Край земли у моря

Она жива — и это главное, и никто никогда не узнает, что он пережил за те часы, когда она истекала кровью на операционном столе. Никто не узнает, как он разговаривал с обступившими его призраками и чувствовал, что сходит с ума, и призраки были реальнее, чем все окружающее, и отвечали ему.

Семь вечера... всего семь... Сейчас они должны были быть уже дома... или ехать домой — и Карен бы сидела на заднем сидении и заглядывала в зеркальце, чтобы рассмешить его, как сегодня в полдень — так бесконечно давно, целую жизнь назад...

Маленькая ладошка согрелась в его руке, но была все такой же безвольной и безжизненной. От нее даже пахло неправильно — каким-то противным резким медицинским запахом — но отпустить ее было выше его сил.

Через несколько минут, когда появилась Лори, Дел уже выглядел как всегда, спокойным и сдержанным, даже слегка улыбнулся ей, лишь рука его по-прежнему судорожно сжимала тонкие пальцы.

Войдя, она бросила быстрый взгляд на Карен, на приборы, потрогала ей лоб и кивнула.

— Рита... врач говорит, что она хорошо держится... и сердце здоровое. Не переживай, все будет в порядке.

Дел усмехнулся, вспомнив, сколько раз сегодня он сам повторял эти слова.

— Ну ладно, я, наверное, домой поеду? — сказала Лори, словно спрашивая его разрешения, — там Томми...

— Посиди, я тебе сейчас машину вызову и позвоню Мануэле, чтобы завтра пришла пораньше.

Возражать она не стала — присела с другой стороны кровати. Правда, тут же не удержалась от добавки к инструктажу:

— Постарайся, чтобы она не шевелила правой рукой. И ни в коем случае не кури тут.

Проглотив готовое вырваться: «Ты что, меня совсем идиотом считаешь?!», Дел молча кивнул и пошел звонить. Объяснять Лори, что среди представителей мужского пола встречаются и более-менее сносные экземпляры, разум которых немного превосходит умственные способности макаки, было бесполезно.

На просьбу прислать кого-нибудь забрать Лори Линк пообещал, что приедет сам, все равно собирался, и заодно доложит обстановку.

Мануэла оказалась куда более многословной. Естественно, она уже все знала и, едва заслышав голос Дела, разразилась рыданиями.

— Ох, бедная миссис Карен! Я так и знала, так и знала, недаром мне с утра воск со свечки на руку капнул!

И кошечка сегодня была сама не своя — как чуяла, бедненькая! Все смотрела на меня своими глазками голубенькими — ну точь-в-точь, как у миссис Карен, — новая серия всхлипываний, — словно сказать что-то хотела!

Гул голосов, являвшийся фоном для их разговора, свидетельствовал, что столпившиеся вокруг жильцы и домочадцы пытаются утешить ее, но безуспешно. Так и не поняв, какова связь между капнувшей на руку свечкой и тем, что случилось сегодня, Дел терпеливо выслушал все завывания и причитания, не менее терпеливо ответил на вопросы о состоянии Карен и лишь после этого сумел довести до сведения Мануэлы распоряжения на ближайшие дни: приходить пораньше, сидеть с Томми, слушаться указаний доктора Лори, кормить кошку и вести хозяйство. Быть готовой работать допоздна и, при необходимости, оставаться ночевать.

Ответный монолог — с призванием в свидетели всех присутствующих и Мадонны на небесах — длился минуты три. Смысл его сводился к тому, что он может ни о чем не беспокоиться — несчастный ребенок будет сыт и обихожен! В ту секунду, когда Мануэла сделала короткую паузу — очевидно, чтобы набрать воздуха — Дел быстро поблагодарил и попрощался.

Вернувшись в палату, он сообщил Лори, что машина скоро приедет, сел и снова пристроил руку Карен у себя на колене, прижав ее ладонью.

Ему показалось, что Лори хочет что-то спросить — и правда, бросив на него пару косых нерешительных взглядов, она поерзала на стуле и неожиданно выпалила:

— А ты на самом деле в ЦРУ работаешь?

— Нет, — вопросу Дел не удивился — все, что произошло сегодня, могло натолкнуть ее на такую мысль, — раньше работал.

