Брачный контракт

Казалось бы, сам вид этой малышки должен был растрогать ее отца и отчасти примирить с происшедшим. Так во всяком случае полагали наиболее сентиментальные из медсестер. Но они ошиблись. Дуглас Стоун равнодушно взирал на собственную плоть и кровь. Ни нежности, ни гордости он не испытывал. Эта девчонка явилась причиной смерти его жены, единственного человека, которого он любил и которому верил как самому себе. Она была для него отдушиной в этом мире, полном хищников, самым искусным из которых, впрочем, был он сам. Теперь он остался один. И что взамен?

Если бы родился мальчик, куда ни шло. Но девочка… Однако мириться с поражением было не в его характере. Дуглас Стоун мог извлечь прибыль из всего.

После долгих размышлений пришла блестящая мысль. Этот ангелочек станет козырной картой в его игре. С помощью дочки он все-таки осуществит свою мечту. Он станет президентом Соединенных Штатов!

Всю сознательную жизнь Дуглас Стоун втайне мечтал заняться политикой и в конечном счете возглавить страну. Почему бы и нет? Он уже достаточно богат для этого и достиг в бизнесе всего, чего желал. Но пока был женат на неотесанной и вульгарной дочери торговца пирожными из Аризоны, об этом нечего было и думать. Она была ему прекрасной женой и лучшим другом, но неподходящей подругой для честолюбивого политика.

Чувство безмерного одиночества притупилось через несколько месяцев после смерти жены. А новая идея крепла в его мозгу. Роль безутешного вдовца всегда выигрышна и вызывает сочувствие у слезливых домохозяек. Родись у него мальчик, было бы сложнее. Но девочка, да еще и такая очаровательная, растопит все сердца. Бэрил со своими ангельскими томными глазками, невинной сладостной улыбкой станет для него ключом к двери Белого дома.

Посоветовавшись со специалистами по рекламе, Дуглас окончательно решился. Идея казалась беспроигрышной. В любом случае он ничего не теряет. Дуглас Стоун, судостроительный и нефтяной магнат, добропорядочный семьянин, всего добившийся сам, — уже готовый образец. Безутешный вдовец, отец прелестнейшей дочурки — половина победы. Это прямой путь к сердцу среднестатистического обывателя.

И началось! Бэрил Стоун стала едва ли не самым популярным ребенком в стране. Фотографии томного херувима украшали семейные журналы. Бэрил в саду с цветком лилии в руке рядом с пожилым папой, который по этому случаю выдавил из себя слезу, ангелочек на коленях у уставшего отца в его кабинете, Бэрил учится плавать, играет в куклы, просто сидит перед камерой, устремив в объектив замирающий от волнения доверчивый взгляд. И рядом всегда фигурирует строгий, мужественный и снисходительный отец, вся жизнь которого, это должно быть очевидным, в этой девочке. Результат был ошеломляющим. Все обожали Бэрил, плакали от восторга, разглядывая ее фото, жаждали заменить ей мать и упивались собственной самоотверженностью. А при виде величавого и безмолвного в своем горе Дугласа Стоуна отдельные истеричные дамы с таким же пылом рвались заменить ему жену.

Дуглас Стоун успешно играл роль страдающего и любящего отца очаровательной малютки, человека удивительной доброты и трогательно одинокого. Его простое происхождение, детство, проведенное в приюте, трогательная любовь к Элизабет Джонсон, все эти факты его биографии широко освещались в прессе. Бедный мальчик из приютской школы стал мультимиллионером к пятидесяти годам. И вдруг — трагедия. Рождение долгожданной дочери и смерть горячо любимой жены. Дуглас прекрасно все рассчитал. «Слезливее истории не придумала бы и Даниэла Стил», — ухмыльнулся довольный агент по рекламе. Дуглас Стоун стал популярной фигурой и был избран подавляющим большинством голосов губернатором штата Калифорния.

Трехлетняя Бэрил стала чем-то вроде идола. Все маленькие девочки стремились быть похожими на Бэрил, женщины мечтали иметь дочку вроде нее.

Бэрил любила одного человека на свете — своего отца. Она боялась и обожала его. Отец был самым умным, самым добрым и прекрасным. И девочка знала, как он гордится ей, и делала все, чтобы угодить отцу.

