Не осуждайте нас (СИ)

Я не могла смотреть ему в глаза. Мои зрачки начали предательски дрожать, а веки закрываться, пытаясь спрятать от света ярких ламп. Губы приоткрылись, будто готовясь что-то сказать, но слова потерялись где-то внутри меня, и я просто крепче вжалась в руку своего учителя – от страха, от одиночества.

- Может, тогда стоит перестать ждать? – прошептал Макс над моим ухом.

- Я знаю, что он не вернется, - не открывая глаз начала я, - Чувствую, что больше он не приедет, что мы больше не поедим вместе мороженое, не посидим в его комнате, не посмеемся над глупостями, гуляя по его двору. Знаю, но я не могу перестать ждать. Да, я всю жизнь готова прождать его, искренне говоря себе: «еще чуть-чуть и….». Макс, - я медленно приоткрыла свои глаза и посмотрела на него, - я слышу его голос каждую ночь.

Макс понимающе кивнул, и его губы сжались в тугую линию. Он нежно перебирал пальцами у моей щеки, чувствуя, как дрожат скулы под его ладонью и как краснеет моя кожа от болезненных воспоминаний. Они были болезненными не потому, что сейчас казались плохими, а, наоборот, слишком уж хорошими, чтобы повториться вновь.

- Я… Ты нравишься мне, Софи.

Макс был серьезен. Он не улыбался, не смеялся и по-прежнему смотрел мне прямо в глаза.

- Ты какая-то волшебная. Милая, добрая, искренняя, немного наивная – я так люблю все это в тебе.

Он говорил все то, что я мечтала услышать, но не из его уст. Эти слова могут показаться вам очень красивыми, нежными и милыми, но для меня они не значили ровным счетом ничего, до тех пор, пока их произносил Макс.

- Я подумал, что может через пару лет, когда ты закончишь школу, тебе исполнится восемнадцать и прочее, - он слегка запнулся, - мы сможем попробовать?

«Хах», - что-то внутри меня дрогнуло. Что-то внутри меня громко начало смеяться. Мое лицо неприятно поморщилось, и я еще раз посмотрела на этого человека. Он ждал ответа, возможно, переживал, нервничал, а меня в тот момент изнутри просто разрывало от злобы и насмешки.

- Я тебе не нравлюсь, - смахнув с лица его руку, твердо произнесла я.

- О чем ты, Софи? Конечно, нравишься.

- Нет, Макс, не нравлюсь. Когда тебе действительно кто-то нравится, - я отвела взгляд в сторону окна, вспоминая нужного мне человека, лишь бы не видеть лицо Макса, - ты становишься ужасным эгоистом. Тебе хочется этого человека целиком, немедленно, сию же секунду. Ты и представить себе не можешь, чтобы отложить свои чувства на потом. Да тебе плевать на всех вокруг, на все, что они скажут, покуда твой любимый человек рядом. Жак был старше тебя, а в какой-то момент и он взорвался, как ребенок. – Я не сдержала улыбки от воспоминаний в машине. - Думаешь, осознав, что я ему нравлюсь, он сказал, что пару лет придется подождать? Нет, ему хотелось быть рядом сейчас. Не потом, ни через неделю, ни через год. Сейчас, Макс, сейчас! С ним у меня было незабываемое настоящее. И до сих пор оно такое.

- И где же сейчас Жак, в таком случае?

- Не знаю, ведет себя, как эгоист, где-то еще… или с кем-то еще. Суть в том, что те недолгие моменты, проведенные с ним, сгорели. Сгорели ярким пламенем, понимаешь? Это было красиво, быстро, незабываемо. Без отложений, без компромиссов, без обещаний. Макс, я не хочу какого-то человека, чтобы попросту тлеть вместе с ним, а потом потухнуть от малейшего ветерка. Это было бы наивысшей ошибкой в моей жизни, сказать тебе “да”.

========== Глава 43 “Сны”. ==========

Мы всегда любим тех, которые сами мало способны любить.

И. Тургенев “Рудин”

Раннее субботнее утро, невыносимый ветер и толпа студентов на Красной Площади. Каждый из нас судорожно прижимал к себе чехлы с фотоаппаратами и тихонько дрожал всем телом, стараясь выглядеть при этом не столь удручающе плохо.

