Лебедь

– Ой, Карла, посмотри, там Бобби, – воскликнула она. – Бедняжка! Весь вечер проработал. Ему надо было что-то срочно сделать в лаборатории. Я и не знала, что его лаборатория в том же доме, где живет Роберто.

Да нет там никакой лаборатории, хотела было сказать Карла, но вовремя прикусила язык. Тесс такая наивная… если сейчас она узнает правду о своем возлюбленном, это выбьет ее из колеи. И тогда вся только-только начавшаяся карьера может полететь в тартарары. Нет, на этом этапе она ничего не должна знать. А если повезет, то она вернется в Англию, так ничего и не узнав о Бобби Фоксе и Роберто Фабиане.

Грета уже два дня как уехала, и в квартирке стояла непривычная тишина. Тесс разделась, легла в кровать и сразу же уснула. Через пару часов ее разбудили странные звуки. Вначале она ничего не могла понять, но потом прислушалась, и лицо ее залила краска стыда.

Звуки доносились с балкона. Тесс на цыпочках прошла через гостиную и осторожно отодвинула портьеру. Джиджи сидела на голом мужчине, ее напряженные соски отсвечивали в лунном свете. Тут мужчина перевернулся, положил Джиджи на спину, и ягодицы его стали подниматься и опускаться над ней с такой яростью, что Тесс сделалось страшно.

Неожиданно Джиджи оттолкнула его и сказала:

– Послушай, а давай поиграем в Бобби и Роберто.

Джиджи стала на четвереньки и повернулась к мужчине своим поблескивающим в лунном свете задом. Смысл услышанных слов пронзил Тесс, как молния.

Наутро она не могла взглянуть в лицо Джиджи. Парень остался с ними завтракать, и только врожденная вежливость заставила ее поднять глаза, когда он заговорил с ней:

– Ты ведь тоже англичанка? Как и я. Давай, что ли, познакомимся. Меня зовут Томми Лоуренс.

НЬЮ-ЙОРК, 1994

– Барбара, Карл Сассун на первой линии.

– Минуточку, сейчас возьму трубку. – Барабара только что вошла в офис после изматывающей поездки по забитой машинами деловой части Нью-Йорка.

Лет двадцать назад, в те времена, когда «Вог» впервые поместил на обложке фотографию черной манекенщицы Беверли Джонсон, Барбара тоже была моделью. Молодая, наивная, она мечтала стать черной супермоделью. Прошли годы, и она поумнела. Рекламные агентства, вообще говоря, прибегали к услугам черных девушек – когда надо было продать товар черным покупателям. Но даже и в этом случае у белых были преимущества. Руководители рекламных агентств, в своем большинстве белые, считали, что белая девушка на фотографии устраивает всех – и белых, и черных. В мире, где правят белые, мало кто думает о черных. С этим надо что-то делать, думала Барбара, но пока она просто модель, сделать она ничего не сможет.

И потому в один прекрасный день она оказалась по другую сторону регистрационного стола. Она стала агентом. За столом она была единственная черная девушка. И, когда звонил клиент и просил прислать пять моделей для рекламного ролика, Барбара посылала трех белых девушек и двух черных.

Ее коллеги говорили ей:

– Барбара, что ты делаешь? Зачем ты послала туда Мэри и Джо? Ведь они не просили черных.

– Но они же не говорили, что черные им не нужны. Они сказали: пять девушек от восемнадцати до двадцати лет, не ниже пяти футов. И не уточняли – черные, белые, рыжие, с голубыми глазами. Если бы они предупредили меня: только не черных, – тогда ладно. Конечно, я понимаю, что скорей всего им не нужны черные модели, это как бы само собой разумеется, но, если клиент специально не оговорил, кто ему нужен, я имею полное право послать и черных.

Барбара считала, что заказчиков нужно приучать. Они, как правило, белые. И агенты тоже белые, и потому никогда не пошлют им черную модель. Но если черных девушек не будут даже посылать на просмотры, как тогда они вообще смогут получить работу?

В конце концов она поняла: надо открывать собственное агентство. Предприятие «Барбара Харпер менеджмент» было открыто на деньги белых, и все агенты в офисе Барбары в южном конце Кэнел-стрит тоже были белые. Барбара объявила настоящий крестовый поход против засилья белых в мире моды, которые расистами себя, конечно, не считали, но зато на каждом шагу поступали как расисты. Власть была в их руках, и Барбара видела свою задачу в том, чтобы открыть им глаза на существующее неравенство.

