Неприятности в Валентинов день

Он заполнил коробками весь кузов и на следующее утро, оставив Кейт хозяйничать в «М&С», отправился в Бойсе, в Армию Спасения. Выгрузив вещи Мелбы, Стэнли повернул домой. Он знал, что есть благотворительные организации и поближе, но было слишком тяжело вынести мысль о том, что ему на глаза может попасться кто-то в куртке Мелбы.

По возвращении в Госпел он поехал к Грейс и вместе с ней любовался закатом, золотящим сосны на заднем дворе. Она приготовила ему сэндвич, и Стэнли рассказал ей о том, что сделал. Грейс подарила ему одну из своих мягких улыбок, положила ладонь на его руку и призналась:

— Мне всегда будет недоставать Мелбы. Вы счастливчики, что нашли друг друга. Мой муж умер двадцать пять лет назад. Я никогда не думала, что кто-то заменит его в моей жизни, но со временем пришла к мысли, что в нашем сердце найдется место не только для одной-единственной любви.

И тут Стэнли поцеловал Грейс. В первый раз за более чем пятьдесят лет он целовал женщину, которая не была Мелбой. На несколько секунд стало неловко. Им обоим. А затем все встало на свои места, и будь он проклят, если его сердце не забилось так, будто ему снова сорок. Стэнли прервал поцелуй и рассказал Грейс о своей глубокой привязанности и любви к ней.

Та посмотрела ему прямо в глаза и произнесла:

— Давно пора. Я уже почти год люблю тебя.

А он даже и не догадывался. Просто понятия не имел, и, кажется, все, на что Стэнли сейчас был способен, — это стоять и изумляться, каким образом такая женщина, как Грейс, могла полюбить такого мужчину, как он. Стэнли был старше ее почти на десять лет, и каждый прожитый год отразился на его внешности. Грейс же выглядела не старше пятидесяти пяти.

— Останься на ночь, — прошептала она, обвив руками его шею.

— Грейс, я уважаю тебя и…

— Постой, — перебила она. — Конечно, ты меня уважаешь. Это одна из черт, которые мне в тебе нравятся, Стэнли Колдуэлл. Ты хороший, достойный мужчина, но даже у хороших и достойных есть потребности, которые можно удовлетворить только в постели. Это относится и к добропорядочным женщинам тоже.

Боже всемогущий! Внутри все так сильно задрожало, так сильно, что Стэнли почувствовал, что скоро его самого начнет бить дрожь. Он хотел заняться любовью с Грейс. Он был вполне уверен, что у него все работает как надо, но какая-то часть его была в ужасе.

— Теперь все по-другому. Надо заботиться об этом «безопасном сексе».

— Не думаю, что нам стоит волноваться. Я не спала с мужчиной с тех пор, как голосовала за Буша-старшего, а ты хранил верность жене почти пятьдесят лет. — Грейс взглянула на Стэнли, улыбнувшись, и морщинки в уголках ее глаз углубились. — И, если это тебя беспокоит, я не могу забеременеть.

— Боже всемогущий…

В половину первого ночи Кейт сняла трубку и набрала семь цифр. У нее от волнения так скрутило желудок, что она боялась, как бы ее не вырвало. Она почти надеялась, что Роб не возьмет трубку. Та ночь, когда он сбежал из «М&С», стала унижением для Кейт, и она на самом деле больше не хотела разговаривать с Саттером. В ту ночь он заставил ее ощутить блаженство, а затем бросил и заставил ее чувствовать себя полным отстоем.

Прозвучало пять гудков, прежде чем на звонок ответили.

— Надеюсь, новости хорошие, — голос Роба был сонным, чертовски сексуальным и очень сердитым.

— Роб, это Кейт. Прости, что разбудила. Ты не видел сегодня моего деда?

— Кейт? — Саттер прочистил горло, и она ясно представила себе, как он сел на кровати. — Нет, мы со Стэнли не виделись. Насколько я понимаю, он не дома?

От волнения узел в животе Кейт стал туже.

— Нет, утром он уехал в Бойсе, и с тех пор о нем ни слуху ни духу. Ты сегодня виделся с матерью?

— Да. Я видел ее около полудня. А что?

— Я звонила ей на домашний два часа назад, чтобы спросить, не видела ли она деда, но никто не ответил. Пятнадцать минут назад я перезвонила, но безрезультатно.

