Темное зеркало

— А ты слышал последнюю новость? — спросила она, глядя в его голубые ледяные глаза.

— Какую еще новость?

— Он снова сделал это...

— Вот как? Наш маньяк опять кого-то прихлопнул?

— Он не наш, Броди. Может быть, твой, но только не мой! Да, этот безумец снова совершил преступление. Подкрался к машине, где сидел водитель, и выстрелил ему в голову. Кстати, это убийство случилось неподалеку от моего дома. Так что разделить твою радость по поводу высокого рейтинга шоу я не могу.

— Любопытно... — задумчиво промолвил Броди, теребя металлические заклепки на своей ковбойской рубашке. — Слушай, а тот парень-водитель был пьян?

— Да, насколько мне известно, его должны были осудить за управление транспортным средством в нетрезвом состоянии, повлекшим за собой смерть ребенка.

— Я так и думал, — отозвался Броди и, неожиданно усмехнувшись, добавил: — И что же ты расстраиваешься? Парень получил по заслугам! Сначала он убил человека, а потом его прихлопнули. Как сказано в Библии: «Око за око, зуб за зуб». Его настигло возмездие, Лиззи.

— Но в Библии также сказано и о том, что только Господь Бог может карать или миловать людей! И никому не дано право отнимать у человека жизнь. А этот преступник почему-то решил, что сам властен распоряжаться людскими судьбами, хотя он и не Бог, и даже не правосудие! И мы не нуждаемся в его услугах по привлечению дополнительного внимания к нашему шоу. Он — хладнокровный, циничный убийца, и получать помощь из его рук и радоваться этому по меньшей мере странно.

— Ладно, детка, успокойся. — Броди взял стул и сел рядом с Элизабет. — Просто у нас с тобой разные взгляды на жизнь, и на работу телевидения в частности. Я, например, несмотря ни на что, все равно безумно рад, что наша передача имеет такой оглушительный успех, и сегодня намереваюсь закатиться в самый дорогой ресторан и хорошенько отметить это. Большая порция стейка, виски самого лучшего и дорогого сорта... Лиззи, пойдем со мной? — Он широко улыбнулся и галантным жестом предложил ей руку, но Элизабет лишь покачала головой.

— Спасибо, Броди, но у меня нет желания идти в ресторан. Да и повода для посещения я тоже не вижу.

Броди убрал руку, на мгновение нахмурился, но тотчас же снова улыбнулся и, кивнув на экран компьютера, произнес:

— Будешь работать над сценарием? Ладно, работай. Сценарии ты пишешь классно. Молодец!

— Нет, Броди, я не собираюсь работать над сценарием, — ответила Элизабет, избегая его взгляда. — Я пришла лишь для того, чтобы написать несколько писем, а после этого сразу уйду домой. — Сделав паузу, она наконец произнесла давно заготовленную фразу: — Броди, больше я не буду писать сценарии к «Темному зеркалу». Во всяком случае, до тех пор, пока полиция не поймает серийного убийцу.

— Что? — Ярборо мгновенно изменился в лице. — Что ты сказала? Это, надеюсь, неудачная шутка?

Голос Броди прозвучал так тихо, зловеще и без привычного южного акцента, что Элизабет невольно вздрогнула.

— Нет, Броди, я не шучу. Это решение я приняла давно, как только начались убийства. Я не могу работать над шоу, зная, что после выпуска в свет очередной серии погибнет ни в чем не повинный человек. Не могу.

— Лиззи, тебе придется переменить решение, — медленно, с угрозой возразил Броди. — Не для того я вложил в эту передачу столько сил и средств, чтобы ты все бросила на полпути только из-за того, что тебе, видите ли, совесть не позволяет работать над сценариями. Лиззи, даже не вздумай уходить из программы! Поняла?

— Броди, я приняла решение, и никто не заставит меня изменить его! Ни ты и никто другой. Да, совесть не позволяет мне наживаться на чужих бедах! Я не могу сочинять сценарии, зная, что их скопирует безумец и воплотит в жизнь! Не могу...

— Лиззи, замолчи! — с внезапной яростью крикнул Ярборо. — Если ты посмеешь уйти из программы, я...

— И что же ты сделаешь? Будешь со мной судиться за нарушение мной условий контракта? Пожалуйста, Броди, подавай на меня в суд, я не возражаю, тем более что уверена: судьи правильно оценят мою позицию и процесс выиграю я, а не ты.

