Китайская шкатулка

— Я хочу с ней поговорить! — неожиданно раздался громкий голос. — И я хочу говорить с ней немедленно!

Джонатан резко обернулся:

— Что…

— Это монитор. — Шарлотта убрала руки и пошла в кабинет.

Они подошли к компьютеру как раз в тот момент, когда Найт говорил:

— Не будете ли вы так любезны найти мисс Ли и передать ей, что она мне нужна?

Он стоял перед Десмондом в приемной корпорации, уперев руки в бока, подбородок его был выдвинут вперед, словно у бульдога. Десмонд казался мрачным и подавленным, глаза его по-прежнему прятались за темными стеклами очков.

— Мистер Найт, я уже сказал вам, что не имею ни малейшего представления, где моя кузина.

— Ее нет в офисе, — заметил Найт, — а ее секретарша ушла домой. Создается впечатление, что она просто испарилась!

— Я лучше пойду. — Шарлотта потянулась за своим плащом, но Джонатан остановил ее, взяв за руку.

— Ты уверена, что с тобой все в порядке? Пусть Найт немного побесится.

— Мне некогда успокаивать нервы, Джонатан. Нам необходимо работать.

Шарлотта посмотрела на компьютер, где горизонтальная линия медленно ползла по экрану, сообщая, сколько рецептов уже проверено. В маленьком окошке наверху постоянно менялись цифры, отмечая, сколько раз было найдено ключевое слово «эфедрин».

Джонатан не сомневался, что эфедрин «одолжили» из какого-нибудь другого продукта и каким-то образом ввели в состав формулы «Блаженства», «Десяти тысяч ян» и бальзама «Красота и Ум». Работа компьютера состояла в том, чтобы найти продукт, из которого взяли эфедрин, и сравнить эту формулу с формулой поддельных продуктов. После этого Джонатан смог бы проверить документацию и выяснить, кто имел доступ к формулам производившихся в тот день составов. Хотя на «Гармонии биотех» посменно работали около тысячи рабочих, найти того, кто мог и хотел подменить препараты, было не так сложно.

— У него должен быть доступ к серверу, — сказал ей Джонатан. — Это кто-то, кто имеет доступ к функции «запись новой формулы». Или по крайней мере знает пароль. Система записывает данные того, кто входил в нее, и это выведет нас на виновного. Мы его поймаем.

Шарлотта не была в этом так уверена: время стремительно уходило, группа немедленного реагирования, вызванная агентом Найтом, была уже в пути. А как только они закроют им доступ к компьютерам, Джонатан не сможет войти в систему.

— Пойду покажусь, пока он не решил отправиться меня искать. — Шарлотта натянула плащ. — Я сказала Десу, что просматриваю финансовые документы, чтобы проверить, нет ли разногласий: это могло бы указать на недобросовестного служащего. Мне лучше взять с собой какие-нибудь доказательства. Могу я войти в систему бухгалтерского учета, пока продолжается поиск?

— Просто открой еще одно окно в компьютере.

Шарлотта села за стол, нашла рубрику финансовых документов, напечатала свое кодовое имя и фразу-пароль.

«Входной пароль неверен. Пожалуйста, введите пароль», — возникла надпись на экране.

— Слишком быстро напечатала, — пробормотала она и снова ввела свою идентификацию, на этот раз печатая медленнее.

«Входной пароль неверен. Пожалуйста, введите пароль».

— Почему я не могу войти в систему?

— Дай-ка я попробую. У этих тот же пароль, что и для всей системы в целом?

— Нет. Здесь у меня пароль «Больше здоровья».

«Входной пароль неверен. Пожалуйста, введите пароль».

Джонатан нахмурился.

— Сейчас я попробую что-нибудь еще.

Он закрыл новое окно и вошел непосредственно в систему. Шарлотта ждала, нетерпеливо постукивая пальцами по столу. Наконец Джонатан откинулся на спинку стула, но почему-то молчал.

— Что такое? — испуганно спросила Шарлотта.

— Тебя исключили из списка.

— Исключили?! Ты хочешь сказать, это сделал чужак?

— Если так, — заметил Джонатан, — то перед нами куда более сложная проблема, чем просто переделанные формулы продуктов. Кому ты сказала, что идешь проверять бухгалтерские книги?

— Десмонду, Адриану и Марго. Мистеру Сунгу. Все об этом знают, Джонатан. Это может быть любой человек на фабрике…

— И один из них — убийца, — мрачно произнес он.