Из всей нашей толпы выделялся только Вадим, который радостно крутился вокруг Аси, говоря ей то одно, то другое. Он уже успел натянуть на ее голову свою шапку и повязать на шею свой шарф. Стоит заметить, она не особо сопротивлялась, больше улыбалась каждому его слову, не отвечая большой взаимностью.

- Ну, блин, ну где они? - промычала девушка за моей спиной.

- Скоро будут, не переживайте. А, вообще, вам стоит привыкнуть, фотограф должен уметь работать и не в таких условиях, - бодро произнес один из наших учителей, который, в свою очередь, был одет в горнолыжную куртку.

Мы всей толпой ожидали приглашенного фотографа. Это было что-то вроде мастер-класса. Пара советов от профессионала, возможность немного поболтать с ним, погулять по городу и сделать хорошие снимки.

- Ого, сколько вас тут? – за нашими продрогшими спинами послышались бодрые шаги, и я тут же развернулась в сторону говорящего.

При виде нашего приглашенного фотографа, у меня глаза на лоб полезли: кого-кого, а его я ожидала увидеть в последнюю очередь.

Юра шел с большим рюкзаком наперевес, в его руках уже лежала фотокамера с неприлично длинным объективом. На лице, обрамленном дредами, играла широкая улыбка. Рядом с ним шла моя давняя знакомая Аня. Высокие сапоги на каблуках, коротенький пуховик и солнцезащитные очки на пол лица. Девушка-визажист, как всегда, напоминала скорее восходящую звезду мира мод.

- Софи? – остановившись перед нами, взгляд Юры сразу же упал на меня, несмотря на то, что я скромно топталась в самом конце.

- Э… Да, - недоуменно откликнулась я и пробралась чуть ближе к Юре. - Привет.

- О, Софи, милая, ты тоже тут? – Аня бросилась ко мне и легонько приобняла за плечи, - как здорово! Ну, какими судьбами?

- Я учусь здесь, - неловко проговорила я, ощущая приятное жжение в груди от встречи с ними.

Их лица… Их имена. Они напоминали мне о нем. Они были частью его мира. Мира, которого мне так отчаянно не хватало. Общаться с ними было все равно, что общаться с ним… Пусть и без него.

- Тебе Жак эту школу порекомендовал? – спросил Юра, закрепляя вспышку.

Я не была готова к такому вопросу. Точнее сказать, мне просто вновь захотелось помотать головой.

- Нет, один мой другой знакомый…

- Мда, с тех пор, как Жак уехал, работы не густо. Я даже от скуки пошла посмотреть, чем тут Юра тешится, - радостно произнесла Аня и хлопнула своего спутника по плечу.

- Жак… Бедняга, ему, наверное, сейчас нелегко, - губы Юры сжались в одну линию.

- А что с ним такое? – взволнованно спросила я.

- Ты не знаешь? – Аня и Юра переглянулись.

- Нет, что случилось?

- Софи, милая… - начала Аня, - Отец Жака умер уже как несколько недель назад, Жак тебе ничего не говорил?

- Я… Нет, мы с ним не общались с самого отъезда, - я вспомнила тоскливый голос оператора и отвела глаза в сторону старых московских построек.

- Почему? Вы расстались?

- Нет, он сказал, что вернется через пару недель, но прошло уже больше месяца, а его телефон недоступен.

- Что? – Юра немного замешкался. - Слушай, я созваниваюсь с ним время от времени, если хочешь, мы можем набрать его прямо сейчас?

Я увидела, как рука фотографа потянулась в карман за телефоном. Мои пальцы, недолго думая, легко коснулись его запястья, тем самым остановив движение руки. Юра удивленно посмотрел на меня, а я просто покачала головой из стороны в сторону.

- Нет, Юр, спасибо, не надо, - я старалась улыбаться. - Давайте уже начнем съемку? Все вас заждались.

Юра и Аня вновь переглянулись и, потрепав меня по голове, направились к студентам. Я еще секунду стояла к ним всем спиной, собирая последние силы в кулак.

Вот так умерла моя последняя надежда. Он ничего не сказал мне про своего отца, не приехал в обещанный срок, и телефон у него был недоступен лишь для меня. Спасибо, Юра… Но не надо ему звонить. Жак этого не хочет. «Интересно, как он там?»

Я вспомнила его улыбку и взглянула на большое небо. Оно было ясным. Мне хотелось верить, что и он на него когда-то смотрел. Мне во многое хотелось верить… Порой мне хотелось просто врать самой себе.