Слезы Тесс (ЛП)

Эта тварь схватила меня за подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.

— Я делаю это, потому что давно пора, чтобы ублюдок Мерсер поделился какой-нибудь киской. Он думал, что может прекратить делиться женщинами? Очень жаль, ведь у него есть клиенты, а у клиентов есть потребности.

Мой мир развалился на части. Это не могло быть правдой. В Кью было много всего разного, но я не могла поверить, что он делился женщинами, торговал ими, отдавал их кому-то в пользование. Но какая-то испуганная часть меня задавалась вопросом: а не так ли он зарабатывает деньги. Где он проводит день? Были ли в доме другие девушки, которых он прятал, использовал, унижал?

Я покачала головой. Кью ненавидел себя за то, что сделал Русский Дровосек. Его извинения граничили с раскаянием. Он не мог показывать такие эмоции и продавать женщин. В этом не было смысла!

Водитель заговорил:

— Этот гондон Мерсер должен ответить за многое, и мы заставим ответить тебя, — он облизнул губы. — В тот момент, как ты сказала, что он тот, от кого ты бежишь, я просто не мог поверить в свое гребаное везение! Он обманул нас, и теперь ты за все расплатишься.

Я всхлипнула, когда Тварь схватил меня за шиворот и бросил на огромный матрас, валявшийся на полу. Я упала и закашлялась, когда меня окружила лавина пыли. Глазам стало больно, но я не позволила пролиться ни единой слезинке.

Мужчины захохотали и ударили кулаками друг друга по плечам, как будто сегодня для них удачный день. Мир был заполнен злом. Я ненавидела их. Ненавидела, ненавидела, ненавидела!

Я сверлила их глазами:

— Я не тот объект, с помощью которого вы сможете ему отомстить. Если у вас проблемы с Кью, вот к нему и идите.

Тварина засмеялся, хлопнув себя по мясистым бедрам.

— Ох, сокровище. Ты идеальная месть, — он снял свой коричневый пиджак и положил его на пол. — Хотя мне любопытно. Сколько у него сейчас девушек?

Я сжала губы. Кью заставил меня поверить, что я была его единственной рабыней, единственной игрушкой. И вновь мое сердце сдавила ревность. Все, во что заставил меня поверить Кью, было ложью. Он не заботился обо мне. У него не было никаких чувств, и он торговал женщинами. Он был хуже, чем те мужики, которые меня похитили — по крайней мере, они показывали свои истинные лица. А Кью был как хамелеон, умело скрывая истину.

Водитель подошел к одной из полок и выбрал флоггер. Мое сердцебиение ускорилось, когда он хлестнул им по своей руке, проверяя силу удара. Из пыльной миски он взял пару пакетиков и бросил один Твари.

Мужчина кивнул.

— Merci (прим. пер. фр. – Спасибо).

Он взглянул на меня, и в его взгляде отразилась темнота. Для меня не было никакого смысла хоть что-то говорить, поскольку у него не было души. Я точно знала, что после всего этого они меня убьют. Я лишь хотела, чтобы они убили меня сейчас, до того как разрушат.

Водитель обошел меня сзади, и я повернула голову, чувствуя себя неловко из-за того, что он там стал.

Воздух сгустился, и все мы замерли, пойманные в крошечном окошке, где правит нормальность, а затем моя жизнь закончилась в третий раз.

Тварь грохнулся на матрас всей массой своего тела, забирая мое дыхание. Я закричала, когда Водитель схватил меня за волосы и потянул так, что у меня не осталось иного выбора, кроме как спиной опуститься на мерзкий матрас. Я всегда обожала свои длинные волосы, но в данный момент мечтала быть лысой. Мое собственное тело сковало меня. Я не могла освободиться. Кожу головы пронзила острая боль, когда мерзавец потянул сильнее.

— Повинуйся, шлюха.

Тварь не тратил время впустую и сразу вскарабкался на меня; его тело вызвало у меня тошноту. Его дыхание отдавало сигаретами и чем-то кислым, он развел мои ноги в стороны, будто они были спичками. Он был похож на гигантскую антилопу гну, которая готова забраться сверху от дикого желания потрахаться.

Моя грудь поднималась и опускалась, перед глазами мелькали темные пятна, пока я учащенно дышала.

— Остановитесь!

Мужчины расхохотались.