Карл Сассун, знаменитый нью-йоркский дизайнер, работал на пару с Келвином Кляйном. Барбара на ходу сняла плащ, торопливо глотнула кофе и взяла трубку.

– Привет, Барбара. У меня для тебя работа. Мне нужна темнокожая девушка экстра-класса.

Барбара стиснула зубы, стараясь не выдать своего раздражения.

– Приятно слышать, Карл. Спасибо, что позвонил именно мне. Может, удастся что-нибудь для тебя сделать.

– Может? Но, Барбара, ведь ты же… В конце концов, ведь ты же сама черная.

Вот оно – то самое. У нее обыкновенное агентство фотомоделей. Обыкновенное! Такое же, как у других. Она работает и с черными, и с белыми девушками. Но сама она черная, и потому все считают, что ее агентство исключительно для черных моделей.

– Хорошо, Карл, конечно, я найду то, что тебе надо… – Она выдержала паузу и с расстановкой проговорила в трубку: – Но ты хоть понимаешь, что только что сказал?

– А что?

– Ты сказал: найди мне темнокожую девушку.

– Ну.

– Сколько всего моделей будет участвовать в вашем показе?

– Точно не знаю. Ну, тридцать три, тридцать пять.

– Но почему только одна черная? Почему ты не попросил меня найти несколько цветных девушек? Почему только одну? Вот что. Слушай: я пошлю к тебе моих лучших черных девочек и еще несколько белых. Что ты на это скажешь?

– Конечно, конечно, Барбара, поверь, мне нравятся черные девушки, ты же знаешь. Я ничего не имею против черных девушек. Я одно время много работал с одной черной девушкой. Мы даже с ней однажды вместе обедали. Она прелестное создание… У моей дочери в классе много черных детей, она часто приводит их к нам домой…

– Пока, Карл. Скоро перезвоню.

Барбара положила трубку. «Мы даже с ней однажды вместе обедали, прелестное создание!» Ну спасибо! Ему нужна всего одна черная девушка, а у Барбары их много. Много! Но все равно сдвиги есть. Пять лет назад в среднем нью-йоркском агентстве вообще не было черных моделей, да и в крупных-то их можно было по пальцам пересчитать. А белых – тысячи. Нет, сейчас дело сдвинулось с мертвой точки, по крайней мере в Америке. В Лондоне, конечно, все по-прежнему: «У нас вы ничего не заработаете. Хотите работу – поезжайте в Нью-Йорк». В европейских агентствах черных моделей по-прежнему единицы, и что самое плохое – никто и не собирается ничего менять. В Европе даже с показами коллекций трудности. Барбаре всегда с трудом удается пристраивать своих черных подопечных на европейские показы. На летнюю одежду еще туда-сюда: все предпочитают брать черных только на показ летних моделей. Как будто зимой черные ходят голые.

– Барбара, Лиззи Мэйхью на второй линии…

Барбара взяла трубку.

– Привет, Лиззи.

– Барбара, как дела? Послушай, мне нужна та твоя девушка, Трина, на рекламу вин, помнишь, мы говорили.

– У тебя хороший вкус, Лиззи. – Трина – потрясающей красоты цветная новенькая. Барбара работала с ней всего полгода.

– Мы ей заплатим тысячу двести долларов.

– Нет, нет и нет! – От возмущения Барбара даже на мгновение потеряла дар речи. – Ты же знаешь наши ставки – две с половиной тысячи.

– Но только не для этой девушки.

– Это почему?

– Ну, – Лиззи на другом конце провода подыскивала слова. – Это, так сказать, несколько иной случай.

– Лиззи, извини, но моя девушка будет работать только за две с половиной тысячи. Если тебя это не устраивает, боюсь, ничего у нас не выйдет.

– Погоди, Барбара. Я согласна. Я дам ей две с половиной. Только не говори никому, что она получит больше, чем другие черные модели.

– Не волнуйся. Кроме нее, в этом проекте никого из моих не будет.

Ну почему, почему так все устроено, размышляла Барбара. Моя девушка нужна Лиззи для рекламного проекта, который предназначен для всего черного населения Америки; Лиззи хочет использовать ее фотографии, но не хочет платить за них деньги. Какой-то порочный круг. Она старается бороться за права черных девушек, но они зачастую предпочитают пойти к белому агенту. Они считают, что тот сможет лучше отстоять их интересы, потому что у него больше возможностей. А на самом деле большинство белых агентов заботятся в первую очередь о белых девушках.