Нарциссы (СИ)

- Да, - Юля впилась в него глазами. – А вы не помните, когда Виктор Валентинович ушел оттуда? Когда он бросил преподавать и ушел в школу?

- Так это была ты, да? – спросил Владимир Николаевич с грустной улыбкой. – Я подумал об этом еще когда Марина сказала, что ты расспрашивала ее о нем.

Юля отшатнулась, чувствуя, как на лицо наползает краска. Господи, этого не может быть! Неужели он все знает?

- Не надо! Не пугайся! – Владимир Николаевич примирительно поднял руки. – Если хочешь знать, я был единственным, кому он смог рассказать обо всем. Я был старше, и однажды он спросил у меня совета, как ему поступить. Он не называл твоего имени. Просто сказал, что… – он вздохнул. – Сказал, что полюбил свою студентку.

Юля поднесла одну руку к губам, а вторую крепко сжала. Она чувствовала, как в тишине этой мертвой квартиры ее сердце начинает бешено колотиться, и его стук разносится по пыльным пустынным комнатам.

- По правде говоря, я уже думал, что забыл об этой истории. А сейчас, сам не знаю почему – вспомнил, - продолжал Владимир Николаевич. – Может, присядем. Я вижу, ты не очень хорошо себя чувствуешь. Я знаю, как все это ударило по вам обоим тогда…

Юля кивнула. Они прошли в зал и сели на чей-то большой синий диван, который теперь был обречен покрываться пылью и гнить, съедаемый сыростью.

- Я помню, каким потерянным он был той весной, - начал Владимир Николаевич. – Как-то раз я спросил, не болен ли он. Возможно, он почувствовал, что я искренне переживаю за него. К тому же, у нас всегда были хорошие отношения. И однажды он зашел на кафедру химии, когда все уже разошлись, и рассказал мне о своей любви к тебе. Я не очень удивился.

- Почему? – опешила Юля. – Разве он был похож на человека, который вот так запросто влюбляется в своих студенток?

- Нет-нет, конечно же не был! Но я не удивился потому, что знал – он давно не ладит со своей женой. Я знал, что все у них закончится разводом, как и у меня. Я сам недавно это пережил, поэтому чувствовал развод за версту. И я не удивился, что он полюбил другую. Он сильно страдал из-за этого. Он боялся, что испортит тебе жизнь. Он едва не плакал тогда на кафедре, помню, у меня просто сердце разрывалось, когда я смотрел на него.

- И… что Вы ему посоветовали? – спросила Юля помертвевшим голосом.

- Для начала я посоветовал ему развестись с женой.

- Правда? – глаза Юли загорелись.

- Да. Я сказал, что нехорошо это, когда женатый мужчина встречается с молоденькой. Я посоветовал ему развестись и… быть с тобой.

Юля смотрела на Владимира Николаевича во все глаза.

- Вы так и сказали ему?!

- Так и сказал, - он усмехнулся. – Я сказал ему: «Почему нет, девочка совершеннолетняя. Если она действительно так любит тебя, дай ей шанс». Но я посоветовал не вступать с тобой ни в какие отношения до окончательного развода с женой. Все-таки мало ли что. Я сказал, что «если она любит тебя, то подождет, пока с разводом все не уляжется». Но… насколько я знаю, он не смог ждать. Ты действительно вскружила ему голову.

Юля снова смутилась. Опустила глаза.

- Да. Я помню, он говорил мне, что нам лучше подождать. Но я не могла ждать ни секунды. Я была слишком эгоистична… Я хотела, чтобы он сразу же и навсегда стал только моим.

Владимир Николаевич покачал головой.

- Ты была такой юной. Естественно, что ты хотела именно этого и не могла ждать. В юности дни намного длиннее. В юности даже полгода кажутся вечностью.

Они помолчали несколько секунд, а потом Юля прошептала:

- Господи… Я сломала ему жизнь.

- Главное, что ты сама осталась жива, - Владимир Николаевич положил свою руку Юле на плечо. – Конечно, ты перегнула палку тогда. Не стоило всего этого делать. Но и жалеть теперь об этом… не стоит тоже.