Глава 24

Когда Шарлотта ушла, Джонатан повернулся к мониторам камер безопасности. Десмонд Барклей по-прежнему обменивался неприязненными репликами с Валериусом Найтом, и Джонатан внимательно изучал кузена Шарлотты.

Внешне Десмонд очень изменился с тех пор, как Джонатан видел его в последний раз двадцать лет назад. Пышная шевелюра его значительно поредела, а гибкое тело атлета заплыло жирком. Джонатан задумался о темных очках Деса. Ночь, идет дождь. Зачем сейчас надевать очки от солнца?

Он смотрел, как Десмонд мерит шагами приемную в своей черной кожаной куртке. Он не снимал ее последние четыре часа, словно все время готовился уйти. Джонатан решил, что если физически Десмонд и изменился с годами, то внутри остался таким же. Золотая цепочка и кольцо на мизинце, то, как он вышагивал с важным видом перед Валериусом Найтом, довершали образ неуверенного в себе человека, которому всегда нужно доказывать собственную значимость.

Джонатан вспомнил последнюю встречу с Десмондом. Он сидел в гостиной в доме Шарлотты и ждал, пока девушка спустится вниз — они собирались отправиться в Мэнло-парк, где «Домашний компьютерный клуб» организовал встречу для обмена компьютерными деталями. Десмонд без стука вошел в гостиную в стэнфордском свитере и штанах для бега, хотя он только что окончил школу и еще не начинал учебу в университете. Он надел этот наряд, решил Джонатан, чтобы побороть мучивший его комплекс неполноценности. Десмонд никогда не упускал случая дать понять Джонатану, что он «лучше», хотя отец Джонатана был, вероятно, богаче отца Десмонда.

— Это все потому, что он приемный, — сказала как-то Шарлотта, когда Джонатан чуть не поколотил ее кузена после того, как тот заявил, что шотландцы умеют только пить виски и скандалить. Им было тогда по шестнадцать, Джонатан еще не научился усмирять свой характер, и Шарлотте неоднократно приходилось вмешиваться. — Десмонд очень неуверен в себе. Он пытается соответствовать своей семье, унижая других.

Джонатан в тот раз успокоился, решив, что не слишком весело иметь таких родителей, как Адриан и Марго Барклей. Адриан невыносимо скучен, а Марго — просто сексуальная барракуда, набросившаяся на него в бассейне. Джонатану часто приходила в голову мысль — что бы подумал Десмонд, если бы узнал, как мать приставала к его сопернику?

Потому что они всегда были соперниками, а призом являлась Шарлотта…

В тот день в гостиной у Шарлотты Десмонд возник из ниоткуда, как всегда поступали и его родители, словно они владели домом. Он оглядел Джонатана с головы до ног и усмехнулся:

— У тебя довольно бледный вид. Настоящий компьютерный хакер! — И внезапно добавил: — Ты ее никогда не получишь.

Как ни смешно, но Десмонд оказался прав.

Вернувшись к столу, Джонатан посмотрел на часы, потом сел к своему персональному компьютеру и набрал номер модема. Секунду спустя на экране появилось сообщение, что связь установлена. «Ждите ответа».

Несколько раз за прошедшие четыре часа он пытался связаться со своим партнером, но, судя по всему, Квентин ночевал сегодня не в своей постели…

По-прежнему никакого ответа — и никакой переадресовки звонка. Джонатан нахмурился. Это совсем не похоже на Квентина — вот так подолгу не выходить на связь!

Замигал квадрат «Почта». В надежде, что это Квентин, Джонатан открыл файл, но увидел не мальчишескую физиономию своего друга, а аристократические черты жены. Он нажал на клавишу «воспроизведение», и лицо ожило, губы Адели двигались совершенно синхронно со словами, которые произносил ее записанный на пленку голос:

— Я не могу спать. Я должна знать, когда ты вернешься домой. Или мне снова придется извиняться за тебя?

Джонатан заставил лицо снова застыть, привычно удивившись, как прекрасно выглядит его жена после бессонной ночи. Он вспомнил, что они должны были отправиться на уик-энд за город, к очередным высокородным друзьям Адели. Обычно во время таких поездок они пили шампанское за завтраком, ездили верхом, охотились или играли в мяч — в зависимости от того, какая компания собралась. А иногда за ужином устраивали пикник при свете луны на дугу, мужчины — в смокингах и бабочках, дамы — в вечерних туалетах; столы стояли на влажной траве, а слуги подавали блюда на китайском фарфоре и хрустале.