— Сокровище, продолжай умолять. Нам нравятся крики.

О боже. О боже. Это и правда произойдет. В его глазах не отражалось ни капли человечности. И тут некому спасать меня. Ни Брэкса. Ни Кью.

Только я, два ублюдка и пустой дом.

Я всхлипнула и зажмурилась, когда Тварь расстегнул мои джины и стащил их вниз. То же самое он сделал и с моими трусиками, пока я царапала запястья Водителя, пытаясь заставить отпустить его мои волосы.

Водитель зарычал и на какой-то момент отпустил меня, чтобы ударить по щеке. Звук удара ладони о мою плоть эхом отразился по комнате. Потом он ударил меня вновь, вынуждая заплакать. После этого он просунул руку под мою футболку и сжал грудь с такой силой, что я увидела звезды перед глазами.

Я хотела продолжать молчать и не доставлять им удовольствие, умоляя. Но слова все же вырвались:

— Пожалуйста. Я просто хочу отправиться домой. Как предполагалось, вы должны были мне помочь!

Водитель мерзко захихикал и с дьявольским триумфом в глазах скрутил мои волосы.

— Ох, ну прямо сейчас мы как раз и помогаем тебе.

Я совершила ошибку, посмотрев ему в глаза. В них отражались только животная похоть и наслаждение моей болью. Что Кью сделал этим мужчинам, что они так наслаждались, разрушая женщину? Почему я должна платить за его грехи?

Водитель схватил меня за шею и сжал, душа меня.

Тесс, исчезни. Найди то самое место. Быстрее!

Тварь облизал пальцы и просунул их между моих ног. Он нахмурился, пробормотав:

— Она, бл*дь, сухая как шелуха.

Мой разум взорвался мыслями о Брэксе. Я всегда была сухой для него. Но Кью... Кью делал меня влажной. Он оказывал влияние на мое тело, несмотря на мою ненависть. Я сломалась — мне не нужны мужчины, которые меня мучили. О которых я грезила с тех пор, как достигла половой зрелости.

Я упала духом, когда Тварь засунул свою слюну внутрь меня. Двигая отвратительными пальцами и раня меня. Моя сухость гарантировала боль... И агонию.

Если бы кто-нибудь предложил мне на выбор пистолет или вот это, я бы выбрала пистолет.

Как я могла думать, что хотела, чтобы надо мной доминировали или командовали мной? Наивные фантазии о том, чтобы быть изнасилованной, в реальности совсем не были забавными. Это не было сексуальным или горячим. Это было настоящим изнасилованием, и оно отбирало больше, чем просто мое тело. Оно, в конечном итоге, разрушит меня до состояния звенящих, неисправных осколков.

Тварь еще сильнее продвинул в меня пальцы, грязными ногтями процарапывая поверхность моих внутренних стенок. Я дернула головой в сторону, игнорируя отрывающиеся при этом волосы.

Грудь раздирали слезы разочарования, и я задышала чаще, не в силах сдержать тихих причитаний.

Водитель снова ударил меня по щеке.

— Заткнись, Шлюха. Тебе это понравится. Потом моя очередь.

Я открыла глаза. Очень зря.

Тварь вытащил свой член и натянул на него скользкий презерватив. Запах латекса наполнил воздух, заставляя меня задыхаться. Я попыталась сомкнуть ноги и сжать вместе коленки.

Водитель захохотал, передавая флоггер поверх моей головы.

— Воспользуйся этим. Подготовь ее.

Губы Твари изогнулись в ужасной улыбке.

— Ах, сокровище. Сейчас ты быстро будешь готовой к траху, — он поднял руку и ударил меня.

Обнаженную кожу моего бедра ужалил кожаный флоггер, оставляя красный след. Я закусила губу, изо всех сил стараясь притвориться мертвой.

Тварь снова меня ударил. И еще раз. С каждым ударом часть меня разрушалась: мои надежды, глупые мысли о побеге, любовь к Брэксу, ненависть к Кью — все скрутилось в котле грязных эмоций, засасывая меня все глубже во мрак. Боевой дух, которым я так гордилась, распался на части и испарился. Каждый удар обнажал меня. Я стала забываться. Я больше не знала, кем была Тесс и не хотела знать.

Флоггер остановился, и Тварь раздвинул мне ноги. Плюнув на палец, он грубо потер мой вход.