Новый дом с сиреневыми ставнями

Ясон, как известно, отправился добывать золотое руно. На корабле. Руно хранилось у царя Эета, который, в принципе, не собирался никому отдавать, дарить, уступать по сходной цене это свое знаменитое драгоценное меховое сокровище, воспетое всеми, кому только не лень, вплоть до наших дней. Но если ты хочешь сохранить какую-то драгоценность, остерегайся прежде всего самых близких тебе людей. Например, дочерей. На всякий случай. Они не плохие, но по глупости способны очень испортить жизнь близким в период своего цветения. Это установленный наукой факт. Но тогда науки не было, а была одна мифология и язычество.

Эх, приплыл Ясон за этим злополучным золотым руном. И век бы его не увидел, как своих ушей без зеркала, если бы у царя Эета не было бы дочери Медеи.

Только не надо ее винить. Она вообще совершенно не виновата.

Дело в том, что, по свидетельским показаниям древних греков, когда Ясон явился во дворец царя, с высот слетел невидимый шаловливый божок Эрот, притаился за спиной красавца юноши и пустил золотую стрелу в сердце Медеи. После чего она не могла уже не влюбиться в прекрасного чужестранца.

Разве это ее вина? Медея, кстати, была девушкой-волшебницей, обладавшей всяческими паранормальными способностями, о чем окружающим было хорошо известно.

Отец Медеи, не желая никаких ссор, поставил дерзкому парню условие, выполнив которое, тот получил бы свое вожделенное руно. Но выполнить поручение царя было немыслимо. Тут бы никакой одноглазый Телевизор не помог. И вообще, лучше было бы после такого заданьица собраться, сняться с якорей и поплыть домой без руна и всяких нехороших последствий. Задание было такое: Ясон должен был распахать поле, посвященное богу войны Аресу, железным плугом царя Эета, а в плуг запрячь медноногих, дышащих огнем быков.

От одного этого бизнес-плана голова может пойти кругом. Но это было далеко не все.

Потом надо было засеять это поле зубами дракона, а когда из этих зубов вырастут закованные в броню воины, сразиться с ними и перебить их.

И кто бы это смог?

Ясон в смятении чувств возвратился на свой корабль по имени «Арго» и стал держать совет с командой. Команда решила просить помощи у Медеи.

Бедная влюбленная волшебница испытывала страшные терзания. Во сне ее посещали видения одно ужаснее другого. Но любовь…

Вот опять… Это слово с неопределяемым значением.

Люблю-люблю-люблю… Сплошная лапша на уши. Но не для тех, кто любит! В чем и заключается их трагедия. А Медея – любила.

Они встретились ночью. Медея передала Ясону волшебную мазь, которая должна была сделать его неуязвимым. Изложила все инструкции по применению. Попрощалась навеки. Но тут Ясон, тронутый ее любовью, влюбился сам.

Ну что сказать? Все прошло, как по писаному. Намазался мазью. Стал сильным, как незнамо кто. Ну, скажем, как трактор. Только гораздо красивее.

В общем, распахал, запряг, посеял, сразился и перебил. Потом похитил золотое руно (царю расхотелось его отдавать в нехорошие руки), пришлось утащить, прихватив с собой и Медею, на которой он позже и женился, принеся ей клятву верности, какую тогда полагалось провозглашать при бракосочетании.

Дальше ее ждало много приключений, не менее впечатляющих, чем история с руном. Но если говорить о ее внутреннем душевном состоянии, то оно оставляло желать лучшего. Все-таки без родины, семьи, среди чужих и с грузом вины за плечами, который с годами легче не становится, счастье почему-то выглядит не совсем полным. Тем не менее любовь жила в ее сердце. Она родила Ясону двоих детей.

Однако через определенное время, когда дети подросли и приблизился кризис среднего возраста, Ясон затосковал с Медеей. Он напрочь забыл, сколько всего она для него сделала и чем пожертвовала. Это ведь уже было прошлое. А он устремился в будущее. К радости! К молодости, ушедшей на добывание золотого руна, будь оно неладно.

Неприятно говорить, стыдно почему-то за него, хотя дело житейское и происходит повсеместно. Но никуда не денешься, раз уж зашел об этом разговор. Ну… Мы же и так все понимаем, да?

Влюбился Ясон в дочь царя Креонта. Царю эта пара, дочь и героический добытчик руна, вполне пришлась по душе. И он согласился отдать свою Главку (так ее звали) в жены Ясону.

Крошечная просьба по ходу повествования.

Не надо удивляться, почему вдруг речь зашла о Медее, которая жила в мифах еще тысячи три лет тому назад и знать не знала, ведать не ведала ни о какой Тане с ее нешуточными проблемами.

Все гораздо ближе, чем кажется. Потому что меняется антураж. Исчезают кентавры. Колесницы. Мушкетеры. Кареты. Шпаги. Даже трамваи. Даже – дирижабли. Но чувства людей не меняются. Никуда не деваются золотые стрелы любви, жертвенность любящего и предательство любимого. При этом всегда полезно знать, что происходит с преданной женщиной. И не ставить ей это в вину. Просто усвоить в качестве полезной информации.

Когда Медея узнала об измене Ясона, отчаяние охватило ее. Понемногу неистовый гнев овладел всем ее существом. Дух ее был неукротим, и смирение было ей неведомо. Она представляла, как издеваются над ней, чужой для всех, ее враги, как смеются Ясон и Главка. Страшны планы Медеи. Страшен ее гнев. Она уже не просто женщина. Она – одержима злым духом, жаждой мщения.

А тут к ней заявляется Ясон. Он-то счастлив и от своего счастья абсолютно слеп. Он перестал ориентироваться в реальности. Забыл, что всеми своими победами обязан не себе, а Медее. Что будет, если она, перестав быть ему другом и союзницей, станет его врагом? Но ему, по ослеплению его, кажется, что он все замечательно может устроить. Сладит как-нибудь дельце, уговорит, заморочит мозги. И вот он начинает уверять несчастную женщину, что женится на Главке для блага ее, Медеи. Главка все-таки дочь царя. У них родятся дети. И дети Медеи найдут опору в своих младших братьях.

Хорошо намечтал! Главное – убедительно.

Но Медея почему-то не верит ему, теперь он ей ненавистен. Она планирует и осуществляет жестокую месть. Молодой невесте мужа посылает отравленную одежду и корону как бы в знак своего смирения с ситуацией. Но корона впивается в голову счастливой соперницы, а одежда разъедает ее тело. Бросившийся на помощь дочери царь тоже гибнет, отравленный.

Медея неистовствует. Она убивает и собственных детей. На это у нее две причины. Во-первых, чтобы на ее детях не стали отыгрываться подданные погибшего царя. А во-вторых, чтобы месть Ясону была полной и окончательной. Она уносится на огненной колеснице бога Гелиоса вместе с телами сыновей. Напрасно Ясон умоляет отдать ему сыновей, чтобы хотя бы похоронить их и приходить к ним на могилу. Медея уже не женщина. Это дух зла. А духи зла не верят человеческим слезам.

А как же кончил свои дни несчастный Ясон?

Скитаясь в одиночестве, забрел он на берег моря, где стоял рассохшийся, забытый всеми корабль «Арго». Ясон прилег на песок в тени славного когда-то судна. С треском упали на него сухие корабельные доски. Не стало ни корабля, ни героя.

Таня… Чем она отличается сейчас от Медеи?

Радуется грядущей смерти предателя мужа. Мечтает видеть, как будет гибнуть его молодая любовница. Собирается лишить жизни их с Олегом ребенка. Не рожденного, но живущего. У нее сейчас много сил. У нее по-другому работает мозг. Минута ее нынешней жизни стоит иных нескольких лет. Реакции ее обострены. Ей открывается многое. Гораздо большее, чем человеку в его обычных условиях существования.

За что ей все это? Она сейчас таким вопросом не задается. Но мы-то вправе еще раз, окончательно спросить: за что ей все это?

А за что человеку даются испытания? И надо ли ставить вопрос «за что?».

Может быть, лучше спросить – «для чего?».

Есть у каждого из нас, с самого рождения, долг, но в чем он состоит и какова его величина – уяснить сам для себя должен каждый живущий.

Можно впустить в себя демона, промчаться, сжигая все на своем пути. Нет ничего проще.