Юля закрыла глаза. Ее губы дрожали. Как тогда на остановке, когда она сдерживалась изо всех сил, чтобы не заплакать при Викторе Валентиновиче.

- Должно быть, Вы ненавидите меня, - сказала она надтреснутым голосом. – Я сама себя ненавижу.

- Ну что ты! – воскликнул Владимир Николаевич, качая головой. – Не нужно так! Я и сам бывал близок к тому, что совершила ты. Когда погиб мой сын, я не знал, зачем мне жить дальше.

- Но Вы все равно продолжали жить, бороться! – Юля уже не могла сдерживаться. Из-под ее зажмуренных век потекли горячие слезы.

- И он тоже не ненавидел тебя! Виктор любил тебя, всегда любил, даже после того, как ты… Я уверен, он до сих пор не забыл тебя. Такое не забывается. Такие чувства не растворяются бесследно, - с жаром убеждал ее Владимир Николаевич.

- А… что… – Юля вытерла слезы и открыла глаза. – Что было после того как я бросила учебу?

- Он еще какое-то время работал в университете. Во всяком случае, пытался, - Владимир Николаевич вздохнул. – Они с женой попытались начать все сначала, и только я понимал, что ничего у них не выйдет. Пути назад не было. Но Виктор обманывал себя, он думал, что рождение дочери сможет примирить их…

- Дочери? – голос Юли снова дрогнул.

Владимир Николаевич кивнул.

- Да, у них родилась девочка. Ее рождение преобразило Виктора. Дочь стала для него спасением. Однажды я приходил к ним домой. И видел, как он держит свою дочурку на руках. Представляешь, я даже заплакал тогда, так расчувствовался! – глаза Владимира Николаевича увлажнились при воспоминании об этом. – Я сам вспомнил, как впервые взял на руки своего Мишу. Тогда моя рана еще была совсем свежей. Я даже завидовал Виктору, у которого все было впереди, у которого появилось самое большое в жизни счастье. Да… Я никогда не видел его таким счастливым. Ты же знаешь его… Его мало что радовало, кроме математики!

Юля улыбнулась.

- Это правда.

- Тогда-то он и решил уйти из университета. После рождения дочки ему хотелось начать с чистого листа, понимаешь?

Юля кивнула. Она понимала. Какая-то часть ее сердца, которая еще была жива, даже радовалась за него. Могла радоваться.

- В университете ему многое напоминало о тебе, - продолжал Владимир Николаевич. – И он сказал мне, что хотел бы поработать в школе. Что ж, таков был его способ забыть.

- И что, что же было дальше? – спросила Юля с жадным интересом. – Вы продолжали с ним общаться после того как он ушел?

- Да, мы общались довольно долго. Несколько лет. Я знаю, что он все-таки развелся с женой примерно через год после рождения дочки. Они так и не смогли наладить свои отношения, да это и не удивительно. Они разъехались, и жена забрала дочку к себе. Виктор тогда сильно страдал, ведь он остался совсем один. Жена ограничивала их общение, ну… ты же помнишь, она была той еще стервой, прости Господи!

Юля кивнула. Она помнила.

- Так продолжалось год. Виктор урывками виделся с ребенком, а потом выяснилось, что Татьяна заболела. Рак груди, - он покачал головой. – Его жена сгорела за несколько месяцев.

- Она… умерла? – внутри у Юли все похолодело. Такого развития событий она никак не могла вообразить.

- Да, - Владимир Николаевич кивнул. – Дочка осталась с Виктором. Мы с ним общались еще год или около того, а потом наши телефонные разговоры постепенно сошли на нет. Я понимал, что являюсь для него очередным напоминанием о прошлом, о годах преподавания в университете, обо всем, что он предпочел бы не вспоминать. Так что меня не удивляет, что со временем Виктор захотел отдалиться от меня. Я на него не в обиде. По крайней мере, от Марины я узнал, что с ним все в порядке, что он до сих пор преподает, и что его дочка уже учится в первом классе.