Броди вскочил со стула, больно схватил Элизабет за руку и рывком поднял с кресла. Оказавшись лицом к лицу с разъяренным Ярборо, Элизабет на мгновение испугалась, но тотчас же совладала с собой и презрительно усмехнулась.

— И что же ты со мной сделаешь? — пристально глядя ему в глаза, тихо спросила она.

Он с силой сжал ее плечо, и Элизабет почувствовала боль.

«Господи, а ведь он — обычный головорез, — мелькнуло у нее в голове. — Циничный негодяй, готовый ради получения прибыли пойти на крайние меры. Он способен на все».

— Элизабет, я думаю, ты понимаешь, что речь идет не о суде, — словно угадав ее мысли, зловеще произнес Броди. — Не вынуждай меня угрожать тебе. Однако запомни: ты из программы не уйдешь. Ясно?

— А если я все-таки посмею ослушаться тебя и поступить по-своему? — тихо спросила Элизабет. — Что же ты сделаешь? Сломаешь мне ключицу или убьешь меня? Задушишь или застрелишь?

— Лиззи! — Броди еще сильнее сжал ее плечо.

— Прошу прощения! — раздался мужской голос, и Элизабет, обернувшись, увидела на пороге О'Коннора. Также она заметила, что Ник распахнул кожаную куртку, а его рука потянулась к кобуре с пистолетом.

Броди тоже обернулся, отпустил Элизабет и отступил в сторону.

— Элизабет, у вас все в порядке? — спросил О'Коннор, демонстративно игнорируя хозяина телекомпании.

Она бросила быстрый взгляд на Броди, едва заметно усмехнулась и кивнула:

— Да, все в порядке, детектив. Вы очень любезны.

— Я хотел бы поговорить с вами, если вы сейчас не заняты, — сказал Ник, проходя в кабинет.

— Нет, я не занята. Мистер Ярборо как раз собирался уходить.

Броди посмотрел на детектива, на Элизабет и направился к двери. Распахнул ее, задержался на мгновение, обернулся и произнес:

— Лиззи, наш разговор не закончен. Мы непременно вернемся к нему позднее. — И, не попрощавшись, вышел из кабинета.

— Хорошо, что вы пришли, Ник, — облегченно вздохнув, сказала Элизабет, когда за Броди закрылась дверь.

— Я тоже это понял. Что у вас тут произошло?

— Я сообщила Ярборо о принятом мной решении не продолжать работу над «Темным зеркалом» до тех пор, пока убийца не будет схвачен.

— Похоже, ваше решение его не обрадовало, — усмехнулся Ник.

— Еще бы! Рейтинг шоу и так был высоким, а после вчерашнего просто побил все мыслимые рекорды популярности.

— Сегодня утром я заходил к вам, но не застал вас дома. Думал, что лучше я вам сообщу о... случившемся, чем кто-либо другой.

— Жаль, но вы опоздали. Я узнала эту новость от вашего коллеги, и знаете, то, как он ее преподнес, меня удивило.

— А... Питер, — усмехнулся Ник. — Да, он иногда ведет себя странно.

— Лишь иногда?

— В последнее время это случается с ним все чаще и чаще, — неохотно признался Ник. Он шагнул к Элизабет и положил руку ей на плечо. — Мы проверили полученное вами письмо на наличие отпечатков пальцев, — сказал Ник, продолжая держать руку на плече Элизабет. — Увы, кроме ваших, там никаких отпечатков нет.

— Я так и думала, — вздохнула она.

— Элизабет... вы очень бледны. — Ник всмотрелся в ее лицо. — И вид у вас усталый. Не хотите немного погулять в парке, если, конечно, у вас есть свободное время?

— С удовольствием. Я действительно очень устала. Вчерашний вечер да и сегодняшнее утро отняли у меня столько душевных сил! Я очень поздно легла спать, заснула уже под утро, и еще этот настырный полицейский... Впрочем, что я вам рассказываю! — спохватилась она. — Вы и так все знаете.

Ник ласково погладил ее по щеке, затем снял с вешалки пальто Элизабет и помог ей одеться. Они вышли из кабинета, и пока направлялись по коридору к лифту, Ник обнимал ее за талию, и Элизабет это было очень приятно. В узком, тесном лифте Ник и Элизабет вновь ощутили неловкость, и, чтобы скрыть смущение, О'Коннор шутливо произнес:

— Я не понял одну вещь. Когда вы говорили о настырном полицейском, вы кого имели в виду: того, кто был у вас в доме накануне вечером, или того, кто навестил вас утром?