять ключ.

– Какой ключ?

– От дома, конечно. Я буду ждать тебя, вымытый и напомаженный, пока ты не отделаешься от нее. Зная папашу, он примчится сам на личном реактивном самолете.

– Ты, верно, шутишь?

Неужели он действительно думает, что может болтаться поблизости, пока она улаживает эту деликатную ситуацию? Более чем вероятно, Роксана очнется после звонка барону, и Джорджине придется искать способ занимать безумную даму до передачи на попечение семьи. Из всех вариантов, кажется, лучше всего провести Роксану из конторы домой, доказав, что там нет и следа ее дражайшего муженька, и убедить во временном умопомрачении.

– Может, наркотическое опьянение? – спросила Джорджина.

– Таблетки плюс запой. Барона не надо будет убеждать. В прошлом году она, абсолютно голая, с пронзительными криками бегала по «Отель де Пари» в Монте-Карло. Папаша заплатил всем бешеные деньги: персоналу гостиницы, гостям, даже случайному фотографу, который мог бы связаться с «Пари-Матч» и другими газетами.

Роксана потянулась, словно пробуждаясь, но потом снова захрапела.

– Ник, уйди, пожалуйста. Не хочу, чтобы ты был здесь во время разговора с Парижем.

– Куда мне пойти?

Ее нервы напряжены до предела. Что с ним случилось? Все должна делать она?

– Придумай сам. Сходи в кино. Музей. В продовольственный отдел универмага Харродза! Паспорт при тебе?

– Я всегда хожу с паспортом на случай, если какая-нибудь милашка пригласит меня за границу.

Джорджина не была расположена шутить.

– Это именно то, что нам надо сделать. Насколько всем известно, ты здесь не был. Тебя нельзя проследить по записям в клинике, так как там использовалось вымышленное имя.