Фрося. Часть 7 (СИ)

- Не жалей меня больше, мне от вашей жалости теперь так больно, расскажи, ну, пожалуйста, расскажи мне всю правду от начала до конца. Ты, слышишь меня, расскажи, я теперь презираю себя и своё тело, которое только недавно впервые после Сёмы отдала другому мужчине, а ведь не хотела, не хотела, не хотела...

И она опять залилась горькими слезами.

Фрося вдруг почувствовала, как в груди зарождается боль, сердце то неслось в бешеном ритме, то вдруг замирало, словно стараясь на веки остановиться, ладони и стопы ног похолодели, губы высохли и на теле выступил противный липкий пот.

Она через силу выдавила из себя

- Танечка воды, дай мне быстрей воды и лекарство, оно в моей сумочке.

Таня резво выскочила из кресла и заметалась по номеру, неустанно повторяя:

- Боже мой, боже мой, боже мой, что я наделала, что я наделала...

Сквозь туман в глазах Фрося видела, как молодая женщина трясущимися руками, не отмеряя ливанула сердечные капли в стакан и расплёскивая, наполнила его из графина водою.

- Мамочка, боже мой, пей, моя хорошая, что я наделала, что я наделала...

Фрося большими глотками пила мерзкое на вкус и запах лекарство, проливая часть на грудь и это было не мудрено, у Тани тряслись руки, а у неё об край стакана стучали зубы. Прошло несколько минут - боль в груди, аритмия и холод в конечностях отступили и дыхание стало ровным. Фрося выпрямилась в кресле и глубоко выдохнула.

- Фу, ты, думала опять свалюсь с инфарктом, ведь подобное состояние у меня уже было в Израиле, когда умерла Рива.

- Мамочка, не надо ничего рассказывать, всё равно ничего исправить уже нельзя. Завтра же отошью от себя Ника, не смогу я больше отдаваться ему, когда знаю, что мой муж жив. Пусть Сёма будет счастлив со своей новой жёнушкой, она ни в чём не виновата, как и её дети. Не будем больше говорить о партнёрстве моего бывшего любовника с американцами, мне на это глубоко наплевать, а теперь, наплевать и на него самого. Сёмочку, как мы говорили раньше, летом отправлю к тебе в Штаты, ты не думай, не ради престижа или выкаблучивания перед другими, просто мы с ним давно потеряли общий язык, а вина за это полностью лежит на мне. Пусть он в нормальной стране станет человеком, а ты ему в этом, если получится, всячески поможешь, а там, кто его знает, может в будущем мы найдём с сыном общий язык.

Мама, я не буду от тебя ничего требовать, если они с его отцом захотят поддерживать отношения, я не буду ничего иметь против. Ну, вот, пожалуй, всё, что хотела, то сказала.

Фрося, хоть сердечный приступ отступил, чувствовала невероятную слабость. Слова Тани доходили до неё с некоторым опозданием, но она удивлялась и радовалась, их житейской мудрости и горькому в них раскаянию.

- Танюша, девочка моя, не спеши расставлять все точки, особенно в твоих отношениях с другими мужчинами, ты ведь ещё такая молодая, такая симпатичная и привлекательная. Ты, думаешь, я сама не переживала нашу размолвку... ещё как... придя в номер, я сразу же позвонила Марку, и он меня пожурил, что я так принципиально повела себя с твоим другом и возможным нашим будущим партнёром по бизнесу. Марк согласен вместе со своим деловым американским партнёром рассмотреть предложение...

Таня перебила:

- Мама Фрося, я тебе на этот счёт уже всё сказала, нет у меня больше этого любовника и не надо вам этого партнёра.

- Танюша, я очень устала и прямо скажем, неважно себя чувствую, чтобы сейчас вести с тобой дальнейшие разговоры и споры, если хочешь, приходи рано утром и мы с тобой позавтракаем и продолжим общаться, а с детьми уже попрощаемся в аэропорту, большой им интерес слушать старую бабку.

- Хорошо мамочка, так и сделаем, только я отсюда никуда сейчас не уйду, а переночую в кресле, не оставлю я тебя одну в таком состоянии, и не спорь.

Фрося поднялась на дрожащие от слабости ноги и привлекла к себе Таню.

- Девочка моя, я не буду тебя отговаривать, потому что мне будет очень приятно спать с тобой в одной постели, посмотри какая у меня широкая кровать, а ты говоришь в кресле.

Таня, как когда-то в былые годы уютно прижалась к груди своей свекрови, бывшей ей долгое время подругой, и впервые за этот вечер на её лице заиграла улыбка.

глава 32

Таня приняла душ и подкатилась к Фросе под бочок, не смотря, на всю ширину кровати, она тесно прижалась к свекрови и тихо задышала ей в шею. Пожилая женщина нежно обняла её голое худенькое тело и поцеловала в щёку:

- Танюша, зря ты осталась у меня ночевать, у тебя даже нет ночной сорочки. Возьми хотя бы мою запасную, надеюсь, до утра не утонешь в ней.

Таня, по-прежнему крепко обнимая за шею Фросю, зашептала:

- Мамочка, ты даже не представляешь, как я хочу иногда снова стать маленькой девочкой, прижиматься к материнскому плечу, решать только детские проблемы и никому ничего не доказывать и не думать о завтрашнем дне.

- Танюшка, Танюшка, что ты думаешь, мне этого никогда не хотелось, ещё как хотелось, но я с детства не знала материнского тепла, а с восемнадцати лет не было даже к кому прижаться или хоть словом девичьим обмолвиться. Уже много позже я обрела маму Клару, она была очень хорошая и душевная женщина, но совершенно далёкая от того, чтобы по-матерински приласкать. Она себе никогда не давала поблажки в проявлении нежностей, не позволяла даже слезинке вытечь из своих глаз.

Фрося рассмеялась.

- Про таких говорят - гром-баба.

- А Сёма её очень любил, он много про неё рассказывал.

- Так и я её очень любила, просто, она была очень своеобразным человеком - надёжным, верным, честным, но свои чувства никогда не проявляла на людях. Помню, один только раз, когда я ей рассказывала, как спасала во время войны Анютку, она чуть было не разревелась и выкурила вместо двух, три подряд папиросы.

Таня надела огромную для себя ночную сорочку Фроси и вновь придвинулась к свекрови.

- Мама Фрося, расскажи мне всё же про Сёму, всё, всё, что тебе известно до этого момента расскажи мне, пожалуйста, я тебя очень прошу, и про его жену и деток, всё, что знаешь, расскажи.

- Танечка, зачем ты рвёшь себе душу, ведь возврата к прошлому уже нет. Хоть ты меня и осуждаешь, но я до сих пор нисколько не жалею, что, в своё время, скрыла от тебя, тот факт, что он остался жив. В тот момент, когда он встретился с нашей Анюткой, у него уже было двое детей и он ничего не знал о существовании сына в Москве. Милая Танечка, я сама страшусь встречи с Семёном, ведь он в том Афганистане стал мусульманином, а про этих фанатиков ты сама многое слышала. Его жена, по короткому моему наблюдению, нельзя сказать, чтобы страшно была верующая, но она блюдёт традиции и, свято предана своему мужу, глаз на других мужчин не поднимает...

- Если бы знала, что Сёма жив, что любит и помнит меня, я бы до сих пор ждала его, и тоже глаз на других мужчин не поднимала.