— Никто не берет трубку у моей матери дома? — на заднем плане было слышно, как открылся и с шумом захлопнулся шкаф. — Ты правильный номер набрала? — Кейт повторила ему комбинацию цифр. — Черт.

— Я не знаю, что делать. Боюсь, что Стэнли угодил где-нибудь в кювет. Наверное, надо звонить шерифу.

— Погоди пока. — Кейт услышала глухой звук удара и невнятные ругательства, затем более ясное: — Извини, выронил телефон, когда застегивал джинсы. Заеду за тобой по дороге к матери.

— Думаешь, они там?

— Поскольку они оба пропали — да.

Кейт повесила трубку и потянулась за курткой. Было бы лучше позвонить кому-то другому, а не Робу. Воспоминания о той ночи вспышкой пронеслись в голове, прежде чем Кейт успела остановить себя, и сдавленный стон сорвался с ее губ. Она не могла поверить, что сделала это именно в такой сексуальной позе. Девушке трудновато сохранить достоинство, когда ее пятая точка открыта всем ветрам, но по какой-то причине мысль о достоинстве в голову Кейт тогда как-то не пришла. А потом, пока она приходила в себя после оргазма, Роб в ванной планировал побег. И едва сняв презерватив, вылетел за дверь так быстро, как только мог.

На вечеринке Саттер попросил прощения. Может, он и правда сожалел, но Кейт решила, что это, скорее, сожаление о том, что больше секса с ней ему не видать. Да, она знала, что это звучит цинично. Что ж, судите ее. Она не собиралась позволять этому громиле снова причинять себе боль.

Кейт ждала Роба у окна. Растущая луна слабо освещала пустынную улицу, и мысли Кейт вернулись от воспоминаний о той ночи к делам насущным. Если дед где-то застрял, то он не сможет видеть дорогу дальше чем на фут вперед.

Через пятнадцать минут «Хаммер» Роба показался на подъездной дорожке. Кейт набросила куртку и подбежала к пассажирской двери прежде, чем он успел припарковать автомобиль.

— После разговора с тобой я звонил матери, — сообщил Саттер, когда Кейт забралась внутрь и захлопнула дверцу. — Никто не ответил.

Он оглянулся, сдавая назад. Голубой свет с приборной доски омывал одну сторону его лица и пробивался сквозь взъерошенные, непокорные волосы, выглядевшие невероятно сексуально.

То, что Кейт обратила внимание на такую деталь в подобной ситуации, крайне раздражало ее. Особенно теперь, когда она считала Саттера здоровенным придурком.

— А твоя мать никогда не отключает телефон? — спросила она.

«Хаммер» остановился посреди улицы. Роб посмотрел на спутницу, снова трогая машину с места.

— Нет. По крайней мере, раньше. — Он ободряюще улыбнулся Кейт, но это не очень-то ее успокоило. — Наверное, они решили пойти куда-то, посочинять стихи при свете луны и потеряли счет времени.

— Ты и правда в это веришь?

Саттер снова сосредоточился на дороге, нажав педаль газа:

— Честно? Нет. Но я решил, что ты в это поверишь и не будешь так переживать.

Кейт вовсе не собиралась позволить себя очаровать.

— А ты не волнуешься?

— Если бы мне было все равно, я не сидел бы за рулем в… — он взглянул на часы на навигаторе, — двенадцать часов пятьдесят две минуты. Я проспал всего полчаса, когда ты позвонила.

Кейт отвернулась от него и стала смотреть в окно, пока они проезжали рекламный щит «Тексако» и здание суда. Она гадала, из-за чего Роб мог так поздно лечь. В голову лезли неприятные воспоминания о том, как он покинул вечеринку вместе с Роуз. Вчера Кейт видела, как он болтал с Дикси Хоув у своего магазина. Прежде чем уйти, та обняла его, и Кейт спрашивала себя, задержался ли Роб до полуночи с одной из этих двух женщин. А учитывая его прошлое — возможно, с обеими.

— В воскресенье я ходил в церковь с матерью, и после службы она, наконец, призналась, что ей нравится Стэнли. Уверен, что где бы они ни были, с ними все в порядке.

Такую уверенность Кейт не разделяла.

Она повернула голову и посмотрела на Саттера:

— Ты ходил в церковь?

— Разумеется. — Он взглянул на нее: — Это же было пасхальное воскресенье.

— И тебя не поразила молния?