Она знала, что должна производить хорошее впечатление, быть послушной, чистенькой и аккуратной. Бэрил видела, что папе нравится, когда ею восхищаются другие. А раз так, она заставит весь мир влюбиться в себя, лишь бы ее любил папа.

Когда она удачно выступала по телевидению и радио, начав с пятилетнего возраста, в детских и семейных шоу-программах, отец был особенно доволен.

Он появлялся с Бэрил только в тех местах, где они могли быть замечены прессой. Это готовило почву для будущей избирательной кампании и было единственной причиной, заставлявшей Дугласа тратить время на это робкое боязливое создание, взирающее на него с благоговением. Бэрил так терялась в присутствии отца, что не могла рта раскрыть и только выдавливала из себя деревянную улыбку.

Отец иногда усаживал девочку на колени и говорил: «Как же мне повезло, что ты такая маленькая. Детей все любят, Бэрил. Если бы так было всегда». И Бэрил стала молиться, чтобы Бог оставил ее навсегда маленькой девочкой. Больше всего на свете она боялась чем-то не угодить папе. Малышка сознательно усвоила и старалась не терять наивно-детскую манеру поведения.

Став школьницей, она продолжала носить бантики, платья детских фасонов и сюсюкать в разговоре. Для нее было важно одно — быть такой, какой ее хочет видеть папа.

Звездный час Дугласа Стоуна настал, когда Бэрил исполнилось девять. Приближались долгожданные выборы.

«На тебе особая ответственность, дочка. Не подведи меня», — сказал папа. И Бэрил перепугалась до умопомрачения.

Постоянные съемки и интервью так утомили девочку, что она потеряла сон и аппетит. Бэрил знала, что папу должны выбрать президентом, иначе и быть не может. Она так боялась «подвести» отца и чувствовала себя такой уставшей от постоянного нервного напряжения и пристального внимания к себе, что срыв был неизбежен. А с ним и наступило ужасное прозрение.

Всех кандидатов с семьями приглашали в прямой эфир для участия в теледебатах. Три соперника Стоуна появились на экране с женами, а он как всегда со своим ангелочком.

Увидев Бэрил Стоун, большинство зрителей и аудитория на экране затаили дыхание от восторга. Малышка стала еще больше похожа на херувима. Бэрил тщательно одели для съемок. В воздушно-голубом платье, с синей лентой в белокурых волосах, она явилась олицетворением невинности, чистоты и счастливого детства. Ее вид должен был говорить: «Сделайте свой выбор в пользу моего папы, и ваши дети будут такими же». Дуглас сиял, предвкушая восторженные отзывы в прессе.

Девочка продержалась около пятнадцати минут. От волнения Бэрил утром не смогла съесть ни крошки. Голова у нее закружилась, во рту пересохло. Все поплыло перед глазами, и слезы хлынули сами собой. Она с ужасом поняла, что рыдает и не может остановиться. Все смотрели на нее, подходили, что-то говорили. Она ничего не слышала и не понимала. Эго была неизбежная реакция на страшное нервное напряжение последних месяцев. Она повторяла как заведенная: «Я больше не могу… не могу…» И все это в прямом эфире!

Выходя из студии, девочка упала в обморок. Журналисты тут же окружили врача и вырвали у него диагноз: «Недоедание, хроническое переутомление и нервный срыв».

Утренние газеты пестрели заголовками: «Дочка одного из кандидатов в президенты не ела около двух дней… Дуглас Стоун довел малышку до нервного припадка на глазах у всей страны… Издевательство над детьми… Использование ребенка в качестве политического маневра… Запрещенный прием в борьбе за власть… Грязная закулисная игра». Все было кончено.

В тот же вечер служанка отвела плачущую Бэрил в кабинет отца. Он взял ее за плечи и встряхнул так, что она закричала от страха.

— Я ждал выборов девять лет. Изо дня в день готовился к ним. Понимаешь, бестолковая голова, — заорал он, — что теперь по твоей милости все пошло к черту. Ты погубила мою жизнь. Сначала отняла у меня Лиз, а теперь последнюю надежду. Что у меня теперь есть, как по-твоему?