— Интересно... Карен никогда про тебя ничего не рассказывает. За сегодня я о тебе больше узнала, чем за весь прошлый год.

Он молча пожал плечами, зная, что так оно и есть. Ни свое, ни чужое прошлое для Карен не являлось предметом обсуждения. Если бы он сам задал ей напрямую какой-то вопрос — например, о жизни той же Лори — ему она, может, и ответила бы, но постаралась поскорее свернуть этот разговор.

Через полчаса в палату зашла дежурная сестра и сообщила, что к мистеру Бринку пришел посетитель и сейчас ждет в холле — в реанимацию разрешается заходить только близким родственникам.

Спустившись в холл, Дел обнаружил там Липка, который сразу же сунул ему ключи от джипа и сверток и объяснил:

— Машина на стоянке у больницы стоит. А это рубашка форменная, по размеру.

— Спасибо. — Рубашка и правда была кстати — предыдущая, размеров на пять больше, чем надо, промокшая и заляпанная кровью, выглядела совершенно непотребно.

— Ну, как она?

— Без сознания. Очень тяжелая операция была. — Дел встряхнул головой. — Ладно, Лори тебе все расскажет по дороге. Что там у нас творится?

Линк доложил, как всегда, подробно и четко, что саперы распотрошили машину Рики и обнаружили там не только заряд взрывчатки, но и «хитрую штуковину», которая и запускалась этим самым проклятым пультом — она была вмонтирована в корпус автомобильного приемника. Штуковина должна была, как объяснили саперы, взорвать последовательно, с интервалом в три минуты, шесть взрывных устройств — в том числе, последнее, в самой машине. После этого саперы начали искать сами устройства и на данный момент нашли еще три.

Во-первых — мотоцикл, буквально нашпигованный взрывчаткой, он лежал возле одного из домов в центре поселка. Откуда он там взялся и кто его привел — до сих пор выясняют. Во-вторых — в пустой комнате, рядом с комнатой Рики, в общественном центре. И в-третьих — на заводском нефтехранилище, какой-то сложный заряд, который должен был вызвать сильный пожар.

На сегодня саперы работу закончили, но завтра снова собираются приехать с рассветом и продолжить поиски.

Кэти уехала, то есть улетела на вертолете вместе с главным цэрэушником, кругломордым, в галстуке с полосками — Дел сразу узнал по этому описанию Крейга. Еще один — помоложе, белесый — остался и поселился в заводской гостинице. Вот, вроде, и все.

— Похоже, все под контролем, — кивнул Дел. — Тебе придется еще пару дней без меня справляться — я здесь буду. И, пожалуй, охранники из Барселоны больше не нужны.

— Думаю, справлюсь. Мэрфи просил позвонить, он до сих пор на работе.

Дозвонившись до Мэрфи, Дел объяснил, что в ближайшие пару дней на работу выйти он не сможет. Никаких возражений не последовало — в такой ситуации это было всем понятно. Единственная просьба директора состояла в следующем:

— По заводу всякие слухи ходят — самые нелепые. Я послезавтра на пять часов назначил собрание... вроде пресс-конференции для жителей поселка и инженерного состава. Мне бы хотелось, чтобы ты подъехал и тоже там выступил... и нужно согласовать предварительно, что стоит говорить — а что нет.

— Я постараюсь. Завтра все будет ясно, когда Карен придет в себя. Я тогда позвоню, и договоримся окончательно.

— Хорошо. Мистер Меллер звонил и просил передать, что ты прекрасно справился с ситуацией. И пожелание, чтобы твоя жена поскорей выздоравливала, и что он надеется еще познакомиться с ней лично, потому что ваш разговор перед отъездом будет иметь продолжение — вот так дословно просил передать.

Ну что ж... Вернуться домой — это было бы неплохо. И Карен сможет пойти учиться... Почему-то Делу внезапно показалось, что, пока он тут разговаривает, она там, в палате, пришла в себя. Побыстрее распрощавшись с Мэрфи, он еще раз на минутку заскочил в холл, сказал Линку, что сейчас пришлет Лори, и быстро пошел, почти побежал на второй этаж.

В палате все было по-прежнему. Узнав, что машина ждет, Лори заторопилась к выходу. Уже в дверях спросила: