Возвращение домой

Насколько глупа она была! Где-то в подсознании сидела уверенность, что невероятное внешнее сходство с Сарой обещает и внутреннее.

Доктор Андервуд похлопал Эвелин по руке.

— Мне очень жаль, правда, Эвелин, но нельзя терять надежду. Мы продолжим поиски донора. Люди постоянно приходят на тестирование. Никогда не знаешь, когда найдешь то, что ищешь.

— Да, конечно, Джон. Не беспокойся, пожалуйста. Со мной все в порядке. Правда.

— Ну и что теперь? — спросил Рурк.

— Продолжим лечение, попытаемся добиться ремиссии с помощью антираковых лекарств, переливания крови и тромбоцитов. Поскольку от этого пациент становится уязвимее для инфекции, проведем курс лечения антибиотиками.

— Это можно делать дома. — В мягком тоне Эвелин отчетливо слышался приказ.

Джон Андервуд был другом и лечащим врачом Эвелин уже двадцать лет, и так же, как Рурк, все понял.

Смирившись, он вздохнул и уже тоном не доктора, а друга сказал:

— Очень хорошо. После того как мы закончим серию переливаний, можешь отправляться домой. Но не на работу. И пока не дашь согласие ехать на ранчо, где члены семьи присмотрят за тобой, я настаиваю, чтобы при тебе неотлучно дежурила медсестра. — Заметив желание Эвелин возразить, доктор предупреждающе поднял руку: — Нет, Эвелин, только так и никак больше. Я не хочу, чтобы ты оставалась одна в своей квартире.

У нее не было ни сил, ни воли сопротивляться даже для вида. Откровенно говоря, она чувствовала себя ужасно и не испытывала удовольствия от одиночества.

Когда доктор Андервуд ушел, в комнате повисло тягостное молчание. Рурк сидел на краю дивана, безвольно свесив руки между коленями и удрученно опустив голову. Сара сидела рядом и смотрела в окно, очень сдержанная, с бледным лицом.

Внимательно посмотрев на нее, Эвелин помимо воли ощутила какое-то особое волнение в груди и быстро отвела глаза.

Рурк поднял голову и печально посмотрел на нее.

— Эвелин… Я… мне очень жаль. Господи, как все неправильно! Не знаю, что сказать еще.

— Ничего не говори. Был шанс, он отпал. Что можно сделать? Ничего. Сейчас нужно только одно, главное, — наметить план действий.

Эвелин поймала на себе удивленный взгляд Сары, но не отводила глаза от Рурка.

— Ты как-то говорил, что несколько недель смог бы удержать прессу. Как по-твоему, это еще возможно? Следующее заседание правления состоится почти через две недели, на нем мы должны объявить семье о моем состоянии. Все откроется. Сара столкнется с очень сильным сопротивлением Кэтчемов. Я хотела бы, чтобы она узнала абсолютно все, что только возможно, о нашем бизнесе, прежде чем пресса накинется на нее.

— Я постараюсь.

— Хорошо. Я хочу, чтобы ты использовал отпущенное время для работы с Сарой. Научи ее всему, начни прямо сейчас. Если возникнут какие-то неожиданности за рубежом, требующие твоего присутствия, бери ее с собой. Проследи, чтобы она тщательно вникала в дела.

— Хорошо. Ты как, Сара?

Эвелин увидела сомнение в глазах дочери. Потом заметила, как она подавила его и снова стала спокойной и уверенной.

Сара перевела взгляд с Рурка на Эвелин и задержала на ней на несколько секунд дольше.

— Конечно. В конце концов именно для этого я сюда и приехала.

Укол был едва уловимым, но очень прицельным. Точным. Эвелин кивнула, давая понять, мол, уловила. Наблюдая, как Сара и Рурк выходили из комнаты, она почувствовала гордость. Да. О да. Сара справится. Прекрасно справится.

Они молча прошли в гараж, сели в машину. Рурк вставил ключ в замок зажигания, но вместо того, чтобы повернуть его, обернулся и внимательно посмотрел на Сару.

— Скажи мне, пожалуйста, если бы твой анализ дал положительный результат, ты бы пошла на это? Стала бы донором Эвелин?

Она вздохнула:

— Если честно, не знаю.

Гнев и обида кипели в ней. Сара твердила себе: болезнь Эвелин — не ее забота. Но как ни старалась, не могла отрицать — она чувствует зов крови.

Рурк засмеялся:

— О, откровенно говоря, я-то думаю, ты стала бы донором Эвелин. Может, и не хотела бы, но стала.

— Правда? А почему ты так уверен?

— Такова твоя натура. Стоит понаблюдать, как ты заботишься о Джулии Андерсон. О бывшем муже. О Дженнифер и Синди. Могу держать пари, время от времени ты интересуешься делами старой соседки, миссис Блэнкеншип. Я прав?

По глазам Сары и румянцу на щеках он понял ответ.

Рурк улыбнулся и коснулся пальцем ее разгоревшейся щеки.

— Ты уже не сможешь ни убежать, ни улететь от Эвелин. Как бы ты ни сердилась и ни обижалась на нее. Потому что, Сара Андерсон, ты заботлива по своей натуре.

Сара хотела поспорить, но что скажешь против правды? Поэтому она просто пожала плечами.

— Ну и что? Что в этом плохого?

— Да абсолютно ничего.

Рурк тронул машину и выехал из гаража. Когда они вырулили на улицу, он снова взглянул на нее.

— В общем-то это очень привлекательная черта. Еще одна, общая у вас с Эвелин.

О том, где Эвелин, знали только Сара, Рурк, доктор Андервуд и специально подобранные медработники отделения, где размещались особо важные персоны.

Для всех остальных Эвелин Делакорт-Кэтчем наслаждалась долго откладываемым, но очень заслуженным отпуском в своем домике в горах. Любой, пожелавший проверить, а такие находились, мог взять бинокль или фотоаппарат с мощными линзами и увидеть дом, построенный из кедровых бревен и стекла, прилепившийся в горах Колорадо.

Крутая гористая местность, новейшая электроника, надежно охраняемый вход обеспечивали уединенность и безопасность. Рыскающие вокруг частного владения в двести акров любопытствующие могли видеть элегантную стройную женщину, отдыхающую на специальной площадке или направляющуюся после отдыха в дом.

Рурк сам нашел Элоис Мартин. Небогатая вдова была просто счастлива за хорошие деньги выступить двойником Эвелин Кэтчем. На десять лет моложе, но с такой же фигурой, волосами, не важно, что лицом ничуть не похожа на Эвелин, с большого расстояния это незаметно, она прекрасно справлялась с поставленной задачей.

Увидев в одной из хьюстонских газет зернистое фото с подписью: «Местная королева косметики Эвелин Делакорт-Кэтчем расслабляется в горах», Сара удивилась и позабавилась. А ее уважение к Рурку поднялось на несколько градусов.

Пока дублерша Эвелин наслаждалась двухнедельным отпуском в горах, Сара работала как черт. Каждое утро приходила в офис раньше всех, даже раньше Элис, и возвращалась домой в лучшем случае в десять вечера.

Сара уже знала, сколько всего ей надо изучить, оказалось, гораздо больше, чем предполагала раньше. «Эв косметикс» действительно гигантская корпорация, разбросанная по разным странам мира, но абсолютно все сведения о ее деятельности попадали на стол Эвелин. Вопросы, отчеты, жалобы шли каждый день из разных отделений хьюстонского комплекса. И с десятков фабрик, товарных складов, центров по распространению продукции, исследовательских лабораторий со всего земного шара.

Это были отчеты о том, принят ли покупателями новый товар. Данные о реализации. Цифры прибыли и убытков. Заявления. Планы дальнейшего развития. Реклама. Анализ погрузочных расходов. Информация о налогах. Торговые тарифы. Изучение потенциальных возможностей рынка. Анализ затрат и многое другое.

Каждый день надо принимать решения: какие фабрики расширять, какие товары продвигать, какие снимать с производства, где открывать центры по распространению.

И конечно, отвечать на неизбежные досадные жалобы покупателей на аллергию и другие неприятные последствия от использования товаров «Эв косметикс». Чаще всего, как выяснялось, причиной неприятностей являлось неправильное применение косметики.

А также возникали проблемы на строительных площадках оздоровительных комплексов — «Восточного рая» и «Западного рая»: срывались сроки, происходили несчастные случаи — гораздо чаще, чем предполагалось.

Вот ими приходилось заниматься каждый день. Если отложить их и не решить сразу — можно оказаться похороненным под грудой проблем.